Мелкий бес - Алекс Меглин
В глубь ящера двигаться было легче. Пока кишка резко не сузилась, резво вильнув наверх. Холодная плоть была покрыта вязкой слизью, пощипывающей руки. Узко. Мне едва удавалось продвигаться вперёд, но особенную трудности доставляли резкие повороты или места, где кишки почти перекручивались.
Я выпал в просторную полость и шлепнулся задницей на упругое желе. От удара пленка на поверхности порвалась, погрузив меня в жгучую водянистую массу. На шкуру будто плеснули жидким огнем. Заверещал, я что есть мочи подпрыгнул и вцепился в стенку полости. Меня удерживало лишь невероятное мышечное усилие. Дерьмо, почему здесь так темно? Я же должен отлично видеть в любой темноте. Видать, жопа ящера это совсем особенное место.
Я боялся шелохнуться. Задницу и ноги начало сводить. Это желудочная кислота. Ядреная зараза. Не удивлюсь, что шерсть растворится и просто стечет с меня, а хвост облысеет, как у крысы.
Силы быстро покидали меня. Нужно что-то решать. Я осторожно тронул лапой предполагаемый пол — пальцы ткнулись в упругую пленку, но стоило надавить, как она погрузилась в кислоту. Сука, надо было желать полет.
Выдохнув, я расслабился. Падение длилось очень недолго. Едва под ногами оказалась кислота, я побежал, со всей возможной скоростью перебирая ногами. Будто водомерка. Но лапы у меня были всего две, а веса имелось порядочно. Жижа захлестнула колено. Жжение напомнило, будто я снова оказался в пожаре. Тогда мне очень повезло. А здесь… Ещё пару шагов и едкая жидкость начнет растворять шерсть, затем мясо и кости.
Жуткая картина подстегнула меня. Я замахал руками в такт ногам, забыв, как дышать, и куда вообще бегу. Получалось! Я не сразу понял, что лечу по бугристому склону, свободному от слизи. Ноги горели. Я принялся руками сбрасываться впитывающуюся жижу. На пальцы тут же накрутились полосы разъеденных волос. Запрыгал, стряхнул, все что мог. Ладони жжет. Словно на сковороду положил.
Я что-то мог видеть. Слабый рассеянный свет проникал сверху. Туда и направился. Спустя двадцать шагов склон сужался и круто уходил вверх. Светлое пятно было разделено колокольчиком. Это глотка.
Пасть гневоящера была плотно закрыта, но сквозь щели между сомкнутыми зубами легко мог пройти согнувшийся ребенок. Я пробежался по узкому языку и выскочил наружу.
Спрыгнув вниз, на сочную зелёную травку, я ухнул вниз, с головой погружаясь в холодную воду. Загребая лапами, поплыл наверх. Левая нога зацепилась за корень. Поднявшийся ил закрыл свет над головой. Я перекрутился и дёрнул на себя корень, обмотавший ступню. Не поддается!
Под влиянием страха, я начал дёргаться и хаотично рубить когтями, пытаясь рассечь ненавистную корягу. Так. А чего мне бояться? Мне же не особо нужно дышать. Но страх оказаться утопленным коренился где-то глубоко в душе. Мне было очень неуютно. Окружающая черная вода будто таила в себе опасность.
Есть. Удалось высвободить ногу из петли. Я поплыл наверх. Двадцать мощных гребков, и ничего. Только вода будто становится холоднее и гуще. По коже заскользили неприятные колючие корни. Их становилось все больше и больше, пока путь не застелила преграда из переплетённых корневищ.
Я плыл не туда. Развернувшись, я устремился в обратном направлении. Но почти сразу уже уткнулся в плотную взвесь, быстро сменившуюся ледяным илом. Меня водят за нос. Я использовал Бельмо на глазу и прекратил всякое движение. Постепенно взбаламученная вода успокоилась. Я мог различить, где верх, а где низ. Чуть левее черной громадой лежала туша гневоящера. Прямо на моих глазах он медленно погружался в болото, ложась на ковер водорослей.
Болото оказалось не так глубоко, как мне казалось. Если шестерых мужиков поставить друг друга на голову, а на верхнего одеть шапку, то как раз выйдет. Но кто же меня морочил? Я повернул голову и вывалил язык, будто утопленник. Теперь смотрим, но в одну точку. Глазами не шевелим.
Кажется вижу. Среди желто-коричневых зарослей струились черные локоны. Бледное узкое лицо смотрело на меня провалами черных глаз. Из водорослей выплыла небольшая девушка — ее руки и ноги покрывала темно-зеленая чешуя. Плоский живот и груди оказались белыми, как брюшко рыбы. Если бы не две узкие дыры на месте носа, ее можно принять за человека. В сумерках. Если страдаешь куриной слепотой.
Я взмахнул когтями, когда холодная рука тронула меня. Но вода сильно замедляла движение. Не успели черные лезвия коснуться лица утопленницы, она развернулась и попыталась слинять. Не уйдешь! Я схватился за тощую лодыжку. Рука бы соскользнула с покрытой слизью чешуи, если бы не ступня.
Девушка закрутилась, мощно загребая руками. Она утаскивали меня за собой, в переплетении водорослей, в черный ил. Я только злорадно усмехнулся. Водоросли не сильно отличаются от растений. Стоило только нам приблизиться к ним, как десятки тонких колючих побегов скрутили утопленницу. Как же быстро! Под водой растения поддавались природной магии куда охотней, а двигались в разы проворнее. Водоросли спеленали утопленницу. Та перестала отчаянно биться и вырываться, притворившись мертвой.
— И что с тобой делать? — я подплыл к ее мордашке.
Утопленница стоически молчала. Не хочет говорить, как хочет. Точно! А почему бы мне не проверить свою новую часть тела!? От одних только мыслей, стручок незамедлительно принял боевое положение, увеличившись в два с лишним раза. Не так уже плохо. Даже больше, чем у меня было раньше.
А если подумать, то когда я в последний раз был с женщиной? Давным-давно, когда ещё не стал нежитью. Мы словили двух прелестных авантюристок, оказавшихся не прочь расплатиться телами за свободу.
Я заплыл за спину утопленницы. Водоросли послушно раздвинули бледные ноги, открывая… Полоску темно-зеленой кожи. Я провел пальцем между небольших бледных ягодиц — ни единой впадинки или неровности. Девушка анатомией напоминала куклу. В отчаянии я снова завис возле лица девушки.
Нет. В рот ей совать не буду. Уверен, что она откусит его. Грудь утопленницы так же не представляла интереса — доска, да два синих соска.
— Вали, — я отпустил девушку, серебристой молнией унесшуюся на глубину.
Обидно. Я уже надеялся, что сейчас как следует развлекусь. Вожделение сразу схлынуло, стоило мне взглянуть на кольцо. Времени почти нет! Я же почти мертвец.
Я прошлепал две сотни шагов по болоту, перепрыгивая с кочки на кочку, вымокнув, нацепляв на себя столько тины и ряски, что едва ли отличался от водяного. Гневоящер забрался далеко. Но его огромные следы не позволяли сбиться с пути. Позолота на кольце почти отсутствовала. Не выйдет. Края леса ещё не видно. Времени не осталось. От безысходности я попытался
