Путь Чести (СИ) - Щукин Иван

— Не на меня, княгинюшка. Не на меня он жаловался! — замотал головой боярин Дёмин, уже абсолютно не понимая, что здесь происходит. — На Маркуса он жалился. Но помнится мне, что со всем этим разобрались сразу же. Причём тут же. В этом зале.

— А Маркус что, не Дёмин что ли? — удивлённо вскинула брови Сабля. Но ответа не дождалась.

Михаил Васильевич попросту не знал, что сказать. Скажешь, что Дёмин, и придётся его защищать. Скажешь что не Дёмин… Так он же ведь Дёмин.

— Молчишь, — констатировала княгиня. — Ладно. Давай тогда дальше вспоминать… Что там у нас ещё было?

— Позволь, Саблеслава Мечеславовна! — раздался звонкий выкрик из толпы. И в первый ряд протолкался боярин Холод.

Михаил Васильевич бросил на него удивлённый взгляд, не понимая, зачем ставленник Великого князя лезет в местячковые дела княжества Ульчинского. Или он по другому вопросу?

— Боярин Холод? — удивилась и княгиня. — Сказать чего хочешь?

— Хочу! Напомнить хочу, про побоище, на пасеке устроенное. Там, говорят, тоже след Дёминых имеется.

— Навет! — выкрикнул Михаил Васильевич. — Ты, боярин, к чему всё это говоришь? Ссоры ищешь?

— А ты меня не пугай! — улыбнулся Холод. И улыбка его была настолько ослепительной, что присутствуй тут молоденькие девушки, и они бы все как одна влюбились. — Пуганый я.

— Михаил Васильевич прав, боярин, — осадила Холода княгиня, на которую его улыбка впечатления не произвела. — Участие Дёминых не доказано.

«Не доказано!» отметил про себя боярин Михаил. То есть всё же рассматривается. Тёмные боги! Да что здесь происходит? И почему он не в курсе? Как же не хватает Ивана. Уж он бы знал всё заранее. Или хотя бы предполагал.

— Не доказано, — согласился Холод. — Но бойня произошла на самой границе их земель. И над этим стоит задуматься.

— Мы задумаемся, — одарила его улыбкой Саблеслава. И снова перевела взгляд на Дёмина. — Михаил Васильевич, а что ты скажешь про конфликт между отпрысками рода Дёминых и рода Кагановых?

Ну вот и дошли до главного. Правда, имя Маркуса снова не прозвучало.

— Был такой, — степенно кивнул боярин. — Но разрешился в поединке. С твоего, княгиня, позволения.

— С моего позволения? — строго переспросила Саблеслава. — Верно. Было такое. Вот только я давала тебе шанс, боярин, разрешить дело миром. А ты им не воспользовался. И к чему это привело? Член твоего рода лишил руки наследника рода Кагановых!

— Так, мальчишки, Саблеслава Мечеславовна, — неуверенно произнёс Михаил, понимая, что упрёк именно в его адрес. Любой другой боярин в той ситуации и в самом деле смог бы решить дело миром. — Им лишь бы подраться…

— То есть, снова внук твой виноват, — утвердительно произнесла княгиня.

— Он, — согласился с ней боярин. Причём согласился раньше, чем успел подумать. И тут же об этом пожалел. Потому что смотрелось это так, словно он, глава рода, перекладывает вину на отрока.

— Вот же шельмец какой! — покачала головой Саблеслава. — Тогда следующий вопрос. Два дня назад, в ночь с пятницы на субботу, твои люди устроили очередное побоище в городской черте.

— Позволь сказать, Саблеслава Мечеславовна! — очередной выкрик из зала не дал боярину Дёмину ответить. И он этому даже обрадовался. Вначале. До того момента, пока не увидел кто именно попросил слова.

— Боярский сын Сильнов, если не ошибаюсь? — уточнила княгиня, разглядев говорившего.

— Верно. Сказать хочу, что той ночью, что ты упомянула, снова было совершенно нападение на отроков рода Дёминых. На боярича и боярышню. И они лишь защищались. В том могу поручиться своей головой.

— Ты был там?

— Был, — подтвердил Сильнов. — Правда, не с самого начала. Но в битве той участвовали мои люди. А я им верю и за их поступки отвечаю.

— Понятно. Защищались. Поверю тебе, боярин, — кивнула княгиня, соглашаясь. И снова перевела взгляд на Михаила Васильевича. — Поясни мне, боярин Дёмин, почему твои родовичи смели угрожать городской страже? А ещё на их глазах убили главного видока.

