Прародитель Магии Том III (СИ) - "Swfan"

Затем гигант поднял другую свою ладонь, и громадными, каменными ногтями взялся чесать запястье.

Ладонь двигалась на юношу. Артур вырвал копьё и бросился вниз, наблюдая в полете, как приближаются каменные ногти. Ещё немного, и они бы его догнали, но в последний момент Артур вдавил в плоть гиганта ногами, согнул колени и прыгнул.

Артур приземлился в густые заросли на макушке великана. Волосы у него были седые и напоминали сухие растения, проросшие на скале. Артур топнул. Под его ногой брызнула красная кашица. Юноша приподнял ногу и рассмотрел небольшое создание, размером с ладошку, чем-то напоминавшее мохнатую свинку с большими, как чёрные драгоценные камушки, глазами и острыми зубками.

Пока юноша изучал гнома, у него над головою протянулась тень. Артур сразу повернулся, пробежал по голове гиганта и в последний момент выскользнул из-под опускающейся ему на макушку тяжёлой ладони. В полёте Артур схватился за брови великана. Потом он взялся за его длинную и толстую, размером с человеческую кисть, ресницу. Юноша врезал сверкающим копьём в мутный кристальный глаз великана. Копьё звякнуло и отскочило. Где-то рядом ледяная фея сказала: ой…

Артур немедленно оттолкнулся ногами о мягкие веки гиганта и запустил себя в свободный полёт, — и сразу же ладонь монстра прошлась по лицу.

“Глаза у них самые твёрдые”. За спиной Артура прозвучал грустный голос Семь. Юноша покосился на парящую рядом девушку, и спросил:

“Они все такие крепкие?”

“Нет”. Покачала головой.

“Этот высокий… У него королевская кровь”. И расплылась зачем-то в улыбке…

“Королевская?”

“Королевская”. Ответила Семь, поддерживая беседу и поддерживая Артура за плечи в небе.

“Он может делать так. Пфу!” Девушка надула щёки и плюнула.

“Пфу?” Артур посмотрел назад, на гиганта. Его щёки и вправду надулись, из носа повалили чёрный дым. Гигант сделал пфу: тугая струя лавы вырвалась у него из глотки, зажигая туманное небо.

В те несколько мгновений, пока струя летела в Артура, юноша упорно размышлял. Он пытался понять, где же в этот раз он совершил ошибку? Почему Казнеру решили помочь гиганты? Гиганты никому и никогда не помогают. Им это не нужно. Им вообще ничего не нужно. Как же он смог их подкупить, и заставить покинуть свои обжитые горы на крайнем востоке континента?

Непонятно.

Артур был так недоволен оплошность, которой даже не понимал, что его прямо-таки раздражала эта загадка.

Если бы только он смог залезть в громадную голову этого монстра…

Залезть в голову…

Глаза Артура озарились ярким светом.

Это прилетела кипучая лава.

*********

Альфия голодала

Эли, несмотря на свой низкий рост, и на то, что была она младше где-то года на два, ела намного больше её. Спустя всего пару дней они, или даже правильней будет сказать она, в одиночку, съела все запасы Альфии, и потом стала смотреть на неё как голодная собака. Альфия испугалась, как бы её серебристый взгляд не стал взглядом голодного волка, вздохнула и отправилась обшаривать поместью в поисках чего-нибудь съестного. Она нашла погреб — он был закрыт. Альфия пошла в кабинет хозяина поместья, в надежде, что Артур не забрал ключи.

Она стала выдёргивать отделения тумбочек. Ворошилась среди бумаг, ворошились, и вдруг, открывая очередное отделение, Альфия наткнулась на какие-то сухие зелёные травы. Рядом лежало несколько листов грубой бумаги. Альфия так проголодалась, её рот уже настолько смочился слюной, что она без задней мысли — мысли, что делать так немного глупо — попробовала травинку на вкус.

Прожевала, похрустела. Проглотила.

Ну так. Пресно. Альфия продолжила вытягивать другие отделения тумбочки. Потом она вдруг вернулась к зелёной траве и съела ещё штучку. Потом ещё. Вдруг Альфия заметила, что уже десять раз подряд выдвигает и задвигает один и тот же ящичек. Альфия ещё раз его дёрнула и вдруг выдернула. Ящичек грохнулся о землю. Она постояла пару секунд, ничего не делая и не двигаясь, а потом разразилась хриплым хохотом.

Она смеялась и смеялась, пока ей на плечо не опустилась рука. Хотя вернее будет сказать маленькая ручка. Альфия повернулась и тупо улыбнулась девочке с сизыми глазками.

