Юрий Волгин - Хирург. Бегун. Беглец
— Да, я. Много я пропустил?
— Незначительную часть. Как ты здесь оказался?
Раздался сухой смешок.
— Услышал ваши голоса. Спустился из окна и прошел через дверь. Спасибо хозяину, он хорошо следит за ней — открывается бесшумно.
— Эй, слышишь, приятель? — спросил Бородин у Густава. — Численный перевес теперь на нашей стороне. Двое против одного тебя, кретина.
— Это, кстати, странник, босс, — сказал Гекс.
— Отлично! Значит, засранец отдаст нам свой корабль за причиненные неудобства и прерванный сон. Ты же мог бы поспать подольше, Гексоген, вчера выдался трудный денек?
— Так точно.
— Ну вот. Опусти пушку, приятель, и мы разойдемся, как ты и расписывал.
— Планы немного изменились. — Густав посмотрел на потолок — над ним лениво крутился белый широколопастный вентилятор.
— Что нам твои планы? Гекс, пристрели его!
— А если я нажму на курок чуть раньше? Глупо отдавать непродуманные приказы.
Лаура зашлась в новом приступе рыданий.
— Он врет, Гекс. Если ты выстрелишь, то он даже не услышит выстрела, у него просто не будет на это времени, потому что к той поре, пока он соизволит разнести мне в отместку голову, его мозги будут не в порядке.
— Твой босс тоже врет, Гекс, — вкрадчиво сказал Густав. — Он только хуже делает, потому что я, напуганный его приказами, могу в любой момент перенервничать. Например, вот сейчас. Меня хватит удар, и я застрелю его раньше положенного лет на сорок. Поэтому лучше не слушать его. А тебе, придурок, я бы не советовал изрекать глупости.
— Он вроде дело говорит, босс, — сказал Гекс.
— Я знаю! — Бородин пошевелил лопатками. — Но если бы ты меньше… если бы мы все тут меньше болтали, то не было бы никакой очереди за смертью. Бах, бах и бах! Что предложишь дельного, странник? Как видишь, мы в тупике.
— Я уже предложил, твое дело согласиться.
— Я не согласен, — твердо сказал Бородин.
— И я! — подал голос Гекс.
Главный пират недовольно цокнул языком, но промолчал.
В баре вновь появилась Татьяна, шелестя платьем. Она прижимала к груди генератор, заботливо завернутый в цветастую фиолетовую тряпку. Вместо того чтобы отдать Бородину его вещь, она попятилась назад.
— Стой, хозяйка, — сказал он. — Не делай себе же хуже.
Женщина, словно мышонок, загнанный в угол кошкой, послушно остановилась и встала поближе к мужу.
— Положи генератор на стол, — сказал Бородин.
Татьяна безропотно повиновалась.
— У меня возникла идея, странник, — обратился пират к Густаву. — Задавай вопросы здесь и сейчас. Я отвечу, и мы разойдемся.
— Так не пойдет, — ответил странник.
— Почему?! Я буду предельно откровенен!
— Потому что я хочу вывести вас отсюда и оставить этих людей в покое.
— Да так и будет, я тебе обещаю.
— Прости, но я не верю.
— Ты сам сажаешь нас в клизму, чтобы потом вставить ее в самую настоящую задницу, странник! — повысив голос, сказал пират. — Никто из нас не выполнит просьб другого. И никто не пойдет на уступки. Так, Гекс?
Молчание. Густав почувствовал, как ружье на мгновение отделилось от его спины, чтобы потом вновь вернуться, легонько ударив. Странник недоуменно приподнял бровь.
— Гекс? Я тебя спрашиваю или нет?
— Боюсь, что не так.
Теперь пришел черед удивляться не только пиратам и хозяевам гостиницы, но еще и Густаву, так как новый голос, прозвучавший в эту секунду, принадлежал не кому-нибудь, а бегуну. Гексоген лишь что-то промямлил.
— Боги, Руслан, как же я рад тебя слышать! — воскликнул Густав.
Бородин же истерично рассмеялся.
— Сколько еще актеров в этом спектакле? Может, станцуем ламбаду, парни? — громко спросил он, заглядывая в лицо Агния. — Музыки нет, но могу посвистеть и похлопать в ладоши. Станцуем и дружной компанией уйдем на закат, как в хороших фильмах из прошлого. Кто со мной?
— Никто, — сказал бегун. — У меня есть окончательное предложение. Господам пиратам я бы советовал выбросить оружие и постараться не совершать резких движений.
— С чего бы это? — искренне возмутился Бородин.
— С того, что я держу на прицеле тебя и твоего парня.
— Это правда?! Гекс?!
— Да, у меня возле горла примерно пятнадцать сантиметров острой как бритва стали.
— А у меня? — уточнил Бородин.
— Я не вижу.
— Что касается меня? Эй ты! — Пират встряхнул Агния, и тот бесконтрольно посмотрел на него выкатившимися то ли от испуга, то ли от напряжения глазами.
— Он целится в вас из пистолета, — промямлил хозяин «Белого шторма». — Большого черного пистолета.
— Ладно, хрен с вами, сдаюсь, достало уже, — неожиданно быстро согласился Бородин. И положил револьвер на барную стойку. — Гекс, опусти пушку. Теперь я могу к вам обернуться, мои незримые соперники?
Густав ощутил невероятное облегчение, перестав чувствовать на спине тяжесть, пахнувшую тяжелым запахом смерти.
— Нет, — сказал странник. — Стой пока так.
Он уже хотел обернуться к Руслану, как вдруг от лестницы раздался выстрел. Густав среагировал быстро. Одной рукой он толкнул Бородина, и тот, хрипя и ругаясь, перевалился через стойку. Агний отшатнулся от него, сгреб в охапку свою жену, и они рухнули на пол, прикрывая головы руками.
Револьвер пирата от удара его руки отъехал по полированной поверхности и остановился у солнечного генератора.
Странник, развернувшись, поймал шею Гекса в захват, зажал ее между бицепсом и предплечьем и в мгновение ока оказался за его спиной, используя пирата как живой щит.
Как только грянул выстрел, Руслан прыгнул в сторону, опрокинул стол и спрятался за ним.
Эхо пули, разорвавшей доску под ногами странника, еще звенело в головах присутствовавших, но в остальном же «Белый шторм» накрыла мертвенная тишина, прерываемая лишь всхлипами Лауры, которая по-прежнему сидела на своем стуле, как на жердочке.
Вентилятор на потолке мерно резал воздух, разгоняя неприятный запах пороха.
Бородин, буквально стекший по стойке, воспользовавшись замешательством, медленно поднялся и потянулся к револьверу. Густав недолго думая выстрелил в него и попал в костяную ручку ствола. От удара оружие завертело пропеллером и отбросило на стену. Пират отшатнулся как ужаленный и со злостью посмотрел на странника.
— Все стоим и не шевелимся! — крикнул Густав. — Кто палил с лестницы? Выходи, мы не будем стрелять.
— Сиди там! — перебил его Бородин. — Сиди и не высовывайся, Миша!
— Еще один? Третий пират? — спросил странник, хотя прекрасно знал, сколько людей заселилось в «Белый шторм».
— Тебе-то какое дело, хренов упырь? — Бородин теперь имел возможность видеть странника и поэтому не упускал Густава из виду, как будто стараясь узнать, на что способен этот человек.
— Мне такое дело, что я в любой момент могу убить вот этого сученыша. — Густав тряхнул Гекса. — А мой друг — тебя.
Бегун утвердительно кивнул. Он сидел пригнувшись за столом и держал руку с ножом на изготовку, готовый метнуть свое оружие в пирата.
Бородин заулыбался:
— Хорошо вы меня развели. Друг-то твой с ножом, а лапшу мне на уши вешали, что он на мушке меня держит.
— Разве это сейчас имеет значение? — спросил Густав.
— Еще как имеет.
— И какое же?
— Такое, что ты врун, мил человек, — сказал Бородин. Он облокотился на стойку и покосился на генератор. Отогнул угол ткани и погладил матовую черную поверхность устройства кончиками пальцев.
— Это был тактический ход. — Густав пытался оправдаться. Он понимал, что глупо быть честным с человеком, который называет себя пиратом и доказывает это делом. Однако странник не любил лгать, даже ради благого поступка. Все, что он говорил пирату про пару незаданных вопросов, являлось правдой.
— Откуда мне знать, что все, что ты наговорил, не тактический ход?
— Видишь ли…
— Меня это вконец достало, — перебил Густава бегун. — Эй, хозяин, бери дробовик. А этот ваш Миша пусть спускается вниз. Никто никого не убивает, никто не стреляет.
— Хорошо. — Бородин согласно кивнул. — Миш, выходи.
Спустя несколько секунд на ступеньках показались грязные ботинки со шнурками разного цвета. Чуть позже объявился и их обладатель — третий пират, он держал в обеих руках по пистолету и нервно осматривался.
Агний обошел прилавок и поднял дробовик, опасливо косясь на Бородина, но тот не обратил на него ни малейшего внимания. Он вообще выглядел безопасным и очень расслабленным. К страннику пришла ассоциация с головой мертвой змеи — она безжизненная, но стоит посильнее сжать ее в руках, как зубы пробьют нижнюю челюсть и впрыснут в тебя смертельную дозу яда.
И этого странник боялся больше всего. Потому что теперь в баре гостиницы находилось слишком много людей. Слишком — это когда нельзя уследить за всеми. Он надеялся на бегуна, но что, если не получится?
