Эдуард Иноземцев - Слипперы
– На тебя тоже есть досье. И там тоже кое-что написано, – не растерялась Венера.
Оказывается, они друг друга знали. Белая ведьма и черная ведьма. Я должен был догадаться об этом с самого начала.
– Хватит. Мы тут по делу. – Правая половина лица «паука» задергалась. Левая осталась неподвижной. Он вынул из кармана свою трубку, но, так как в «Макдоналдсе» курить запрещается, просто сунул ее в рот, не прикуривая. И посмотрел на старика. – Вам нужна квартира? – спросил он. – Деньги? Золото?
– Нет, – покачал головой старик. – Мне ничего не нужно.
– Так не бывает.
– Бывает.
«Паук» задумчиво пососал свою трубку. Запах от нее все равно шел. Тот же самый. Дорогого трубочного табака.
– Ну а вы, уважаемый, нам нужны, – развел он руками. – У нас нет специалистов вашего профиля. Мы разрабатываем множество проектов разного рода, начиная от устранения неугодных людей и кончая отмыванием денег, трафикингом симпатичных женщин и наркотрафиком, и нам надо рассчитывать степень успешности каждого из этих проектов. Вам, по-мо ему, лучше работать на нас, чем на спецслужбы.
– Это почему же? – удивилась Маргарита.
– Исходя из идеологических соображений, – объяснил «паук». – Наше мировоззрение не меняется веками, а у вас оно меняется каждые пять лет. Так что мы организация более древняя и почтенная, если можно так выразиться.
– Вы черные, а они серые. Безликие, – подтвердил старик.
– Вот-вот, – обрадовался Мориатти. – Прекрасно сказано. Безликие… И платим мы лучше. И свободы у нас больше.
– И женщины красивее, – добавила брюнетка. – И без всяких званий. Мы работаем не за звания, а по призванию…
– Вы все больны сифилисом, СПИДом и свиным гриппом, – возразила Маргарита. – Не считая птичьего…
– А вы все шизофренички, – не осталась в долгу Венера. – С комплексом Мата Хари…
Это был уже явный психоз. Мне стало смешно. А когда мне смешно, я смеюсь. Что я и сделал. Все уставились на меня. В том числе и телохранители «паука».
– Это я вспомнил эпизод из своей жизни, – сказал я, чтобы никого не обидеть.
– Я же говорила… Духов – очень интеллигентный персонаж, – прокомментировала брюнетка.
– Вы бы заказали что-нибудь, – посоветовал я «пауку». – Чтобы разрядить обстановку.
– Я вам дал три тысячи долларов. Вот и заказывайте, – отмахнулся он со злостью.
Некоторое время все молчали. Старик поочередно разглядывал всех и улыбался в ус. Но я заметил, что улыбка у него грустная.
– Вы ведь действительно пророк? – нарушил молчание Мориатти.
– Я видящий, – поправил его старик.
– Видящий, пророк… Какая разница. Главное – знать будущее. Вы его знаете?
– Да.
– И наше тоже?
– Ваше тоже. Оно записано в моей книге.
– Какой книге? – удивился «паук».
– Моей. Я написал книгу о том, что ожидает всех тех, с кем я общался. И с кем не общался – тоже.
– Можно ее почитать? – «Паук» снова сунул свою пустую трубку в рот.
– Нет. Это книга не для чтения.
– Зачем же было ее писать? – Брюнетка призывно посмотрела на старика.
– Чтобы связать воедино судьбы… Посмотреть, кто на кого влияет и почему. Это как решать головоломку, – с готовностью объяснил старик. – Надо, чтобы все сошлось правильно. Черное влияние и белое влияние и те, кто посередине.
– А в вашей книге записано, что, если вы не станете с нами сотрудничать, мы вас уничтожим? – вкрадчиво поинтересовался «паук».
– Нет. Этого там нет, – извиняющимся тоном проговорил старик. – Так что уничтожить вы меня не можете. И никто не может.
– Он сам может кого угодно уничтожить, – предположил я.
– Нет. И я никого не могу уничтожить. И не хочу этого делать. Я просто наблюдатель, – вздохнул старик.
Один из телохранителей «паука» сделал шаг вперед.
– Может, вывести этого старого козла на улицу и воспитать, шеф? – предложил он.
Старик поднял на него глаза и сделал незаметный жест. Огромный мужик вдруг согнулся, как будто его резко ударили по яйцам, и захрипел. Если бы его коллега не поддержал его, он бы свалился. Я вспомнил, что тоже так умею, точнее, недавно на учился, и меня обуяла гордость. За себя.
– Убирайтесь на улицу, – скомандовал несколько побледневший «паук».
Оба жлоба убрались. Второй все так же поддерживал первого, который несколько раз в недоумении оглянулся на старика.