“Не переводи”. Сказала девочка, взяла грубую бумажку, наложила в неё сухой травы и умело свернула трубочкой. Потом она зажгла траву, и как будто хотела уже приставить трубочку к своим губам, но в последний момент сдержала себя.

“Я всё равно ничего не чувствую в этом теле”. Девочка цокнула языком и грустно улыбнулась.

Вдруг она вставила трубочку в губы Альфии, которые почему-то был раскрыты. Альфия с новоявленным наслаждением вдохнула тёплый, бархатный дым.

“Вставлять в себя больше семи самоцветов — это совсем нездоровая практика. Если я прав, а я всегда прав, Казнеру приходится терпеть постоянные боли. Вот и нужны некоторые лекарства… Наслаждайся, они не совсем безопасны, но один разок можно”. Сказала девочка и ушла куда-то. Альфия вдохнула ещё больше белого дыма, задымляя свою голову…

Затем всё вокруг сделалось чередой очень странных образов. Вот Альфия ходит на руках по коридорам. Вот она хлопает крышкой туалета, и опять, и опять, и опять, и опять… Вот она сворачивает ещё одну трубочку, зажигает о свою, вставляет в губы неподвижной Эли и бежит сражаться с другими туалетами…

Вот Альфия висит на дереве… Зачем-то… Вот она бегает, бегает, бегает… Альфия — это курица.

Альфия находит цыплёнка и ему тоже вставляет в большие, красные губы дымную трубочку. А потом вопит, катается, сдирает осьминога, который вцепился ей в голову… Вот Альфия, разворошив свои волосы, сидит в одном ряду с Эли и цыплёнком. У всех красные глаза. Все смотрят в небо, где ходят громадные человечки. Альфия периодически хихикает. Эли молчит. Цыплёнок забрался ей на голову и закрыл своей желтой тушей глаза.

“Прошу прощения за грубый вопрос, но что вы делаете в моём доме?”

Альфия повернулась. Возле неё возвышался под сенью ивы мужчины, очень высокий, с длинными, длиннющими такими руками. В очках. С волосами жёлтыми и как будто пыльными, и местами ещё седыми. Она что-то пробурчала. Мужчина наклонился. Альфия выдохнула ему в лицо облако белого дыма и рассмеялась, когда у него помутнели очки.

Мужчина их снял и стал протирать своей мантией. Он тоже улыбнулся и сказал: “Прошу прощения, я забыл представиться”.

“Меня зовут Казнер”.

“А вас?”

155. Как бы…

155. Как бы…

Меня зовут… Альфия очень, очень долго размышляла над этим вопросом, чинно расхаживая в своей помутневшей от белого дыма голове. Она открывала дверцы памяти, и смотрела пустыми глазами, пока вокруг неё проносились самые разные звучные имена. Она выбирала. Но вот она открыла очередную дверцу, самую старую, и перед нею предстали, как что-то завораживающее, но пугающее, безмерно высокие звёзды в тёмных небесах. Сверкая ярким, каким-то жестоким светом они смотрели на неё внимательным взором, а вокруг Альфию обнимали грубые, белые руки, — они поглаживали её волосы и говорили: Альфия, моя Альфия…

Альфия захлопнула дверь, и побежала, гонимая эхом грохота. Долго, очень долго Альфия бежала по коридорам своей памяти, по кривым, извилистым коридорам, таким кривым и извилистым, как будто сделаны они были из подтаявшего лака, как будто это был мир, отражённый в кривом зеркале; она блуждала, бежала, а за нею на маленьких ножкам бегала отрезанная голова. А потом всё обернулось с ног на голову, и уже Альфия бегала, ловила ногатую голову, потому что голова отца — это очень полезный ингредиент.

Они бегали, играли в салочки, а потом в прятки. Альфия играла с папой, ей было весело, и она смеялась. А потом пришёл:

Артур.

Он посмотрел на неё сверху-вниз и так презрительно, что Альфия вдруг уменьшалась до размера ноготка, а потом Альфия… Постойте, вот, вот оно. Вот кто она такая!

Альфия широко открыла свои покрасневшие глаза. Теперь она знала своё имя. Её зовут:

“Вот, вот, я вот- это”. Сказала Альфия, быстро и вяла ворочая языком, и показала на цветок у себя в ногах. Голубой. Нет! Фиолетовый. Нет! Небесный… Альфия показала на него, стараясь не сводить с него пальца, чтобы не потерять, и спросила, напрягая брови: