Вячеслав Шалыгин - Черно-белое знамя Земли
– При любой аварии какой-нибудь источник, да остается. Хотя бы красные фонари горят. Так чисто подача энергии отсекается только специальным рубильником, вручную. И только в одном случае: если надо обесточить генератор силовой защиты.
– Получается, мы сейчас уязвимее гражданской шлюпки? В том числе для абордажных команд? Как можно проникнуть на станцию, минуя главный шлюз?
– Через ремлюки в районе доков и через аварийные шлюзы. Но если по учебнику для спецназа – через ракетные порты. Считается, что это неожиданный и оригинальный ход.
– Описанный в учебниках? – удивился Воротов. – Странная логика. Поднимай людей, лейтенант, и веди в БЧ. Ждите там. Если спецназ пойдет на абордаж, постарайтесь продержаться минут десять. Дольше не надо. А с силовым отсеком мы разберемся сами. Вряд ли там больше одного диверсанта. Выполняйте!
– Есть!
– Чижов, Грайс, держите тыл, мы с Вакидзаси идем к силовому. – Воротов приготовил оружие. – Надо было прихватить у Бороды фонарик.
– Я пойду первым, командир, – сказал Вакидзаси. – Попробую обойтись без фонарика.
– На слух?
– Да. Поэтому прошу тишины.
Открыть на ощупь люк в главный коридор оказалось несложно. В гулком коридоре офицеры на секунду замешкались, но Чижов быстро сориентировался в «сторонах света» и уверенно подтолкнул командира в направлении силового отсека.
– Туда. Шагов сорок. Два люка друг за другом по типу шлюза, с высокими порогами. Щит за вторым слева. Главный рубильник – кнопка на самом деле – крайний, ближе к выходу.
– Все ясно, – шепнул Воротов. – Вакидзаси, вы слышали?
Японец не ответил. Алекс затаил дыхание и прислушался. Ни шагов, ни шороха одежды слышно не было. Вакидзаси будто бы растворился в кромешной темноте без остатка. Воротов снял пистолет с предохранителя и осторожно пошел по коридору. Спустя пару секунд двинулись остальные. В отличие от офицера «Кэндо», Чижов и Вальтер передвигались очень шумно. Майор топал, а Грайс постоянно натыкался на стены. Алекс был даже вынужден остановиться и сделать товарищам короткое внушение. Помогло ровно на десять шагов. На одиннадцатом Чижов снова топнул, будто обо что-то запнулся, а Грайс в очередной раз врезался в стенку и негромко охнул.
Алекс обернулся, чтобы повторить внушение, но тут темнота неожиданно взорвалась снопом ярких золотистых искр. В левом ухе зазвенело, и одновременно какая-то невероятная сила швырнула Воротова на переборку. Алекс больно ударился головой и медленно сполз на палубу. Искры в глазах начали танцевать хаотичный вальс в такт ударам сердца, а после затеяли хоровод. Воротов попытался встать, но у него не получилось. Ноги подкосились, и он рухнул на палубу. Новая попытка подняться закончилась так же плачевно, и Алекс сообразил, что некоторое время ему следует просто отлежаться.
«Вырубили! – подумалось Воротову. – Но кто? Неужели спецназ действительно уже на борту? Или это кто-то из экипажа? Кто? Вахтенные? Десантники? Или... Люси?»
Алексей прислушался. Флотские офицеры разгуливали по станции в мягкой обуви и вполне могли подкрасться неслышно, но вряд ли они так хорошо владели приемами рукопашного боя. Десантники умели бить, но были обуты в штурмовые ботинки, а значит, топали не тише Чижова. Люси? Она могла подкрасться, но откуда у нее такая мощь? Врезала ногой? Удар «маваши-гири»? Допустим, но есть существенное уточнение: удар был не один. Три точных и мощных удара за две секунды в полной темноте – не слишком ли круто для лейтенанта полиции?
Со стороны силового отсека донеслись характерные звуки рукопашного поединка. Невидимые бойцы работали на средней дистанции, в полный контакт, с характерным придыханием, а значит, основательно «вкладываясь» в удары. Для боя в абсолютной темноте это было странно. По разумению Воротова, не видя цели, следовало сначала «нащупать» ее джеббом, а уж после бить с «акцентом», но у бойцов были свои понятия о тактике слепого боя. Или же для них полная темнота не была такой уж полной.
«Если они «ночные», это нормально, вот только... один из них должен быть Вакидзаси. Неужели он тоже «ночной»? Нет, не может быть. Просто он из «Кэндо», а там подготовка в лучших традициях, никакие «ночные» не страшны».
– Блин! Что это было? – дальше по коридору заворочался Чижов. – Чем меня огрели? Командир!
– Тише! – прошипел Алексей. – Ползи к своим бойцам. Кажется, копы имеют все шансы прорваться. Там ты сейчас нужнее.
