Фантастика 2025-150 - Иван Катиш
— Дайте я угадаю, — снова подал голос второго заместителя комиссии. — Это программа обучения андроидов по человеческим процедурам? Я надеюсь, мы не будем мчаться в первых рядах с заявкой на этот бюджет?
— Будем! Потому что андроидов нам уже прислали, а деньги — нет. Мы бы и так их учили, повесив на бюджет инженерного отделения, но теперь есть шанс этого не делать. Наше руководство вылетает туда же ночью.
— А я их, кстати, сегодня видела. Андроидов. Очень мирно сидят в библиотеке.
— А как студенты реагируют на будущих сокурсников?
— С осторожным интересом. Хотя их куратор нам с гордостью сообщил, что Софью, которая из них самая антропоморфная, одна из групп включила в совместный чат по подготовке к экзаменам.
— С их точки зрения, это должно казаться прорывом.
— Это и есть прорыв.
— А, кстати! — прервала обсуждение Ада. — Зачем мы так срочно собрались? У меня билеты на концерт горят. Борис, ты инициировал, рассказывай.
Второй заместитель смущенно хмыкнул.
— Со мной связалась Инга… И она обещала предоставить неопровержимые доказательства, что имеет место распространение готовых вариантов с ответами. Которые мы планировали использовать у нас для тех, у кого прошли сроки действия школьных экзаменов. И пришлось бы нам тогда все срочно перерабатывать. Или запрашивать Министерство.
— Сегодня?
— Да, у них планировалась операция.
— И как?
— Похоже, что никак. Было какое-то шевеление в библиотеке, в результате которого сломались все камеры. Или не все. Или сами по себе. Но какие-то из них вышли из строя.
— То есть, ничего не будет? — уточнила Ада.
— У меня не получается с ней связаться, так что я почти уверен, что нет.
— Тогда расходимся, — весело объявила Ада. — Денег еще нет, доказательств уже нет, движемся прежним курсом!
И члены комиссии разбежались по гораздо более приятным пятничным делам.
* * *
Дима затеял субботние шашлыки, чтобы сделать хоть что-то знакомое. Он стеснялся так красочно ругаться на тесты, как это делали Риц с Бакланом, полагая, что роли распределены, и добавить к этому дуэту ему будет нечего. Поэтому, как и Макс, он молча ковырялся в своем планшете и, для очистки совести, заходил на пару часов в день в библиотеку почитать основные материалы. Между тем, самым странным в его нынешней жизни были не вопросы с неочевидными комплектами ответов, а ошеломляющая стационарность. Он уже забыл, когда столько времени проводил не то что в одном городе — в одной комнате. Параноидальный Риц категорически запретил выносить планшет со слитыми вариантами куда бы то ни было. Дима попробовал посопротивляться, заявив, что уж комната для занятий должна быть безопасной, на что Риц вытащил его на прогулку по корпусу и показал, где и как натыканы камеры. А вот за чем они следят, проверить никакой возможности не было. Свободным от камер был только коридор, благодаря чему их эскапада с роботами-пылесосами прошла без последствий, да и эта синекура закончилась в четверг, когда пришли рабочие и начали привинчивать новые следящие устройства.
Правда, Риц осмотрел их и заявил, что камеры пока выключены, но включатся без предупреждения, поэтому в коридоре тоже лучше не колобродить. Из забавного было только одно — напротив комнаты Центуриона установили не одну, а две камеры. Как-то не понравился он университетскому начальству. Зато внутри комнат ничего не было и не будет, по крайней мере, пока не изменится местное регулирование.
— Риц, ты в кого такой параноик? — спросил Дима вечером, тщательно обдумав возможные риски попадания на радары. Риц не ответил. Дима оторвался от своего девайса и увидел, что новый друг устроился уже каким-то совсем странным образом.
Риц в этот момент лежал на кровати, свесив голову вниз, и листал лежавший на полу планшет.
— Тебе удобно вообще? — обалдел Дима.
— Угу, мне надоело нормально сидеть и нормально лежать. Хочу ненормально. А с ответом на твой первый вопрос всё просто: у меня отец всю жизнь рядом с этим бизнесом. Мне некоторые истории вместо страшных сказок рассказывали. Кстати, я не думаю, что за нами будет гоняться администрация университета, они довольно расслабленные ребята. Грубо говоря, я не верю, что нас будут ловить целенаправленно, но наше неаккуратное обращение с материалами может навести кого-то на неприятные идеи. Я практически уверен, что сегодняшняя акция в библиотеке — это инициатива какого-то больного карьериста. Или нам опять Центурион подгадил. Я его там не видел, но это ничего не значит.
— А что? Что было-то? — оживились все.
— Да ну… — Риц выключил планшет, встал с кровати и потянулся. — Они решили перепрошить систему наблюдения, и при этом четко целились в нашего дилера готовых вариантов.
Все ахнули.
— Не, не, спокойно! У них всё сломалось в процессе. Да и у нас всё чисто куплено. Правда, наш дилер заподозрил неладное и наехал с какого-то перепугу на меня, видимо, как на единственное знакомое лицо вокруг, и я ему нахамил. На том и разошлись. Всё, не могу больше, пойду разомнусь, не скучайте тут.
Риц проскользнул к двери и исчез в коридоре.
— Ааа… — замялся Дима. — А кто у Рица отец? Безопасник?
Баклан откинулся на подушку и заржал.
— Ща я тебе расскажу, кто у него отец.
Повествование Баклана было слегка обрывочным, но от того не менее впечатляющим. Он обрушил на Диму с Максом оценку состояния отца Рица (много деняк!), рассказ об актерской карьере его матери (всего два сериала, но каких!), семейных операциях с рудой для кристаллов (всё сложно) и нашумевшем достижении с развитием торговой платформы, которая обслуживала весь Восток, слегка заползая на Север и Юг. Хотя отец Рица начал свою деятельность не с нуля, и первый капитал получил от семьи, переход в следующую лигу он совершил сам. На Восток он переехал не так давно и в основном для того, чтобы лучше присматривать за добычей кристаллической руды и той самой платформой. Знаковыми приобретениями были шахты в районе Лхасы, которые он не собирался выпускать из рук, несмотря на регулярные тендеры, и большое месторождение в Западной Суматре.
— А еще он финансирует изобретателей! Если ты видел ту одноместную штуку, которая может летать, без связи с самолетными вышками, то это из его центра.
— Это который вертикально