— Не знаю такого! — твёрдо заявил Михаил, облегчённо выдохнув. Кажется, его план по дискредитации Маркуса всё же сработает.

— То есть, снова боярич Маркус Дёмин своевольничал?

— Он.

— Ладно. Тогда задам другой вопрос… Почему твои люди той же ночью, как тати, взяли штурмом усадьбу боярина Каганова и всех там поубивали? Подожди, боярин! Не отвечай! Знаю я, что скажешь. Маркус Дёмин своевольничал. И я даже знаю, что это правда. Знаю я так же, что Маркус лично боярина Каганова зарубил.

— Позволь сказать, княгиня! — выкрикнул Сильнов. Дождался разрешающего кивка и продолжил: — Маркус действительно зарубил Каганова. Но не по своей воле.

— А по чьей же? — удивилась Саблеслава.

— По воле богов. Боярин Каганов сам его вызвал на божий суд. И боги свой выбор сделали.

— Подтверждаю! — неожиданно произнёс боярин Соболь. — Был я там и всё видел. И ещё сказать хочу, что если боги выбрали, то судить Маркуса Дёмина княжьим судом не следует!

«Это как так?!» — мысленно удивился Михаил Васильевич, снова потеряв нить происходящего. Такое ощущение, что всё это хорошо срежиссированный спектакль. Причём все в курсе, кому какая роль выпала. Кроме него — боярина Дёмина.

— Хорошо, дядя, — посмотрев на Соболя, кивнула княгиня. — За это судить не буду. Но снова хочу спросить у боярина Дёмина, почему его люди в штурме усадьбы участвовали? Кто их вёл? Чей приказ был?

— Не приказывал я такого! — уже не скрывая злости, ответил Михаил. — Маркус это!

— Маркус… Значит, боярич Маркус Дёмин отдал приказ воинам рода Дёминых? Тогда ответь мне, Михаил Васильевич, а кто у вас в роду боярин? Ты или Маркус?

— Я! — от избытка чувств Михаил Васильевич даже посохом в пол стукнул.

— А я вот вижу другое. Ты, боярин, ничего не знаешь. А Маркус командует твоими людьми по своему усмотрению. И ладно бы он потешные битвы устраивал, как все дети. Но нет — он людей на настоящие битвы водит. Так может уже следовало бы его в боярское сословие возвести? Чтобы потом не возникало вопросов, от чьего приказа люди Дёминых действуют?

— Не бывать такому! — снова ударил посохом в пол боярин Дёмин, окончательно выходя из себя. — Я глава рода! И в моём роду — в моём, княгинюшка! — Маркус боярином не станет. Никогда! Нет на то твоей воли!

— Твоё право, боярин, — спокойно произнесла княгиня. — Однако я считаю, что это несправедливо. И потому повелеваю! Внести Маркуса, недоросля из рода Дёминых, в списки служивых людей, как боярина…

— Не имеешь права! — перебил её Михаил Васильевич, наконец-то сообразив, к чему всё идёт. Слишком поздно сообразив. — Нет твоей власти над моим родом! Я слуга Великого князя! И лишь ему решать!

— Я не договорила, боярин, — бросив на него холодный взгляд, сказала Саблеслава. — Но раз уж ты от своего внука отказываешься, то я его под свою руку возьму. Дозволяю ему род новый основать и имя тому роду самостоятельно выбрать!

— Да как же так, княгинюшка?! — выкрикнул кто-то из толпы. — А земли? Боярину ведь земля в кормление положена? Или ты ему и их дашь? А за какие заслуги? За то, что гвардейца твоего зарубил?

— Гвардеец тот сам свою участь выбрал! Он мести возжелал несправедливой, а потом на богов уповал. Но боги его и рассудили. Что же касается земли… Так вот же! — княгиня указала рукой на перевёрнутый герб рода Кагановых. — Нет больше такого рода. А землю их Маркус на меч взял. По древнему праву. Пусть с них и кормится. Посему — новому роду быть!

Глава 15

Не каждая перемена ведёт к улучшениям,

но чтобы что‑то улучшить,

нужно сначала это изменить.

Георг Лихтенберг

Я думал, что взять очередной ранг — это приятно. Но то, что произошло далее, оказалось намного приятнее.

Воины рода Дёминых, во главе с боярским сыном Сильновым, неожиданно, словно по неслышной мне команде, обнажили оружие. Будь я менее уставший и побитый, то, наверное, испугался. А так лишь растерянно хлопал глазами.