– А вы говорите, что никого не можете уничтожить, – мечтательно произнесла Венера.
Старик промолчал. Я ощутил, что говорить больше не о чем. Все слова были сказаны. И видимо, ощутил это не только я один.
– Значит, вы отказываетесь нам помогать? За очень хорошие деньги? – спросил «паук».
– Отказываюсь, – подтвердил старик.
– И нам тоже? – поинтересовалась Маргарита.
– И вам тоже, – кивнул старик.
Левая половина лица Мориатти снова задергалась. Он сунул трубку в карман дорогого кашемирового пальто. Вынул оттуда платок, высморкался. И неприязненно покосился на меня.
– Когда вы вернете деньги, Духов?
– С какой стати? Вы хотели встретиться с видящим, вы с ним встретились. Это вы должны мне семь тысяч, – пожал я плечами.
– Вы не получите никаких семи тысяч. Не держите меня за идиота.
– Ну что ж. Тогда наш договор о сотрудничестве расторгается, – улыбнулся я.
«Паук» ничего не сказал. Он просто встал. Брюнетка последовала его примеру. Потом он погрозил мне пальцем. И они вышли на улицу. Сквозь стекло было видно, как сели в машину. Она тронулась. И следом еще одна машина. Видимо, с охраной. Бог ты мой, как же «паук» заботился о своей безопасности…
– Ну ладно. Мне тоже пора, – проговорил старик, проводив машину взглядом.
– Уже? – погрустнела Маргарита.
– Уже, – хмыкнул старик.
– А мы с вами еще встретимся? – Она спросила это таким тоном, что я не понял, что тут кроется: профессиональный интерес или личный.
– Обязательно встретимся. Когда вы оба будете готовы к новой встрече, – заверил видящий и тоже встал…
21
Этот вечер мы провели в тишине и задумчивости, не включая телевизора, не слушая музыки и не читая газет. Можно сказать, что встреча со стариком нас изменила. Или, по крайней мере, сделала более серьезными. Ощущение игры, во всяком случае у меня, куда-то пропало. Я понял, что все, что с нами происходило до сих пор, имело некий смысл. Какой именно – я не знал. Но главное – вернулась вера в смысл. Теперь я понимаю, насколько это важно. И еще, впервые за то время, что мы жили на конспиративной квартире, я лег на второй диван. Не от обиды или из ревности. Мне просто показалось, что так правильнее. Марго не возражала. Впрочем, и она, и я спали очень плохо. Всю ночь я ворочался, урывками проваливаясь в некое подобие сна, но очень чуткого и непродолжительного, а Марго несколько раз вставала и шла курить на кухню. А утром мы узнали, что этой ночью умерла Вера. Как старик и предсказывал. Умерла во сне. Надеюсь, что она действительно попала в некое место, куда попадают все светлые и ранимые души. Если, конечно, такое место есть и если вообще существует жизнь после смерти.
Несколько дней мы были заняты похоронами. У Веры никого не было, кроме старого и довольно странного отца, абсолютно не приспособленного к жизни. Он был художником, невостребованным и никому не известным, но картины, разбросанные по их захламленной квартире на Ленинском проспекте, мне понравились. Особенно одна, почти точная копия той, что я видел в квартире Заречной. На ней была изображена долина, очень похожая на ту, что мне приснилась. После похорон я попросил его продать эту картину, и он просто отдал ее мне, отказавшись взять деньги. Тогда я сунул довольно приличную сумму в карман его осенней куртки, висевшей на вешалке в коридоре. А картину отвез к себе на Верхнюю Масловку и повесил над своим диваном. Почему-то мне не хотелось привозить ее на конспиративную квартиру.
Ну а потом снова наступили будни. И будни довольно серые. Мы потеряли Веру и потеряли все свои зацепки. Я был уверен, что найти старика мы больше не сможем. Он появлялся только тогда, когда сам хотел этого. Заречную убил фан. Списки себя не оправдывали. Это был тупик, и Параманис бесился. Группа Zetta, на которую было потрачено столько сил и средств, себя не оправдывала. Я бы тоже бесился на его месте. И слава богу, что я был не на его месте.
На двенадцатый день после смерти Веры, вечером, Марго испекла яблочный пирог. Багира все вертелась около духовки, привлеченная соблазнительным запахом, и, когда пирог наконец был готов, она первая получила свой кусок. Отношения котенка и Маргариты явно улучшились. А мои отношения с ней все еще оставались несколько натянутыми. После той ночи. Уж не знаю почему. Может быть, мне стала надоедать работа в этой группе. Может, конспиративная квартира уже казалась не той, что была раньше. Может, на меня действовала общая атмосфера в группе после смерти Веры. Я не мог разобраться в себе. Правда, мы опять спали вместе, но что-то все-таки было не то.
