Олег Волков - Вкус власти.
Витус Ансив, словно празднуя победу, залпом опрокинул кубок до дна.
- А сколько же было охотников? – спросил Типат.
- А Бобик его знает. Они, там, это, как жуки в навозе – туда, сюда, туда, сюда! С места на место переползают. Не сосчитать. Но, Саян говорит, тысяч шесть, не меньше.
- Не может быть, – удивлённо воскликнул Типат. – Это же прорва народу!
В армии Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, всего тысяча воинов. У каждого высшего аристократа из Совета Благородных в личном подчинении две, три сотни воинов. И даже такая армия дикарей, если считать и Тивницу, превышает армию Миренаара раза в полтора, не меньше. Да и к чему такая большая армия? Благодаря милости Великого Создателя, воевать Миренаару не с кем. Или… Пока не с кем?
Витус Ансив, не обращая внимания на удивлённый вопль, продолжил:
- Не зря Саян почти сотню лет назад строительство Тивницы затеял. Ох не зря. Иначе, как пить дать, смяли бы нас эти дикари. Представь, купец, как по началу-то было. Смех-то какой. Стойбище, народу сотни три рыл. А вокруг стойбища лес густой и кусок стены торчит. Высоченный такой. Метров двадцать шириной. И ведь из этого обрубка Тивница выросла! Столько кирпичей угрохали, столько глины перелопатили. Зато теперь, глянь: загляденье!
Для наглядности витус Ансив широко раскинул руки, но тут же вновь наполнил кубок до самых краёв.
- Уважаемый Ансив, тогда сколько же вам лет? – цепенея от собственной наглости, спросил Типат.
- Бессмертные мы, – витус Ансив пьяно кивнул. – Вторую сотню лет Мирем топчем. Создатель ведает, сколько ещё топтать будем. Даже убивать нас бесполезно. Один хрен на этом самом Утёсе, то бишь, Столбе Великом, воскреснем. Было такое. Ни раз.
Витус Ансив вконец захмелел. Такой бред несет. Да и не видно по нему, будто вторую сотню лет живет. Вон! Вино как конь жрёт. Здоровенный детина. Витус Ансив, словно читая мысли, пьяно усмехнулся.
- Что? Думаешь, пьян вдрызг. А-а-ахинею несу. Ни хрена! Глядь.
Витус Ансив дёрнул рукав на правой руке. Пуговица с треском отлетела в сторону. На обнажённом запястье показался массивный тёмно-синий браслет. Подобные есть и у витуса Саяна и у витуса Ягиса, символы власти, то есть.
Но-о-о… Что это? Типат остолбенел и раскрыл рот от удивления. По массивному тёмно-синему обручу прошла рябь. Ещё миг, и браслет плавно перетёк в раскрытую ладонь витуса Ансива. Жидкий тёмно-синий столбик растянулся в невероятно длинный нож с тонким острейшим лезвием. Помахивая страшным оружием, витус Ансив самодовольно произнёс:
- Видал? Катана называется. Этими штуковинами нас сам Великий Создатель одарил. Очень полезная штукенция, я те скажу. Стали прочнее. Ты бы видел, как она головы рубит. Страх один. Ещё смотри!
Без замах, витус Ансив уронил страшный тёмно-синий нож на край стола. С тихим треском срезанный угол отлетел в сторону. Падая вниз, острейшее лезвие отмахнуло с ножки толстую стружку и воткнулось в плотный дёрн. Витус Ансив, выдернув огромный нож из земли, ткнул острым лезвием прямо в лицо. От страха Типат подался назад и рухнул вместе со стулом на скошенную траву. Спинка походного стульчика жалобно треснула.
- Ты ещё не всё знаешь, менг, – витус Ансив трясёт страшной штукой, но, слава Великому Создателю, сидит на месте. – Мы целую десятку лет прожили среди охотников и ни о чём не догадывались. И жили бы себе дальше, жён бы щупали, зверя били. Так нет же! Работорговцы, сволочи, накрыли нас тёмной ночью на поляне лесной. Аккуратно так накрыли. Только трус один незамеченный удрал.
Страшный тёмно-синий нож в руке витуса Ансива опять пошёл рябью, уменьшился в размерах и превратился в подобие шила с толстым жалом и рифлёной рукояткой.
- Ты даже не представляешь, боров жирный, как на самом деле больно умирать. Мне двадцать лет чудилось, будто у меня половины башки не хватает.
Тёмно-синее шило с треском воткнулось в многострадальный столик. Толстое жало играючи пробило столешницу насквозь.
- Вот тогда-то у Саяна крыша и съехала, – витус Ансив выразительно повертел пальцем у виска. – Когда мы обратно шли, он встал на южной стороне Утёса, да как заорё-ё-ёт! Ме-е-енги! Я проклина-а-аю вас! То. Сё. Пятое. Десятое. Не успоко-о-осью, говорит, пока вас всех того. Не замочу, в общем. И не успокоится. Я его как пить дать знаю. Если Великий Создатель продержит нас на этой планете десять тысяч лет, то он все эти десять тысяч лет вашего брата золотожогого гонять будет. Как бешенный волк стадо баранов. Как щука ненасытная стадо карасей. Будет и будет. Будет и будет, пока последнего не прирежет. Точнее: пока предпоследнего не прирежет, чтобы самый последний своей собственной смертью сдох.
