Владимир Лавров - Солнечные дети тёмной планеты
— Пять.
— И-и! — сказала Найва.
— Вот кобелина, — сказал папа.
Тут я почувствовал, что снова хочу спать. Уже сквозь сон я произнёс:
— Передайте вождю, что бриллиант, что у меня на шее, способен убивать Сгустки Тьмы, пусть пошлёт на север корабль, там девочек много, и бриллиантов, и хлебные деревья нас ждут, надо вывезти. И куртки с капюшонами нельзя использовать, их ветер сдувает, надо меховые шапки брать…
Последнее, что я услышал, были слова папы:
— Бредит. Температура!
Ему отвечала Найва:
— И вовсе не бредит! Хищного ящера и я могу завалить!
Глава 13. Плесень с сахаром
Через неделю высокая температура прошла, и я начал вставать. Попытался даже сходить в школу, но температура подпрыгнула снова. Всё время хотелось спать, я валялся дома и не выходил из пещеры.
Найва несколько дней изучала свою книгу, потом сделала из берцовой косточки хищного ящера себе смешную трубку и пошла слушать через неё дыхание у всех, кого удавалось поймать. Потом дошла очередь и до меня.
— У тебя в лёгких булькает. Так булькает только у одного дедушки с другого конца пещеры, который простудился, он не встаёт уже месяц и все уверены, что он умрёт. Но у тебя звуки сильнее. У тебя воспаление лёгких.
— Подумаешь, воспаление, всегда что-нибудь повоспаляется и пройдёт.
— Это не пройдёт. У нас на коже и в лёгких живут такие маленькие существа, задача которых — превратить мясо умершего человека обратно в землю. Когда ты переохладился, у организма не было сил с ними бороться, и они начали своё дело. В книжке написано, что такие воспаления лечили специальными лекарствами. Но теперь их никто не умеет делать. Мне пришлось прочитать историю их создания. Придётся тебя лечить плесенью, иногда это помогало.
— Плесенью?
— Да. Плесень съедает этих существ. Правда, есть и плохая сторона: будет сильное отравление и расстройство желудка.
После этого Найва рьяно принялась за дело и начала собирать по всему племени заплесневевший хлеб. Это было нелегко: хлеба было немного, все съедали всё, даже крошки. Но Найва была настойчива, и через пять дней у неё уже был неплохой запас жутко плесневых хлебных корочек. При одном взгляде на эту коробку мне становилось дурно. Но Найва была уверена и настойчива.
— Может, и так выздоровею? — спросил я, когда Найва с приказом «Соси!» поднесла мне первую корку.
— За три недели не выздоровел — значит, и не выздоровеешь. Ешь!
Уже через день случилось обещанное расстройство желудка, а температура всё не проходила. Я жевал противную плесень целую неделю. Есть её было невозможно, чтобы хоть как-то запихнуть её в меня, Найва принялась поливать корочки вымытым из мёда сахаром. Самим мёдом мазать не дала — сказала, что он уменьшит силу плесени. Через неделю Найва прекратила издеваться. А ещё через неделю — всем на удивление — у меня прошла температура и я выздоровел.
Для сравнения Найва кормила плесневым хлебом и старика с другого конца пещеры, у которого она нашла хрипы в лёгких. Этот дедушка тоже выздоровел, но ещё через три недели умер просто от старости.
Через неделю после возвращения нашего корабля вождь зашел к нам с целью сманить меня в новое путешествие на север. Пришел он вместе с Главным Ведуном. У меня к тому моменту только — только прошла высокая температура. Мама зарычала, а папа молча показал, как я с трудом ем, сидя на кровати. Тогда вождь сказал, что у него есть серьёзный разговор, и выгнал из детской всех, кроме меня, папы и Ведуна.
— Вы нашли на севере большие запасы железной руды. Многие пещеры видели конструкцию ваших судов. Как думаешь, через сколько времени они дойдут до севера и обнаружат эти запасы?
Папа удивился — какие запасы? Вождь кратко пересказал ему результат нашего плавания. Папа удивился ещё больше и замолчал. Я за это время обдумал ответ:
— Года за два они могли бы дойти. Но все они сказали, что им путешествия по морям кажутся слишком рискованным делом, и просили нас ловить для них рыбу и возить по морю.
— Да? Матросы и капитан этого не говорили, — удивился в свою очередь вождь. Я его уверил, что именно так оно и было.
— В любом случае рано или поздно кто-нибудь проболтается, и тогда, когда мы в очередной раз приплывём за рудой, то можем встретить какого-нибудь нового Главного Государственника с бандой, который заявит, что теперь вся руда является собственностью его пещеры, которая находится в скалах около месторождения… или старого порта. И тогда — прощайте, все наши высокие доходы от продажи руды, придётся нам покупать эту руду очень за дорого, за продовольствие. А другие пещеры могут и не согласиться на такое положение, и начнётся война за доступ к руде. Вероятное развитие событий излагаю?
