Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

— Ну вот, взял и выдал все наши тайны! — «обиженно» надулась Стеша. — Ну, и кому мне теперь жаловаться на невероятную жестокость мужа?

— Жалуйся мне! — под веселое ржание Ларри и Дэйва предложила Найта. — Я тебя пойму, как никто другой!

— Лучше жалуйся Ланке! — улыбнулся Магнус. Потом повернулся к торренкам и объяснил: — Лана — моя младшая сестра, которая сбежала из дому для того, чтобы стать лилией Нейла. В его руки она попала меньше трех месяцев назад, поэтому еще иногда устает. Соответственно, она сможет понять Стешу куда быстрее арессы Найты…

Пока ар Койрен выдавал ар Ламмам наши родовые тайны, из-за поворота дороги показались стены Торр-ан-Тиля. Я полюбовался через камеру переднего дрона на сравнительно небольшую очередь перед воротами, а потом, неожиданно для самого себя, рассказал спутникам и спутницам, как когда-то въезжал в Маллор с головами Шэнги Кровавого Орла и членов его шайки. Точнее, пересказал свои беседы с мытарем и с Чумной Крысой[1]. В итоге к воротам столицы Торрена подъехали под оглушительный хохот мужчин и заливистый смех женщин. Все так же, веселясь, заплатили мыто и въехали в Нижний город, где нить беседы перехватила Найта и довела инеевых кобылиц до смеховой истерики цитированием тех шуток, которые когда-то заставили Ассаша ар Ремира на время забыть о балах и приемах.

Веселиться перестали только тогда, когда добрались до лавки барышника: стоило Магнусу подойти к загону с гельдцами, как торренки ошалело замолчали. А когда он приобрел каждой супруге сразу по две темно-гнедые кобылки очень хороших кровей, потеряли дар речи. Поэтому на покупку сбруи, седел, переметных сумок и всякой мелочевки, требующейся во время долгой дороги, уже не реагировали.

После барышника мы поехали в Торговую слободу. Добравшись, остановились в самом начале Оружейного конца. Тут я сообщил Ларри и Дэйву, что их задача — помочь Нарии и Ядвиге закупить продукты для будущего торжества, проводить дам до Ламма и вернуться обратно не позже следующего полудня. А ар Койрен вручил им десять золотых и сказал, что родственников в Ламме много, значит, тратить надо всё.

Когда парни забрали женщин, потрясенных суммой, выделенной на закупки, и уехали, мы отправились по лавкам. Купили Власте и Рине все необходимое, начиная с оружия и заканчивая одеждой, заглянули к первому попавшемуся ювелиру, приобрели у него две серьги, два кинжала в серебряных ножнах[2] и дождались, пока он изготовит два родовых кольца с гербом Койренов. После чего отправились в храм Пресветлой, где Магнус объявил девушек своими меньшицами…

…Почти всю дорогу от храма до посольства инеевые кобылицы потерянно молчали, поэтому перед последним поворотом улицы Сломанной Сосны я остановил отряд и повернулся к ним лицом:

— Дамы, я понимаю, что сегодняшний день получился очень насыщенным, и вы слегка устали, но прислушайтесь, пожалуйста, к тому, что я сейчас скажу. Мы с Магнусом приехали в Торр-ан-Тиль отнюдь не развлекаться, поэтому на нас и нашу свиту обращают куда больше внимания, чем хотелось бы. Причем и торренцы, и маллорцы. И любая, даже самая незначительная слабость наших спутников и спутниц обязательно будет высмеяна, переиначена или послужит основанием для какой-нибудь гнусной сплетни. Поэтому самая лучшая манера поведения для вас обеих — это ледяное равнодушие и безграничная уверенность в своем муже и в себе.

— Посмотрите на Найту и Стешу! — сообразив, что я хочу сказать, подал голос Магнус. — Вы должны выглядеть такими же холодными и неприступными, как они, пока мы не доберемся до нашего посольства и не поднимемся в мои покои.

Девушки тут же выпрямились, развернули плечи, приподняли подбородки и изобразили высокомерие.

— Пока сойдет… — не без труда удержавшись от разочарованного вздоха, кивнул ар Койрен. — А в посольстве придется сходить в гости к Эвисам и поучиться у супруг Нейла…

Сотню метров до ворот девушки преодолели просто замечательно. А когда въехали во двор и оказались под прицелом десятка пар мужских глаз, чуть-чуть растерялись. Но тут же начали копировать поведение Найты и Стеши — неторопливо спешились, кинули поводья своих лошадок конюху и его помощникам, величественно «подплыли» к своему мужу и встали за его спиной. Потом следом за ним вошли в дом и двинулись вверх по лестнице, старательно не замечая взглядов посторонних, а когда, наконец, добрались до покоев Магнуса, ощутили такое облегчение, что мы с девочками невольно рассмеялись.

Следующие минут тридцать мы мылись. Втроем. Забыв об ар Койрене и его кобылицах. Но стоило нам вернуться к себе, как эта троица завалилась к нам в гости. Хмурыми, как грозовые тучи.

— Нейл, на бал к ар Силмирам едем? — мрачно поинтересовался Магнус, как только закрыл входную дверь.

— Конечно! — кивнул я. — Ведь именно сегодня нас будут убивать!

— В каком смысле? — опешил он.

— В самом прямом! — хихикнула Найта, обнимающая Стешу со спины. — Позавчера вечером мы слегка позабавились, вчера об этом доложили королю Беорду, а к сегодняшнему дню он наверняка принял какое-то решение.

— Он же не может не оправдать своего прозвища, правда? — насмешливо добавила Стеша.

— И вы так спокойно об этом говорите? — возмутилась побледневшая Рина.

— А чего волноваться-то? — спросил я, жестом предложив девушкам располагаться на диване. — Первый клинок Торрена не дерется вообще. Второй сломался, не выдержав столкновения с Найтой. Четвертый и седьмой нарвались на вашего мужа и тоже… хм… пострадали…

— В общем, третьего и пятого возьмет на себя Нейл, а насчет остальных можно вообще не беспокоиться! — заключила Дарующая.

Власта растерянно оглядела нашу троицу и облизала пересохшие губки:

— Вы ведь шутите, правда?

— Не шутят… — посмотрев на меня, вздохнул Магнус. — Ладно, перспективы я оценил. Поэтому задам тот же вопрос по-другому: моим девочкам туда ехать или нет? И если да, то в чем?

— Ехать, конечно! — хором сказали мои дамы. — А с одеждой мы сейчас что-нибудь придумаем…

Придумать оказалось несложно: Дарующая выдала Власте запасной парадно-боевой костюм «торренской наемницы», а Рине — единственное прихваченное с собой бальное платье. А потом начался кошмар: сначала Найта со Стешей в два голоса убеждали бывших ар Ламм в том, что эти «невероятно развратные наряды» в принципе можно носить. И даже продемонстрировали свои, куда более открытые.