Витус Ансив оглушительно расхохотался.
- Настырный он, зараза. Как трава сквозь камень прорастёт. И спокойный. Ты даже не представляешь, насколько он спокойный. Он, в войне этот самой, с охотниками которая, того, была, добрался таки до своей самой первой цели. До самой желанной цели. Ни много, ни мало ,а именно ЦЕЛИ!
Витус Ансив выразительно ткнул пальцем в потолок.
- Он ведь не просто приз получил, а, - витус Ансив пьяно шатнулся из стороны в сторону. – А суперприз сорвал. Не одно, а все четыре племени урвал. Другой бы на его месте неделю без продыха бухал бы, а он уже на следующий день в ка…, в ка…, у себя, в общем, заперся и давай карты свои с места на место перекладывать. С места на место. Колдовать, то бишь. Новую цель искать.
А я в него не верил. Тебе, морда желторотая, правду скажу. Не верил!!! – рявкнул витус Ансив. – Но! Как только охотники топорики ему сдали, сразу поверил. Он псих, он всё может!
А с тобой он торгует не по доброте душевной, не от того, что простил породу вашу, простил и забыл. Ни хрена он не забыл!!! Но пользует тебя ради планов собственных. Пользует. Пользует. Использует, что может, а потом прирежет. Как порося, жаренного.
Витус Ансив, пьяно гогоча, затолкал в рот мятую стрелу лука. Типат так и остался сидеть на земле в глупейшем положении: руки в землю, опрокинутый стул с поломанной спинкой между ног. Страх сковал на месте, как холодный воздух речную воду. Витус Ансив, словно желая напугать ещё больше, добавил:
- Ты видал ту дорогу из кирпича возле ворот Западных? Спрашивал сам себя, на кой хрен она дикарям? Спрашивал, спрашивал. По морде твоей жирной вижу. Не вздумай отпираться.
Типат слабо кивнул.
- Просто на деле всё. У Саяна планы во-о-о! – витус Ансив снова широко развёл руки. – Для большого государства большие дороги нужны. Та кишка на деле на десятку разбита, кирпичи заподлицо забабаханы. Каждая часть по-своему закопана, десятью разными способами. А Саян смотрит и думку думает: какой способик лучше будет? Ну это чтоб потом таким макаром ляпать, чтобы в государстве дороги зашибись были. У него народу три с половиной гулькиных хрена, а уже о чём думает.
Прямо из бочонка витус Ансив вновь наполнил кубок, вино аж через край пролилось. И одним махом выпил до дна. И куда в него только лезет?
- Как думаешь? – витус Ансив грохнул кубок на стол. – Куда эк…, эк…, в общем, куда мы полезем? В какую сторону расти будем? – спросил витус Ансив и тут же сам ответил: – По роже твоей вижу, кумекаешь… На юг! Где климат лучше. Где земля жирнее. И где до вашего Миррр…, Миррр, до вас, в общем, рукой достать можно.
От ужаса Типат обмочил штаны. Перед глазами промелькнул виденный сегодня брачный обычай и точно такой же массивный тёмно-синий браслет на правой руке витуса Саяна. Ещё парочка подобных признаний и преждевременная седина обеспечена.
- Всё! Лады! Баста!!! – витус Ансив поднялся из-за стола. – Я что-то не то несу. Забудь. Велю. Торговать завтра будем. Менять шило на мыло. А может мыло на шило. С утра приезжай. Лучше после полудня.
Витус Ансив выдернул из стола страшное тёмно-синее шило. Ещё миг, и привычный массивный браслет застыл на правом запястье дикаря. Покачиваясь из стороны в сторону, витус Ансив направился к выходу.
- Пока, уважаемый, – витус Ансив откинул полог палатки в сторону. – До завтра. У тебя чертовски хорошее вино.
Тяжелый полог заколыхался за спиной дикаря. Но даже сквозь плотную ткань слышно, как витус Ансив затянул пьяную песню на своём диком языке. Дикарь удалился в сторону берега. Но ещё несколько минут снаружи долетали пьяные вопли.
В палатку, пугливо отодвинув полг в сторону, заглянул Лебас. На лице простолюдина читается страх и удивление. Типат, глянув на приказчика выпученными глазами, глухо спросил:
- Дикарь, где?
- Витус Ансив изволил отбыть на лодке. Сам сел за вёсла и поплыл к тому берегу, - ничего не понимая, ответил Лебас.
- Это хорошо, – облегчённо выдохнул Типат.
Руки словно вросли в дёрн. Охая и ахая, грузно передвигая онемевшими ногами, Типат с кряхтением поднялся на ноги.
- Выйди вон, - Типат вяло махнул рукой.
