Юрий Силоч - Некондиционный (СИ)
Я оставил заложников сидеть и дожидаться освобождения, а сам прошёл в кабину для того, чтобы взглянуть на приборы и проконтролировать, не приближается ли к нашей птичке штурмовой отряд полиции.
Было скучновато.
Пилоты сидели без звука и движения, боясь меня потревожить, а пространство вокруг самолёта оставалось совершенно пустым. Время подходило к концу, когда меня снова вызвал переговорщик.
- Персона для обмена уже на подлёте. Высматривайте в небе полицейский вертолёт.
- Пусть сядет подальше и высадит… э-э, персону, - я едва успел спохватиться, чуть не назвав фамилию. – Прогуляется по полосе, ничего ему не будет. Я начну освобождать заложников, когда он окажется в самолёте. Но не всех! Потом сразу же взлетаю.
- Хорошо-хорошо, – слишком уж кроткий голос, это неспроста.
Я повернулся к пилотам:
- Вы слышали про взлёт?
Те закивали.
- Отлично, тогда готовьтесь.
Рутланда высадили метров за триста от нашей машины. Серебристая капля полицейского вертолёта зависла над взлётной полосой и, выгрузив Моргана, улетела прочь, как будто её тут и не было.
Бывший лидер сопротивления шёл, пряча лицо за шарфом, как и я когда-то. Чёрное пальто развевалось от порывов ветра, приносивших с собой капли дождя и мокрый снег. Надо будет подготовить ему достойный приём. Я вышел в салон.
- Обращаюсь к женщинам и детям. Встаньте и подойдите к дверям. Скоро они откроются и я разрешу вам выйти.
Они повиновались без малейшего звука, как будто были не людьми, а машинами. Ни единого всхлипа или косого взгляда, что мог бы спровоцировать меня распсиховаться и открыть огонь. Молодцы, что сказать…
- Теперь мужчины. Встать! – скомандовал я.
Мне нужно было выбрать несколько заложников, которые должны будут остаться. Кто у нас там летел один?.. Вот этот холёный красавчик в модном костюме, толстый итальяшка с горбатым носом и старик с массивным золотым браслетом на запястье. Простите, ребята, это лотерея, и вы проиграли.
- Ты, ты и ты, – я ткнул пальцем в намеченных мной людей, заметив, как те вмиг вспотели и задышали чаще. - Ближе ко мне. Остальные – свободны.
Вздохи облегчения, всхлипы, тихое поскуливание… Отобранные мной мужчины уставились на тех, кто готовился покинуть самолёт, с откровенной завистью, от которой был всего один шаг до ненависти, а счастливчики прятали глаза, делая вид, что троицы неудачников и вовсе не существовало.
К самолёту подъехал грузовик-трап. Двери открылись, я напрягся, приготовившись «глушить» Рутланда, если тот захочет решить проблему радикальным путём, но тот не выказывал никакой агрессии.
Морган зашёл, заложники торопливо покинули борт. Я видел, как они бежали по взлётно-посадочной полосе к красному автобусу, который их уже ожидал. Трап убрался восвояси, двери закрылись.
- Взлетаем! – скомандовал я пилотам, когда трап отъехал, и самолёт тут же тронулся, набирая скорость. Синтетический голос попросил проверить, пристёгнуты ли ремни безопасности. Заложники уже расселись по мягким креслам в бизнес-классе.
- Сукин же ты сын! – раздражённо сказал Рутланд, снимая шарф, под которым скрывалось гладкое лицо без единого шрама, способного напомнить о том, что совсем недавно произошло. - Из-за тебя я точно опоздаю на рейс.
Он был удивительно спокоен для человека, который оказался в заложниках. Я ждал, что он будет угрюмым или, наконец, агрессивным, но нет: мой бывший босс вёл себя так, будто я был его другом, не вовремя позвавшим занести рояль на пятый этаж.
Я указал пистолетом в направлении четырёх кресел, стоявших друг напротив друга. Их разделял небольшой столик. VIP-места для больших шишек, не желающих тратить время полёта впустую.
- Сядь и пристегнись.
- Ай, убери ты эту пукалку, – отмахнулся он, присаживаясь напротив меня. - Сам же зна…
- Да,– отрезал я. - Знаю.
Самолёт разогнался и оторвался от земли. Большой экран в салоне показывал удаляющуюся взлётную полосу и крыши домов, уменьшающиеся с каждой секундой. Перед камерой проплывали серые полупрозрачные ленты облаков.
- Куда лететь, сэр? – уточнил пилот.
- Кружись над городом, пока я не скажу.
- И что ты задумал? – спросил Рутланд. - Разоблачение? Кстати, ты в курсе, что трансляция всё ещё идет?
- Конечно, – кивнул я.
Самолёт завалился на правый борт, поворачивая.
- Ты не мог бы её отключить?..
- Нет.
- Страшно, да? – ухмыльнулся Морган.
- Нисколько.