– Ползу. – Чижов, кряхтя, поднялся и побрел, похоже, придерживаясь за стенку. – Сраная темнота! Как в жопе какой-то!
– Майор наконец-то вспомнил военный язык? – К Воротову подполз Грайс. – Можете встать?
– Теперь могу. – Алексей оперся о стену и встал. – Ты слышишь?
– Бьются, – ответил Вальтер. – Предлагаете разнять?
– Невидимка, который вырубил свет, а затем и нас, держит вход в силовой отсек. Если не хотим оказаться в тюрьме, нужно попытаться войти и включить подачу. Я постараюсь оказаться между тобой и драчунами, а ты проникнешь в отсек.
– Почему не наоборот?
– Потому что это приказ.
– Понял, командир, – вздохнул Вальтер. – Голову прикройте.
Рекомендация была толковой, и Воротов ей последовал, только это не помогло. Новый удар был лишь на йоту слабее предыдущего и свалил Алекса с ног в каком-то шаге от люка. Тем не менее финт удался. Под прикрытием командира Грайс сумел-таки попасть в силовой отсек и даже нащупал в темноте нужные кнопки, но...
– Алекс, они здесь! – только и успел крикнуть капитан.
В следующую секунду послышался характерный треск электроразрядника и Вальтер умолк.
– Назад, командир! – помогая Алексу подняться, хрипло сказал Вакидзаси. – Уходите к челноку. Я прикрою.
– Вместе, – заупрямился Воротов.
Японец не ответил. Он снова сцепился с невидимым противником, предварительно сильно оттолкнув Алекса подальше от люка. Воротов в очередной раз не удержался на ногах и проехал юзом по гладкой палубе добрых десять метров. До входа в десантный отсек оставалось еще столько же, плюс несколько шагов до шахты, ведущей в док. Даже в кромешной темноте расстояние можно было преодолеть достаточно быстро, но... Воротов замешкался – то, что придется оставить товарищей, никак не укладывалось в голове, – и это стоило ему свободы.
Кто-то навалился сверху, еще кто-то схватил за ноги, а третий враг прижал голову к палубе. Держали невидимки крепко, а когда отпустили, оказалось, что руки и ноги Воротова скованы магнитными кандалами. С предплечья сдернули крепеж для пистолета, а из карманов вытряхнули небогатое содержимое. Действовали невидимки уверенно, из чего можно было сделать вывод, что темнота для них не помеха.
«Неужели все-таки «ночные»? Замаскировались под полицейских? Или они реальные полицейские, только «ночного» образца? Не все ли равно? Дело закрыто. «Омега» разгромлена. Дракон загнал нас в ловушку, и мы, отлично понимая, куда идем, вошли в нее добровольно. Глупо. Хотя какой у нас был выбор? Улететь на Луну, на Титан, на Ганимед? В дальние колонии? Бессмысленно. Золотой Дракон достал бы нас и там, и необязательно с помощью «ночных» последователей. Он ведь Золотой, а золото любят все, и «ночные», и обычные».
Невидимки подхватили Воротова на руки и понесли куда-то в сторону мостика. Похоже, они уже захватили всю станцию и выносить пленников собирались не таясь, через главный шлюз.
Так и получилось. Очутившись в тесном кубрике на борту полицейского катера, Воротов впервые за последние полчаса увидел хоть какой-то проблеск света. На катере царил красноватый полумрак, но даже этого скудного света было достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением и сориентироваться в обстановке. А сложилась она довольно странным образом. В кубрике вместе с командиром оказались только двое членов разгромленной «Омеги»: Вальтер и Джейсон Чу, оба без сознания. Ни Вакидзаси, ни Чижова на катер грузить никто не спешил. О Люси и вовсе не шла речь. Но с ней все было более-менее понятно, с Чижовым в принципе тоже – он военный, и его могли оставить на растерзание военной полиции. А вот почему копы пренебрегли компанией Вакидзаси, было непонятно.
– Вау, – очнулся Джейсон. – Так меня не месили даже в Бирюлеве. Спрашивается, за что? Сидел себе в кресле, дремал, раз уж темно, никого не трогал. А они влетели, повалили на пол, и давай пинать. Вас тоже отделали, командир?
– Слегка. – Алекс поворочался, пытаясь устроиться поудобнее, но со скованными за спиной руками это оказалось непросто.
– А с капитаном что? – Чу ухмыльнулся. – Какой-то он напряженный.
– Шокером обработали.
– А-а, понятно. Обиднее всего, когда от своих достается. Уж я-то знаю. На месте Вальтера я бы уволился в знак протеста.
– И без протеста уволят, – прошептал очнувшийся Грайс. – Нас трое?
– Похоже, что так. – Алекс прислушался.
Судя по звукам, катер задраил люки и готовился к расстыковке.
