Газлайтер. Том 26 - Григорий Володин
Кстати говоря, наручник с портальным камнем всё ещё болтается у него на запястье. Надо будет его вернуть.
Пожалуй, самое время. Я посылаю ментальный зов своему пушистому помощнику:
— Ломтик, давай. Подкинь ему подарочек.
Из ближайшей тени в снегу рядом с Паскевичем прорывается тёмный язычок. И тут же оттуда — плюх — вываливается глубососка. Паразит-медуза тут же присасывается к спине Паскевича и начинает по моей команде разбухать, пучковаться на еще с десяток.
Паскевич взрывается в реве. Дико вращается, выламывается, пытается сдёрнуть с себя липкую дрянь, но не тут-то было. Глубососка вцепилась в него намертво, как налоговая. И уже начала вытягивать энергию.
В этот момент Масаса, не теряя ритма, подбрасывает чёрный шар. Тот врезается ему в бок, с хрустом отбивая дыхание.
А затем — сюрприз. Из складок мантии Масаса достаёт специфическую лампу. Видимо, под мощного Демона.
Парящий Ангел уже поднимает руки. Свет начинает скапливаться в ладонях, накаляется, сгущается, пока не вспыхивает настолько ярко, что небо на миг становится белее снега.
Я прищуриваюсь. Свет бьёт в грудь Паскевичу. Тот визжит от боли.
— Он ослаб! Я вынес его! — торжествует Ангел, бахвалится так, будто лично сломал Демона пополам. Даже не догадывается, что львиную долю работы сделали мои глубососки. Ну и ладно. Я парень скромный, козырями не размахиваю.
— Масаса, засасывай его! — продолжает он, пыша героизмом.
И ровно в этот момент Масаса включает какой-то энерго-тумблер на своей лампе, и из Паскевича с характерным треском и едким дымком начинает вырываться астральная призрачная сущность.
Тёмный Попутчик. Кусок астральной дряни, вырвавшийся наружу, как змея из трещины. Он извивается, но долго не сопротивляется — Масаса уже подносит лампу вплотную, и в следующий миг колба вспыхивает, вспыхивает по-настоящему, с тяжёлым синим светом, и затягивает тварь внутрь, как пылесос душ.
Щёлк. Крышка захлопывается сама.
Что ж, стало меньше на одного Демона.
Признаю — сражение вышло эффектно.
Вспышки света от Ангела хорошо доставали Попутчика. Видимо, у Ангела магия не универсальная, а специализированная: Свет, который изгоняет Демонов. И хоть Попутчику этого было мало, Дар Ангела хорошо его измотал.
Вот и сейчас Ангел снова бросает световой ливень не знаю зачем, может просто в завершение. Тело Паскевича отбрасывает взрывной волной.
Ангел плавно спускается, складывает крылья и замирает рядом с павшим врагом. Молчит. Смотрит. Потом хмыкает и, ни к кому не обращаясь, произносит:
— Где голова?
Я, всё ещё стоя за пригорком, едва сдерживаю ухмылку. Отзываюсь с ленивой насмешкой:
— У меня.
Разумеется, он меня не слышит. Просто ходит по поляне, оглядывается, явно пытается отыскать, куда у Паскевича делась верхняя часть комплектации.
Рядом со мной раскрывается теневой портал, и оттуда выныривает лапа Ломтика. Он бесцеремонно выбрасывает прямо ко мне то, что я просил — оторванную голову Паскевича. Уродливая, с обугленными рогами и мертвенно-серой кожей башка.
Я беру её обеими руками. Геномантия включается сразу — и я замораживаю нейронные клетки, блокируя распад, отсрочивая разложение. Времени — не больше полминуты, может, сорок секунд с натяжкой. Этого хватит. Не роскошь, но достаточно, чтобы добраться до главного.
Делаю вдох, фокусируюсь, активирую ментальное извлечение.
И поток хлынул.
Память одержимого — вещь нестабильная, вся в дырах, обрывках, перекрёстных вспышках и чужих голосах. Но всё же — даже крошки памяти Тёмного Попутчика бесценны. Он был не просто Демоном, а мощным, искушённым телепатом. По некоторым сведениям — одним из сильнейших, что когда-либо существовали.
Я сжимаю челюсть, выдерживая пульсации, ощущая, как фрагменты его воспоминаний проходят сквозь меня, как по ножевому краю.
— Отлично, — выдыхаю, глядя в потухшие, застывшие глаза головы. — Теперь я лучше понимаю, как работает их эта приставучая астральная материализация…
Масаса и Ангел в портальной вспышке исчезают. Даже не попращались, эх. Но я не в обиде — понятно, что им нужно доставить Попутчика на базу как можно скорее. Ну а то что Ангел бросил искать голову Паскевич, это и вовсе хорошо. Значит, никто не узнает, что часть информации Тёмного Попутчика теперь хранится у меня.
С гвардейцами Паскевича разбираться совсем не тянет. Пятнадцать человек, оглушённых пси-гранатами, всё ещё валяются в снегу, будто их ветродуйом разбросало. Кто-то стонет, кто-то пытается приподняться, у одного из ушей кровь капает — значит, переборщил. Ну, бывает.
Я швыряю короткий мысленный приказ Дятлу:
«Тут пятнадцать гвардейцев на меня покушались. Связать, допросить, потом передать Тандорину. Пусть Охранка ковыряется с ними.»
Рядом Ледзор все еще посматривает на поле, где уже всё утихло:
— А ангелок оказался не слабак.
— На сегодня хватит, — зеваю. Спать хочется. — Можешь идти на боковую.
Он кивает и растворяется в нагрянувшей метели. Только снег взвивается за ним в вихре, и всё.
Я же медленно, будто специально оттягивая, иду в сторону своего сруба. Настя уже в доме. Через окно видно, как от стола поднимается пар — пахнет едой. На столе — похлёбка с мясом, наваристая, густая, как полагается. Рядом хлеб, солёные огурцы, блюдечко с солью. Всё просто и по-домашнему.
Я вваливаюсь, скидываю куртку — вся в инею, тяжёлая. Настя тут же в ставит передо мной супчик.
— Как прошло, Даня? — спрашивает она с интересом в глазах.
Я хмыкаю, усаживаюсь, берусь за ложку.
— Как сказать… Темного Попутчика, кстати, Организаторы в лампу запихнули.
Она замирает. Удивлённо вскидывает глаза.
— Да ладно?.. — выдыхает. Но больше ничего не говорит. Просто кивает и даёт мне поесть.
Я и ем.
— Прошло в целом неплохо, — говорю наконец, отставляя пустую миску. — Достал голову Паскевича. Ну, то есть, то, что от неё осталось. Вытянул часть памяти, пока мозг не успел расползтись.
Настя поднимает брови.
— Ого себе! То есть ты получил его знания?
— Частично. Организация получила Тёмного Попутчика. А я — часть его воспоминаний. Вполне приемлемый обмен.
Она улыбается.
— Ну и правильно. Зачем добру пропадать?
В этот момент вдруг добавляет, как бы между делом:
— Кстати, «Неудержимый» ушёл. Взял и уплыл куда-то.
Я моргнул.
— Да? Интересно. И неожиданно. Куда бы он мог пойти, интересно… Разве что бомбить Западную обитель.
— Почему туда? — удивляется Настя.
— Чтобы демонстративно наказать хозяев големов за взятие палубы линкора, конечно.— Беру кружку с чаем. Подношу ко рту, но не успеваю сделать глоток — связь-артефакт вздрагивает в кармане. Вибрация короткая, беззвучная.
Достаю. Экран подсвечивается: Ольга