- Знаешь, я вот сижу и думаю, – Рутланд подался вперёд, облокачиваясь на стол, и презрительно усмехнулся, заметив, как я дернулся. - Что, кроме этих грёбаных ремней, мешает мне сейчас одним движением свернуть тебе шею?
- Например, - я старался не потерять лицо, хоть это было и сложно, ибо Рутланд меня пугал, - та информация о тебе и Нейрокорп, что попадёт в Сеть после моей смерти. Боссы будут очень недовольны, если плебс узнает о твоих играх и истинной цели Организации.
- Ты не мог бы всё-таки отключить трансляцию, чтобы я говорил без намё…
- Я же сказал, нет. Так что сиди и не дёргайся.
- Что тебе нужно?
- Ещё больше информации. Видишь ли, чем больше я знаю, тем дольше живу.
- И как ты собираешься её добыть? – спросил у меня Рут.
- У тебя, разумеется.
- Отключи трансляцию, и я…
- Всё расскажешь? Не верю. Мне нужна твоя голова.
- Может, тебе ещё задницу подставить? – ощерился Морган.
- Если скажу, то подставишь, – я нарочно бесил Рутланда, как когда-то Глазастика. - Либо твои боссы тебя поставят в позу и…
Рутланд рванулся на меня, вырывая с корнем ремни безопасности. Очень вовремя. Морган был быстр, дьявольски быстр, но всё-таки я был наготове и сам провоцировал его начать драку. Чип в его шее был мгновенно активирован, и бывший лидер Сопротивления, содрогаясь от ударов тока, рухнул прямо на журнальный столик, сминая его так, будто тот был игрушечным.
- Т-с-с, – я подскочил к нему, немного ослабляя напряжение и вынимая «иглу» из пальца. - Ты почти ничего не почувствуешь…
24.
«- Ваше имя.
- Морган Рутланд, с-сэр… - я видел перед собой абсолютно тёмную комнату. Единственным источником света была настольная лампа, чей ослепительный белый луч бил прямо в глаза и, казалось, выжигал сетчатку. Я не видел даже того, кто говорил, но мог представить, что это наверняка какой-нибудь уверенный в себе сукин сын с тёмными волосами, зачёсанными назад, одетый в строгий чёрный костюм.
- Статья и срок.
- Д-двести пятьдесят вторая, с-сэр.
Рутланд дрожит, сидя совершенно голым на холодном металлическом стуле.
- М-м… - невнятно мычит себе под нос невидимый собеседник. - Понятно. Приговор?
- С-сто лет виртуальной тюрьмы, с-сэр.
- Ого! – притворно удивляется следователь. - Сто лет – это не шутки. Ты, наверное, был крутым парнем. Что ты натворил?
- Н-ничего, сэр.
- НЕ ВРИ МНЕ!!! – невидимка резко срывается на крик, вскакивает и бьёт Рутланда по лицу так, что у того мутнеет в глазах.
- Не смей мне врать, – спокойным голосом повторяет он, снова садясь за стол. - Так вот, что ты натворил?
- С-суд квалифицировал мой поступок, как активное участие в мятеже, сэр, – Рутланд всхлипывает.
- Активное? Надо же… - следователь снова замолкает. Не видно, что он делает, но, скорее всего, либо записывает, либо читает материалы дела.
- …И зачем тебе это только надо было?
- Простите? – Морган не расслышал вопроса.
- Я говорю, зачем тебе только нужен был этот мятеж?
- Я… - Рутланд замолкает и мнётся. - Я просто хотел жить, сэр...
- Это понятно… - притворно вздыхает следователь. - Все хотят. Сколько уже отсидел?
Морган медлит с ответом.
- Я… Простите, я не знаю, сэр.
- Ну, а если предположить? – спрашивает собеседник, ухмыляясь.
- Пятьдесят?.. Может, семьдесят лет? Когда меня вывели из стазиса, я подумал, что срок закончился.
- Пятьдесят! Ха-ха-ха! – заливается смехом следователь. - Семьдесят! Ха! Боже! Ты серьёзно?
- Да, сэр, – Морган опускает взгляд. - Простите, сэр.
- Да ничего, приятель, тебе не за что извиняться… Знаешь, сколько ты просидел? – невидимый следователь наклоняет лампу, и та освещает металлический стол и сидящего за ним. Всё как я и предполагал. Чёрный костюм и тёмные волосы, зачёсанные назад.
- Сколько, сэр?.. – затаив дыхание, спрашивает Рут, заранее боясь ответа.
- Десять. Судя по часам твоей тюрьмы, ты просидел десять лет.
С губ Моргана срывается стон.
- Де… Десять?.. Как же так, сэр? Этого не может быть! Это невозможно! – его голос дрожит, он едва удерживается от истерики. Не хочет верить. - Нет, вы обманываете меня, это не десять лет! Они не могли тянуться так дол…
- Я ОБМАНЫВАЮ?! – снова фальшиво злится следователь. - ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ?!
