Олег Волков - Вкус власти.
Кровь ударила в голову. Щёки налились жаром. По телу прокатилась нервная дрожь. С трудом открыв пересохший от волнения рот, Ковка решительно произнёс:
- Никогда! Умелец. Я никогда не буду служить тебе.
Собственный голос как будто чужой, даже не узнать сразу. Зато… Ковка зло улыбнулся, настоящего охотника невозможно сломить. Можно пригнуть на время, заставить рассказать что знаешь. Можно. Но невозможно заставить служить врагу не на страх, а на совесть. Никогда!
Четыре месяцы беспросветного ожидания. Четыре месяца протухшей вони и надоевшей баланды. Четыре месяца стыда, надеж и разочарования. Но! Не смотря ни на что, нашлись силы сказать решительное «НЕТ»!!!
- Жаль, - спокойно ответил Умелец и тут же глянул на следующего пленника. – Соил из рода Лугового Сокола племени Звёздной Птицы. Твой ответ?
- Убирайся к Хессану! Умелец! – грубо, но не менее решительно ответил Соил.
Никакая даже самая грязная ругань не способна поколебать спокойствие Умельца. Повелитель Тивницы обратился к третьему пленнику.
- Анк, из рода Терпеливой Цапли племени Звёздной Птицы. Твой ответ?
Напрасно Умелец сотрясает воздух глупыми вопросами. Все как один, говоря по-разному, охотники послали его к Хессану. По сравнению с остальными, Ковка самый вежливый.
- Ну что. Я ожидал от вас подобной глупости, - Умелец ни чуть не огорчён дружным отказом. – Вы только что упустили свой последний шанс остаться вольными людьми.
Взглянув на менга, Умелец застрекотал по непонятному. Но тот его прекрасно понял, очень хорошо понял, так понял, что даже запрыгал от радости. А дальше началось вообще не вообразимое.
Чистенький менг, благоухающий, как девушка на церемонии выбора супруга, подскочил к Ковке и попытался раскрыть рот. От удивления Ковка даже не стал сопротивляться.
Менг, повернув подбородок туда-сюда несколько раз, пощупал руки, грудь, шею и даже слегка пнул по левому бедру. Оставив Ковку в покое, менг взялся за следующего пленного, но утус Соил уже справился с удивлением. Охотник ловко увернулся от четырёхпалой руки, а потом чуть не откусил менгу палец. Но тяжёлый удар умельца за спиной утуса Соила, здоровенного воина со шрамом через лицо, едва не выбил из охотника дух. Уже не так нагло и самоуверенно, менг осмотрел зубы второго пленника и так же пощупал его руки и ноги. А затем взялся за третьего. Благодаря тычкам и затрещинам подлых умельцев, менг проверил рты и мышцы пленников и развеселился ещё больше. Треща, словно стадо потревоженных кузнечиков, заклятый враг с юга быстро, быстро заговорил. Вместо ответа Умелец кивнул и приказал:
- Пленников в темницу.
В обратном порядке, развязывая руки и ставя на ноги, узников затолкали в ненавистную темницу. Наученные горьким опытом, охотники и не думали сопротивляться. Бесполезно. Хорошо, что хоть не скинули с трёхметровой высоты и позволили сохранить последние крошки достоинства. Ковка самым последним спустился в вонючую темноту.
Деревянная лестница с треском улетела вверх. Крышка люка захлопнулась. В нос тут же ударил непереносимый смрад давно не мытых тел, грязи и гнилой соломы. Ковка тяжело вздохнул и улёгся на опостылевшую лежанку. Нескольких минут на свежем воздухе вполне хватило, чтобы заметить и ощутить все мерзости этого каменного мешка. Выгребная яма за оградой стойбища и то приятней пахнет.
Разуму ещё только предстоит осознать произошедшее, Ковка шумно перевернулся на левый бок. Но одно ясно уже сейчас – свободы не будет.
Утус Соил, шумно отплевываясь, словно проглотил что-то горькое и очень противное, произнёс:
- Интересно, на кой чёрт эта жирная скотина нам в рот залезла?
Вопрос повис в воздухе.
- А бог его знает, - из тёмного угла напротив утус Анк высказал общее недоумение.
И действительно, бог его знает. На этом разговор закончился. Узники каменного мешка опять погрузились в унылое оцепенение. Каждый из них выбирался наверх полный надежд на соплеменников, и каждый вновь спускался вниз испив горькую чащу разочарования до дна. Слишком много переживаний за один день. Свобода поманила светлым лучиком, глотком свежего воздуха, но опять ускользнула в неизвестном направлении.
Глава 29. Званный ужин.
