Великая река - Токацин
- Не отвлекаешь. Два дня был на «Флане», только вернулся, - Гедимин тяжело опустился на пол. – Думал поспать. Ты надолго ко мне? Флоний нужен?
- Гедимин… - Фрисс посмотрел на сармата с беспокойством. – Ты спи, я тебя не потревожу. Наверное, трудно чинить станцию… они и спать тебе не давали двое суток?! А я пришёл помочь в твоём поиске, как и обещал. Пока не наступит зима, или не найдётся «Идис». Где тут можно постелить спальник?
Сон из жёлтых глаз испарился мгновенно. Сармат долго смотрел на Фрисса, будто силился увидеть его кости сквозь плоть, потом перевёл взгляд на пустую стену убежища.
- Устраивайся напротив плиты. Если захочешь уйти – путь открыт.
- Зачем уходить? – Фрисс пожал плечами и деловито развернул спальный кокон. В комнате было достаточно места и для огромного сармата, и для его мастерской на рилкаровой плите, и для спящего Речника. Из третьей стены на высоте человеческого роста торчали загнутые фриловые штыри, и Фрисс повесил на них свои сумки.
- Смотри, Гедимин, у меня тут всякие припасы – рыба, Листовики, ирхек. Как думаешь, им тут хорошо, или лучше их держать на полу?
Сармат удивлённо посмотрел на Фрисса, потом на припасы – и вскоре всё было размещено в тени и прохладе, часть на штырях, часть в стенных нишах. В одну пещерку поставили хумику, в другой спрятали драгоценную цакунву и свежие корни Зелы. Кошель с пряностями Фрисс оставил в сумке.
- Пока твои вещи не светятся, - сказал Гедимин, и Фрисс решил, что это была похвала. – Есть надежда, что и не засветятся. А ты серьёзно подготовился…
- Я же Речник, не первый раз в безлюдных землях, - усмехнулся Фрисс и достал из сумки большой травяной свёрток, наполненный кульками и мешочками, и довольно тяжёлый. – А это тебе. Для тех вещиц, которые ты делаешь. Чтобы они тоже… не светились.
Гедимин высыпал камни на ладонь и долго перебирал их в молчании.
- Трудно было добыть всё это? – спросил он наконец, спрятав самоцветы в нишу на рилкаровой плите. – Не ожидал… Спасибо, Фриссгейн.
- Да ну, какие трудности, - отмахнулся Фрисс. – А что сломалось на «Флане»? Серьёзное что-то?
- Всё та же опора, всё те же трещины в полу хранилища, - хмуро ответил сармат. – Залил всё рилкаром, проложил фрилом, лет на десять хватит, дальше опять поползёт. Половина деталей в опоре погнулась во время Применения – и так их и оставили. Пустая трата времени, пока Гвеннон не решится заменить всю опору… А ты толковый ликвидатор, оказывается. Гвеннон – жадная крыса. Жадная и неблагодарная. Но я скажу за него – отличная работа в Змеиных Норах. И качество, и скорость, и осторожность на уровне.
- Пустяки, это не я – это драконы, Халан и хаштмены, - смутился Речник, похвала Гедимина была совершенно неожиданной для него. – Да! Деркин с кислотной станции «Эриэл» и Кон из Ураниум-Сити передают тебе привет. Второго я не знаю, а первый сильно нам помог. Деркин говорит, что все уважают тебя и ждут обратно – будут запускать альнкит… и Кон за что-то извиняется.
Фрисс с интересом посмотрел на сармата – какая будет реакция. Гедимин издал тихий невесёлый смешок.
- Да нет, хватит и с них, и с меня, - еле слышно сказал он, глядя мимо Речника. – А Деркин – толковый сармат, не удивлён, что он помог тебе… Ну так что думаешь делать, Фриссгейн?
Речник даже вздрогнул от неожиданности вопроса.
- Как что – станцию искать! Только скажи мне, как её ищут. Никогда не искал такие штуки!
Сармат снова пронизал Речника изучающим взглядом и отстегнул от скафандра тонкую броневую пластину – под ней оказался плоский свёрток, развернувшийся в запутанный, но подробный план какой-то местности. Фрисс тихо ахнул – места были не слишком знакомые, но он сразу понял, что это карта Старого Города. «Такой у самого Астанена нет!»
- Я сам не знаю, как её ищут, - неохотно признался Гедимин, - и тоже никогда не искал. Но сигнал, который «Идис» подала вскоре после Применения, исходил из этого квадрата. А потом она молчала и ни на что не отзывалась. Неприятно говорить об этом, но я уверен – ничего живого там давно нет.
Он помолчал немного и продолжил:
- Это может означать две вещи, Фриссгейн. Либо произошла авария, и станция частично разрушена… либо путь на поверхность открыли раньше времени и впустили излучение. Так или иначе, не выжил никто – и некому было закрыть путь или разобрать обломки. Значит, остались следы… люк или туннель открытого пути – или сильнейшее излучение от взорвавшегося альнкита. Это лишь мои предположения, но других у меня нет. Я успел обыскать некоторые окраины, проверил силу излучений – и знаю теперь, где есть подозрительные люки, а где земля слишком ярко светится. Такие места я и собирался обыскивать. Можешь посмотреть карту, тут кое-что отмечено.
Фрисс осторожно коснулся карты – она была большой, подробной и почти непонятной, из странных сарматских знаков Речник помнил только чёрно-жёлтую Звезду Урана. Гедимин заметил его недоумение и забрал карту назад.
- Одно такое место – остатки городского космодрома, - сказал он. – Тебе, наверное, будет интересно…
- Космодром, настоящий?! – Фрисс ахнул уже не приглушённо. – Настоящие небесные корабли?! Да ещё бы не интересно!
- Ну вот, - кивнул сармат, улёгся на пол и растянулся во весь рост, положив под руку оружие. – Би-плазма под плитой, вода в зелёном контейнере, слева от дома крыс нет, далеко не ходи, меня не буди до утра. Завтра ещё что-нибудь расскажу…
Через несколько секунд он уснул, и Фрисс, глядя на него, понимал, что его и Применение не разбудит. Речник тихо подошёл к плите и сел рядом, рассматривая незаконченную «цацку». Очень странная штука, будто выдранный с мясом кусок древнего мира…
Впереди у Фрисса было долгое приключение. Он сам не подозревал, насколько долгое…
…Первую вылазку они совершили на следующее же утро, когда проснулся Гедимин. Работа на «Флане» была очень тяжёлой, раз так утомила такого сильного сармата – думал по этому поводу Речник и даже высказал мысли вслух. Гедимин буркнул, что тяжёлую он вынес бы, он бесполезную не выносит.
- Пойдём в «грязное» место, - неторопливо объяснял он, проверяя своё оружие и приспособления, встроенные в скафандр. – Лапти не надевай, они
