Греческий способ - Константин Владимирович Ежов
– Ну, сама же видишь, некоторая несимметричность осталась, да и красная та половина лица, – попытался на лету придумать объяснение своему поведению.
– Цвет лица, я уверена, восстановится. А остальное, ерунда. Это уже совсем не шрам! Тем более ты обещал второй приступ, – заявила она довольно.
– Ну да. Забирайся тогда на полок, буду парить, – потребовал продолжение процедур.
– Не, настроение прошло, давай просто улягусь на полок, а ты смотри хоть до посинения. Если бы могла тебе передать, как счастлива, что ты есть! – мечтательно заявила Кими и стала опять укладываться на полок на спину.
– Так неинтересно. Даже вид не сделаешь, что делом занят. Ладно, давай вернемся к тому, с чего начали, – ответил на ее предложение, однако краем глаза все же воспользовавшись им.
– Вань, это будет переливанием из пустого в порожнее. Давай тогда закругляться и вытрясать из хозяина дома, что им надо… – выдвинула она радикальное предложение, однако немного изменила позу, чтобы быть еще эффектнее.
– Давай, – согласился с ней, тяжело и обреченно вздохнув.
И таких видов лишился, и расслабон обламывается, да и вообще…
* * *
– Как вам наш дом? – спросил хозяин, явно чтобы завязать как-то разговор.
– Уютный, но не сказала бы что уж прямо удобный. Все-таки ограничения многоэтажки внутри цитадели сказываются. У нас бы в «Медной горе» можно было бы просто погулять возле прудов, а здесь город, как ни крути, – зачем-то высказалась в ответ Кими.
– Извините, а что это – Медная гора? – спросил все тот же хозяин.
Остальные присутствующие за столом особо не отреагировали на начало беседы.
– Это дворцовый комплекс на Южном Урале. Бывшая царская резиденция. До передачи его мне в собственность одна гора использовалась для заточения первого Сияния. Медная гора, как понимаете. От нее и пошло название. Если честно, размеры его для меня кажутся излишними, – ответил ему уже сам.
– А много – это сколько? – неожиданно спросил Федор, который, казалось, вообще ничем не интересовался.
– Если с прилегающими территориями, то почти пятьдесят тысяч гектаров. Но в основном это, конечно, горы, – мой ответ неожиданно переполошил всех, особенно женскую часть аудитории, не считая Кими, естественно.
– Так вы землевладелец? – неожиданно на Дарью напала вежливость.
– Не особо, в основном промышленник, изобретатель, медиамагнат и, вообще, мечта очень многих коронованных особ, – неожиданно за меня ответила Кими.
– Не слушайте ее, я пока знаком с одной принцессой и из Дайвьета, по-вашему Вьетнама, но у вас тут он какой-то маленький, – отмахнулся от такой рекламы.
– Это его не слушайте. А как же китайские, испанские и даже одна японская принцесса, над которой ты измывался, – прыснув, добавила моя спутница.
– Нет, ну ладно японка, да запамятовал, но когда с остальными успел пообщаться. Ой, блин, про Машку-то и забыл. Ну сложно мне воспринимать ее не как занудную скрипачку и свой хвост. Ладно, про китайских вопрос тоже снимаю. Наверняка ты мне что-нибудь напомнишь, – пришлось отступать, когда стал вспоминать.
– Однако… – выразил свое удивление хозяин дома, наконец вернувшийся в беседу.
Да, глаза дамочек надо было видеть.
– Просто так сложилось, – ответил немного смущенно.
Однако этого чувства не испытывал вовсе, а злился на Кими, что так и норовит вытащить меня под прожектор, а мне бы место потише да хавчик повкуснее. Кстати, кормили здесь неплохо, во всяком случае, если судить с моей колокольни. Есть совершенно не забывал, хоть и трепался при этом.
– Давайте сразу перейдем к делу, – обратился хозяин ко мне.
– Совершенно не против. А то, думаю, нас уже потеряли, и пора бы увидеться со встречавшими нас лицами, – согласился на его предложение.
– Вы же понимаете, что совсем не просто искал с вами встречи, тем более раньше всех. Дело в том, что мой сын, единственный, хочу сказать, очень неудачно инициировал свое ядро и получил совершенно смехотворный дар. А он представитель серьезного рода и обязан защищать родину от Синего Мрака. Но скажите, что он там назащищает с таким-то даром. К сожалению, заменить на точно такое же ядро старое невозможно. Да, у нас есть опыт изъятия, но человек после этого обычно умирает. Не сразу. Бывает, что и выживает, но, как правило, если потеря ядра была в результате его разрушения, без изъятия. А вот новое таких людей, бывших одаренных, убивает. Однако есть предположение, что это все из-за того, что оно одного типа. Если бы у нас было другое, можно было бы попробовать…
– Нет! И это не обсуждается. А по поводу трудностей вживления нового ядра скажу вам такую вещь: у живого человека оно уже не как ядро, а как раковая опухоль с метастазами. Сегодня немного пошалил с Дарьей и могу сказать, что, если не удалить старое полностью, то думаю, новое просто приходит в конфликт, словно приживили чужеродный орган. Так что на самом деле не все потеряно, просто нужно всерьез темой заняться и пробовать, – постарался перевести стрелки на запасные пути.
Ишь чего удумал. Губу раскатал на ядра Аврор. Я сразу фишку просек. Вот ведь. А так, пускай ставят опыты, раз так им надо. Не уверен, что мысль у меня была правильная, но когда другой нет…
– А вы не хотели бы попробовать. Я в долгу не останусь. Тем более что неизвестно, на сколько вы застряли в нашем мире, а жить на что-то надо, даже Божьим воинам, – закинул он удочку.
– Я подумаю. Надеюсь, время терпит, – решил сразу его не отпугивать, может, и правда придется его плотненько постричь.
Глава 17
– Мало ли кто на ночь глядя приперся?! – выкрикнули из-за запертых ворот Свято-Успенского кафедрального собора, что немало меня и Кими удивило. Почему-то мнилось, будто их никогда не закрывают, а тут нате вам, пожалуйста. Хотя, если разобраться, никогда этого нигде и не проверял. И по логике, если ворота есть, то для чего-то эти девайсы должны же использовать. Зачем их тогда ставить?! Но хоть убей, не помню, как это делалось, а тут такой коленкор, да еще от ворот поворот указывают. Может, в этом мире так принято или в цитадели, но нам все шаблоны порвало.
– Вань, может, отойдем и решим вопрос немирно? – неожиданно задала мне вопрос Кими.
Так-то тоже уже склонен что-нибудь совершенно непацифичное отколоть. На дворе ночь, а нас даже в церковь не пускают, что это за забота у них тут о ближнем. Да и проводница наша, Дарья, меня теперь пугается и старается быть как можно дальше, а потом вдруг меняет отношение и пытается приблизиться,
