Андрей Ливадный - Прорыв

Точно. Так и есть!

Сквозь поверхность проступили очертания сенсорной панели управления. К досаде Рыжова, обозначения на сенсорных кнопках выглядели совершенной бессмыслицей. Какие-то пиктограммы.

«Ладно. Буду пробовать по очереди. Может, что и получится. Ну а если не выйдет вскрыть контейнер, оттащу его в лес, там и кувалдой можно разбить, никто не услышит».

Прикосновение к первой пиктограмме верхнего ряда тут же дало неожиданный эффект: внутри кофра что-то щелкнуло, затем раздался напряженный гул, словно от работы трансформатора, и вдруг…

Он отшатнулся, едва не заорав.

Взгляд Рыжова похолодел, внутри все сжалось в ледяной комок, лицо покрылось капельками пота – он увидел слабую зеленоватую ауру, словно кофр начал светиться.

Для тех, кто бывал в отчужденных пространствах, с понятием «смертельная опасность» прочно ассоциируется именно такое изумрудное, холодное, неживое свечение.

– Нет… Не может быть… – Лейтенант попятился, мгновенно забыв обо всем – о деньгах, амбициях, горячечных мечтах. Зеленоватое мерцание пригасло, стало менее ярким, но начало стремительно разрастаться, разделяясь на переливающиеся полосы – именно такой визуальный эффект вызывало аномальное излучение энергополей!

Рыжов почувствовал, как ноги стали ватными. Ужас парализовал его, разумом лейтенант понимал – надо бежать сломя голову, как можно быстрее и дальше.

«Господи…» – Запоздалое раскаяние уже не могло помочь, зеленоватое мерцание коснулось его лица, рук, груди, словно зловещая сила благодарила жадного и недалекого лейтенанта за его несравненную тупость, – думая только о деньгах, он, сам того не ведая, вывез через Барьер то, что никогда, ни при каких условиях не должно было покинуть границ отчужденного пространства.

Ноги Рыжова подкосились, он рухнул на колени, уперся ладонями в пол, что-то бессвязно бормоча себе под нос.

За стеной ангара, в соседнем помещении, куда уже проникли сполохи зеленоватого мерцания, внезапно что-то зашевелилось, ожило.

Царапающий звук почти мгновенно превратился в грохот, металлическую стену разорвало, словно лист бумаги, и на простор пустующего ангара выкатилось несколько шипастых шаров.

Они устремились к излучающему свет контейнеру, но не врезались в него, а плавно затормозили, изменив направление, теперь миниатюрные версии перекати-зон начали кружить вокруг источника аномальной энергии, жадно поглощая ее…

Рыжов заорал от боли, когда острые шипы пронзили его.

Через минуту шипастые полуметровые шары прекратили жуткий хоровод, обратив внимание на распростертое в луже крови тело лейтенанта.

В его ранах поблескивала серебристая субстанция, попавшая туда с игл, в момент, когда они пронзали плоть.

Перекати-зоны подобрались ближе, окружили потерявшего сознание человека, и вдруг от них к серебристо-кровавым ранам потянулись тонкие энергетические разряды, похожие на извивающиеся ниточки. Часть из них соприкоснулась с поблескивающей в глубине ран серебристой субстанцией, издавая характерный, напряженно вибрирующий звук, другие коснулись лица, ощупывая его, затем внезапно полыхнула яркая вспышка, тело Рыжова выгнулось, глаза выкатились из орбит, на губах выступила пена.

Рот лейтенанта исказился в безмолвном крике, а через секунду все закончилось, он обмяк и уже не двигался.

Зеленоватое сияние, стремительно проникая через тонкие материальные преграды, уже охватило два соседних ангара, сполохами потянулось к ближайшей груде металлического лома.

На территории сто семнадцатого батальона назревали события, каких еще не знала история отчужденных пространств.

Пустошь. База наемников…

– Эй, ты куда запропастился, тварь ленивая?! – Зычный окрик наемника, возглавлявшего внутренний караул, застал Упыря врасплох. Он только задремал, найдя тихий закуток, и вот на тебе. Издеваются, сволочи!

– Да тут я… – Торговец уже не пытался выказывать норов. Затаил дикую злобу, но терпел, веря, что подходящий случай для мести и бегства ему обязательно подвернется.

– Одежда почему нестираная? – Рев рыжеволосого детины раздавался по всему ангару, приспособленному в качестве казармы для боевиков.

– Иду, иду!

Упырь, старчески шаркая ногами, брел по коридору. В ангаре кроме спальных помещений располагались медпункт и столовая. Двери были открыты, никто и не думал запирать их на ночь.

Он остановился, переводя дыхание.

За две недели его практически уничтожили. Такого унижения Упырь не испытывал никогда. К тому же без аномальной энергии отключились импланты и навалилась настоящая немощь.

«Сдохну… Не выдержу…» – Он тяжело оперся о косяк двери, ведущей в медпункт.

На глаза попался бокс с медикаментами. Некоторые упаковки он узнал сразу. Одна из них содержала боевой стимулятор. Обычно старик на такие сомнительные с точки зрения метаболического импланта препараты внимания не обращал, но теперь все изменилось.

Он воровато огляделся, проскользнул внутрь, схватил две стерильные упаковки с разовыми инъекторами.

«Станет невмоготу – введу себе, может, хоть сколько-то этих тварей положу…» – промелькнула мысль.

Сейчас рыжий опять орать начнет.

Внезапно ангар наполнился неожиданным звуком – взвыла сирена тревоги!

Упырь от неожиданности присел, а когда из спальных помещений начали выскакивать боевики – вжался в стену, чтобы не сбили с ног и не затоптали ненароком.

На Упыря никто не обратил внимания, с улицы донеслись крики, затем раздался гул двигателей вертолетов.

Непонятно, что произошло.

Старик доковылял до окна, выглянул. Вертушки одна за другой взмывали в ночное небо. Торговец едва поверил собственным глазам. Неужели ему улыбнулась судьба? Он увидел, как Радич и Зигмунд спешат к очередному вертолету. На стоянке осталась лишь одна машина, резервная, все остальные покинули лагерь!

Значит, здесь осталось всего человек десять из состава внутреннего караула?

Это был шанс. Если не отомстить, то бежать.

Он сжал во вспотевшей ладони упаковку со стимулятором. «Нельзя действовать сгоряча. Нужно осмотреть территорию, может, сумею найти, где они хранят оружие?»

Злоба душила Упыря. Он чувствовал собственную немощь, и в мысли закрадывалось сомнение: смогу ли перебить караул и выбраться отсюда?

«Вертолетом я управлять не умею… – лихорадочно соображал он. – А может, использовать те странные машины, что видны в обособленном, обычно хорошо охраняемом секторе базы?»

Он выбрался на улицу и, никем не замеченный, перебегая от укрытия к укрытию, начал пробираться к так называемой промышленной зоне.