Да-а-а… По накалу страстей осенняя экспедиция в земли дикарей не идёт ни в какое сравнение с весенней. Типат довольно потёр руки. В первый раз был страх не вернуться домой. Зато теперь многие сомнения и тревоги благополучно развеялись. Гребцам, правда, пришлось заплатить изрядную сумму, но гораздо меньше той, на которую пришлось согласиться в первый раз. Ещё пара экспедиций и найм гребцов будет стоить не намного дороже путешествия по Главного каналу. Торговля налаживается. То, что остальные купцы так и не рискнули отправиться к северным дикарям, даже к лучшему – конкурентов нет. Как говорил почтенный Наллух, упокой Великий Создатель его душу, нужно таскать перья из хвоста юркой птицы удачи до самой последней возможности.
Специально к прибытию торговой экспедиции дикари подготовили место для стоянки. В прошлый раз пришлось довольствоваться крошечным пяточком свободного пространства посреди густого леса, а сейчас дикари расчистили большую прямоугольную делянку. Есть где растянуть палатки и сложить товары. Пеньки и выпирающие из-под земли корни болтаются под ногами, зато здесь же оставлены большие кучи отличного хвороста из отрубленных веток и тонких стволов.
Таможенный досмотр прошёл гладко. Как несколько позже доложил Лебас, главный приказчик, витус Ягис лично проверил суда, пощупал мешки и заглянул во все сундуки. Но грозный дикарь вёл себя вполне прилично: не испортил ни одного бочонка с вином и ничего не украл, даже самой малой безделушки.
Пока Типат мило беседовал с повелителем дикарей, Лебас выгрузил товары на берег и разбил лагерь. По среди делянки, недалеко от воды, растянули личную палатку: просторный шатёр четырёхметровой высоты. Растяжки простолюдины привязали прямо к многочисленным пеньками. Недалеко от входа пылает огонь. Из котелка несёт аппетитной рыбной похлёбкой. Палатки гребцов, простые и грубые прямоугольники, растянуты на левой стороне делянки.
Едва Типат сошёл на берег, как к нему тут же подскочил Лебас:
- Витус! Надеюсь, всё прошло гладко?
- Великолепно! – самодовольно ответил Типат. – Повелитель дикарей как всегда очень любезен и как всегда очень любопытен. Но самое главное другое – я куплю рабов.
- Радость-то какая! – Лебас всплеснул руками.
Как и все простолюдины, главный приказчик грубый подхалим.
- Какие будут указания? – Лебас светится от счастья и желания услужить.
- Будут, будут, - пообещал Типат. – Я пригласил в гости витуса Ансива. Ну, того самого дикаря, с которым в прошлый раз пришлось торговаться аж до хрипоты. Нужно смазать колёса. Лала ко мне. Живо! Я у себя.
С поклоном Лебас убежал. Хорошо иметь толкового приказчика. В прошлой экспедиции Лебас проявил себя как весьма храбрый менг. Храбрым, насколько такое вообще возможно для простолюдина. Но за сообразительность и скорую исполнительность сам бог велел назначить его старшим приказчиком. Пока жалеть о выборе и двойном жаловании не приходится. Типат, насвистывая весёлый мотивчик, отправился в свою палатку.
Подобную палатку, правда ещё больше и ещё величественней, довелось увидеть, когда пригласили на охоту к самому витуса Донагу. Крыша и стены сшиты из толстой двойной ткани светло-серого цвета. Палатка совершенно не продувается холодными ветрами и в ней тепло даже самыми холодными вечерами. А если развести огонь, то не будут страшны даже студёные зимние ночи. Если уж подражать благородным, то во всём.
Типат, сдвинув в сторону тяжёлый полог, вошёл во внутрь. Великолепно! Лебас и здесь похозяйничал на отлично. Трава скошена коротко и ровно, как будто внутри расстелен зелёный ковёр с мягким ворсом. В центре, точно под дыркой в потолке, сложен очаг. Словно приглашая развести огонь, рядом пирамидкой сложены дрова. У дальней стенки, за перегородкой из тонкой ткани, стоит кровать. Толстое шерстяное одеяло аккуратно заправлено под соломенный матрас, подушка возле изголовья выделяется маленьким плоским бугорком. Справа от входа небольшой квадратный столик с парой стульев. А ещё дальше большой деревянный сундук с плоской крышкой. Оттопыренные ручки торчат, словно красные уши.
Типат самодовольно шлёпнул ладонью по столику. Жить не так, как простолюдины не просто приятно, а очень даже важно. Именно обилие дорогих вещей, чьё главное предназначение делать жизнь приятной и лёгкой, возвышает благородного над толпой бедных простолюдинов. Во всей экспедиции он единственный будет спать на самой настоящей кровати и кушать сидя на самом настоящем стуле за самым настоящим столом. Пусть кровать, стол и стулья походного размера, но у других нет и этого.
