Эдуард Иноземцев - Слипперы
Наверное, если бы мы поговорили по душам, это могло бы помочь. Но днем не было времени, вечером и ночью – сил и желания. Одним словом, наши отношения были пущены на самотек, и, видимо, идея яблочного пирога возникла у Марго именно поэтому. Пока она разрезала пирог, я приготовил чай. И мы сели за стол, полные невысказанных или недосказанных мыслей.
– Макс, давай уйдем отсюда. И начнем нормальную жизнь.
Именно с этой фразы начался тот вечер. И это было настолько неожиданно, что я перестал жевать и тупо уставился на Марго.
– Уйдем из группы? Вообще?
– Да. Мне кажется, так будет лучше.
Маргарита не смотрела на меня. Она уставилась на свой кусок пирога. Но я чувствовал, что она напряжена. И голос ее был напряжен.
– Лучше кому? – уточнил я.
– Мне. Тебе. Всем. И Вере тоже, если она оттуда нас видит и чувствует.
– Но ты же у них штатный работник, – напомнил я.
– Ну и что? – Она отпила из чашки и обожглась. – Я могу подать заявление и уйти в отставку. Многие так делают. Проблем не будет…
Я все же откусил пирог. Он был вкусным. Марго постаралась.
– И давно ты это решила? – поинтересовался я.
– Я ничего не решила. Я с тобой советуюсь.
Я отпил большой глоток из своей чашки. И тоже обжегся. Потом отрезал кусок от своего пирога и кинул Багире в блюдце. Она меня отвлекала. Тут решался серьезный вопрос, и было не до ее ужимок.
– А что значит – начнем нормальную жизнь?
Марго прямо взглянула на меня:
– Это значит – станем жить так, как живут все. Без сканирований, гипнозов, слипперов. Без поисков «Человека дня восьмого». Без слежки и жучков.
– Без Параманиса, – добавил я.
– Да. Без Параманиса. И без пророка. Просто будем жить… Я рожу тебе ребенка. Буду готовить и стирать. И буду ходить в свою библиотеку на полставки.
– А я чем буду заниматься?
– Своей журналистикой. Если не найдешь что-то получше. Где больше платят.
– Это что, предложение руки и сердца?
– Предложение должен делать ты. Если, конечно, хочешь. Я просто говорю, что я согласна. На тот случай, если ты его сделаешь.
Я улыбнулся. Это было вполне в ее стиле.
– Ну что ж… Жить у нас будет где, – проговорил я задумчиво.
– Да. Жить тут мы больше не сможем, – вздохнула она.
– А кого ты собираешься родить? Мальчика или девочку?
Марго поперхнулась:
– Я что-то не поняла… Так ты делаешь мне предложение или нет? – В ее голосе действительно слышалось непонимание.
– А как ты думаешь, сделать мне его или нет?
– Дурак ты, Макс… – Она швырнула в меня кусок пирога.
Я успел увернуться. Багира устремилась за куском. Ей показалось, что это игра. И обстановка ощутимо разрядилась. По крайней мере, я этого хотел.
– Выходи за меня замуж, Марго, – буднично произнес я.
– Ты серьезно?
– Серьезно. Я буду не самым лучшим мужем, потому что не умею зарабатывать денег, ленив, горд, не очень удачлив, иногда зацикливаюсь на своих мыслях, иногда читаю чужие мысли. Но в целом я неплохой парень… Выйдешь за меня?
– Да, – сказала она не раздумывая.
Я встал, обошел стол, наклонился и поцеловал ее. Она мне ответила. Багира довольно игриво мяукнула.
– Но насчет того, чтобы сразу бросить все и уйти, – я не думаю, что это правильно, – продолжил я, садясь на свое место.
– Почему? – Вид Марго выражал удивление. – Я не идиотка. Я вижу, что все это тебя нервирует.
– Правильно. Но мы должны закончить то, что начали.
– Найти этих людей? Ты это имеешь в виду? – Она подалась вперед.
– Да. Я имею в виду именно это.
Я отпил чай и закурил сигарету. С удовольствием затянулся. Мне нравилось, как начался этот вечер.
– А потом мы уйдем. Но журналистикой я не буду заниматься. И ты в свою библиотеку не будешь ходить.
– А что же мы будем делать?
– Мы откроем частное сыскное агентство. С нашими-то способностями и с приобретенным здесь опытом мы быстро станем самым лучшим частным сыскным агентством Москвы. И прилично заработаем, кстати.
– Ты же только что сказал, что не умеешь зарабатывать деньги, – усмехнулась она.
– Я скромничал. Так как тебе моя идея?
Марго ненадолго задумалась.
– Ну что ж, попробуем, – сказала она наконец. – Но одно другому не мешает. Да мы хоть сейчас уйдем и откроем агентство. Я не верю, что мы найдем тех, кого ищем. Это может тянуться бесконечно.