Я вынужден был согласиться. Жадных и злых мальчишек, способных на такое дело, хватало даже в нашей пещере.
— Поэтому вот что я думаю… Надо бы основать новую пещеру рядом со старом портом. Скалы там вроде есть?
— Есть.
— Да и выплавлять руду лучше на месте, чем везти её за тридевять земель. Везти лучше железные чушки, чем просто руду. Понимаешь, к чему я клоню?
Я вынужден был признаться, что ничего не понимаю. Папа признался, что тоже не понимает.
— Хорошие вы умельцы, но не умеете думать так, как думают вожди. Тонкий момент в том, кто станет вождём нового племени. Если вождём станет любой из существующих вождей или их родственников, из любой пещеры, это означает немедленную войну. Маланира не согласится с тем, что у них забирают пригодные для расширения скалы, остальные не согласятся с тем, что кто-то один наложит руку на железо, которое нужно всем. Если бы железо первыми нашли люди из Маланиры, тогда другое дело… Их север — их и железо. Но теперь всё иначе. Новым вождём северной пещеры можешь быть только ты.
Ложка лечебного супа с грохотом вернулась в полупустую тарелку. Папа тоже онемел.
— Не знаю, насколько правда то, что про тебя рассказывают капитан и матросы, важно то, что в остальных пещерах в это верят. За тебя сговорены несколько дам с севера. Сейчас мы пошлём ещё хороших ребят и девчонок, пусть подбирают себе партии везде, где только можно. Но только жить вы — если поженитесь — будете не здесь, а в новой пещере.
— Как я смогу быть вождём? Мне же десять только будет! И я не знаю про это ничего.
— Не бойся, чему нужно, доучим, советников дадим хороших, тебе не надо будет ничего делать. Будешь только сидеть во главе стола и символизировать. Это необходимо потому, что тогда войны не будет. Ни один из вождей не поднимет своих людей против своих детей и внуков. Ни один из них не рискнёт пойти против парня, который принёс нашим народам мореплавание, ориентирование по звёздам, летнее рыболовство, способы борьбы со Сгустками Тьмы и кто знает что ещё. А вы уж постарайтесь, чтобы вас было побольше и детей у вас было побольше.
— Мне что, прямо сейчас на всех пятерых жениться?
— Нет, это против наших обычаев. Человек может любить только одного супруга, — подал голос Главный Ведун.
— Мы других парней твоим сговоренным подберём. Ты главное с ними не ссорься. Это дело не одного дня и не одного года. Если лет за семь организуем, будет хорошо. А пока мне нужно отправить пару кораблей на север, вывезти ещё руды и привезти то продовольствие, что вы наторговали. Без ночных вахтенных это не очень реально. Но пока никто кроме тебя ночную вахту стоять не решается. Какие есть идеи?
Я передал вождю ожерелье с бриллиантом, сказал, что, возможно, стоит подкупить в Маланире побольше таких бриллиантов. Тогда ночные вахтенные смогут не бояться Сгустков Тьмы, а остальные ночные хищники не страшнее дневных. Потом подумал и добавил, что — на всякий случай — пусть их вставят в дуб и Китана заговорит от чудовищ. Вождь отнёсся к этому предложению серьёзно и ушел уговаривать пойти в поход всех, кто стоял ночные вахты — от Иргама до Мирофала, включая Серофана и Арагона.
Через три дня два корабля ушли на север. Вождю удалось уговорить только Серого и Иргама, и то при условии, что ночью корабль будет стоять на месте, пока в Маланире не купят новые заговоренные Китаной ожерелья с бриллиантами. Вместе с ними ушли шестеро детей по обмену, пополам мальчиков и девочек — невиданное дело посреди учебного года.
На этот раз на палубах кораблей стояли новенькие мощные баллисты — для борьбы с тиграми, хищными ящерами, микродракончиками и прочими неприятностями. Вспоминая о том, сколько ему заплатили за эту срочную работу, папа довольно жмурился.
Вернулись «Верный» и «Удалый» только через месяц. Я только-только оправился после Найвиных лекарств и еле смог выйти их встречать. Моряки вернулись довольные, привезли много руды и продовольствия. На этот раз руду никому не продавали, всё, что натаскали со старых кораблей, привезли домой. Никто не погиб, хотя при переноске руды было несколько опасных моментов. Хищные ящеры пытались атаковать матросов, но наши люди загодя настроили убежищ и установили баллисты около разрушенного маяка. Пока одни прятались в убежище, другие подстрелили одного из ящеров тяжёлой стрелой. После этого ящеры на наших людей не нападали, а тигров отгоняли стрелами из простых самострелов.