– Нет. Мы найдем их. Даже быстро.
– Неужели? – Она с интересом воззрилась на меня. – И каким это образом?
– Они искали старика. Мы сделаем так, что они его найдут…
– Макс, ты в своем уме? Старик ушел. Мы сами его уже не сможем найти. Он же сказал, что появится тогда, когда мы будем готовы к новой встрече… А сколько к тому времени пройдет лет…
– Марго, мы создадим такого старика. Мы сами. Найдем какого-нибудь актера, который сможет сыграть пророка. Напишем за него пророчества. Потом сделаем так, чтобы одно из них исполнилось. Поднимем в прессе шум. И спрячем пророка. Но так, чтобы эти люди нашли его. И тогда мы их обнаружим. И узнаем, кто они такие и чего хотят от нашего правительства и лидеров. В какую сторону влияют и прав был Боря или нет со своими теориями. И прав был или нет старик пророк. И когда мы это успешно провернем, нам в качестве премии дадут бабки. Я на это надеюсь. А когда нам их дадут…
– Мы откроем на них свое частное сыскное агентство, – докончила она за меня.
– Умница, – улыбнулся я. – Не зря я решил на тебе жениться.
Багира мяукнула и взобралась мне на колени. Довольно шустро. Он рос и креп, маленький котенок, которого мы приютили.
– Хорошая идея, – задумчиво проговорила Марго. – Только вряд ли Параманис согласится.
– Почему это? – удивился я.
– Потому что он не захочет привлекать актера. Мне так кажется. Это может быть опасным, ты разве не понимаешь? С этим актером может случиться всякое… Вдруг эта организация не такая белая и пушистая, какой ее расписывал тебе твой приятель философ…
Это было вполне резонно, поэтому я стал быстро соображать, стараясь найти решение проблемы. И конечно же нашел. Это был мой вечер.
– Мы сделаем пророком Никанора. Он слиппер и быстро сориентируется, если что-то будет реально угрожать. И нам же лучше. С его помощью мы сработаем чище и эффективнее.
– А что… Это мысль… – Марго улыбнулась сначала нерешительно, потом шире, потом во весь рот. – Ну ты даешь, Макс! Что, в Москве все журналисты такие?
– Только те, кто собирается жениться, – скромно откликнулся я.
Она рассмеялась:
– Да… Параманис согласится. Мне кажется.
Она встала со своего места, подошла ко мне и уселась мне на колени.
– Умница… – Она поцеловала меня.
– Он был твоим любовником? – вкрадчиво поинтересовался я, оторвавшись от ее губ.
– Если бы это было так, я бы тебе сказала. Он хотел этого, не отрицаю, но я встретила тебя… Пойдем в постель, Макс… Ты глупый, но ты меня возбуждаешь…
Эпилог
Из Никанора пророк оказался никакой. Серый, бледный, одномерный и пошлый, как время, в котором мы живем. Хотя он очень серьезно воспринял предложение сыграть в пророка и даже выдал несколько непонятных и запутанных прогнозов. Странно, как люди соглашаются играть роли, для которых они не предназначены. Никанор был бухгалтером и остался бухгалтером, пусть и от эзотерики. Но моя идея, с которой Параманис конечно же согласился, потому что это позволяло ему спасти лицо, сработала. Я написал несколько пророчеств от имени нашего нового пророка. Таких, которые могли бы заинтересовать людей и, соответственно, возвысить Никанора. Привлечь к нему внимание широкой общественности.
Первое пророчество касалось того, что свиной грипп не получит распространения в России. Второе – что Россия выйдет из кризиса раньше, чем многие другие страны. Третье – что Советский Союз никогда не реанимируется. Четвертое – что Алла Пугачева больше не выйдет замуж. Пятое – что конца света в 2012 году не будет. И еще семь пророчеств. Разных, но обязательно актуальных. И все эти пророчества с помощью знакомых журналистов мы опубликовали в изданиях, пользующихся популярностью в народе.
Никанор же, на всякий случай одетый как старик пророк и загримированный под него насколько позволяли его возраст и актерские способности, дал несколько интервью телевидению. Это уже организовал Параманис. Выяснилось, что наш новый пророк очень любит давать интервью. На улице, в гуще народа. На фоне дорогих автомобилей, модных бутиков и сверхсовременных гипермаркетов. Контраст с его внешностью бомжа действительно впечатлял. Никанор в каком-то смысле возродил традиции древних отшельников, живущих в пустыне и питающихся диким медом и акридами и время от времени выбирающихся в город, чтобы заклеймить греховное человечество. И греховное человечество, в данном случае представляемое москвичами, получало от этого определенный кайф.
