Шаг вперед - два назад - Ибикус
Тут я был с ним полностью согласен. Чем скорее отсюда уберемся, тем лучше. Только вот раньше мая никак не получится, но Фоме про то знать не надо… Между тем, он выложил на стол хлеб, вяленое мясо и бутылку вина.
- Я же думал, что ты из дома не выйдешь, харчи, вот принес, - сказал Фома.
- Ну, так это всегда кстати, - ответил я, хотя есть уже не хотелось, но бутылка вина… как тут откажешься, да и зачем. Он же совершенно правильно поступил.
Хмель уже бродил во мне, а добавка сделала язык заплетающимся и походку нетвердой. Но какой-то бес внутри меня, совершенно трезвый, внушал, что ситуацию надо использовать. Очевидно, этот же бес внушал то же самое и Фоме. С ним-то все понятно, ему надо узнать путь в обратную сторону. А поскольку всем известно: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Напрямую Фома вопрос задать не решался, а ходить вокруг да около не умел.
- Обратно-то как будем добираться? – спросил он.
- Да так же, как и сюда, - осоловело глядя на него, ответил я.
- Так ты же говорил, что в обратную сторону эти ворота не работают, - удивился он. – Врал что ли?
- Почему сразу врал! – возмутился я. – Просто надо… А ты чего дознаешься? Хотите без меня удрать? Ольгу мою обратно Марецкому, меня в каталажку, а сами тю-тю… Не выйдет!
Тут я весьма натурально треснул кулаком по столу. Если я сейчас сплету какую-нибудь ахинею, то «княгиня» на это не купится. Ведь Фома ей доложит все как есть. Сам-то он поверит, а вот Веру Павловну не проведешь… Тут надо действовать тоньше. А Фома уже понял, что его рыбалка не удалась…
- Да будет тебе, - спокойно ответил он. – Все сделаем, как договорено. Нешто мы злодеи?
Тут я просто захохотал, а он, сообразив, что сморозил, тоже усмехнулся. На этом наши посиделки закончились. Я не отказался от мысли отправить эту парочку в древнюю Русь, но тут надо работать не с Фомой, а с Верой Павловной, то бишь с «княгиней». Время у нас еще есть. Его у нас с Ольгой имеется с большим избытком. Фому я проводил и завалился спать. Эта пьянка, явно, просто так для моего организма не пройдет, а рассолом в доме и не пахнет.
Следующее утро, как я и предполагал, началось с дикой головной боли и тошнотного состояния. Рассола, естественно, в доме не было, и послать за ним некого, пришлось принять снежные ванны. Умылся и растерся чистым снегом, его тут изобилие. Эти процедуры не сильно помогли, но у меня на этот день планов не было. Куда торопиться-то. Раз «княгиня» отмерила мне две недели, значит две недели и буду готовиться, а там февраль уже… Никакие умные мысли не приходили, да и какая умная мысль полезет в похмельную голову.
До обеда провалялся, а на обед можно использовать остатки вчерашнего пиршества, только есть совершенно не хотелось. К вечеру дурное состояние прошло, я встал, собираясь прибрать на столе к приходу Фомы, который должен принести очередные разведданные. Но вместо Фомы, в избу вошла Вера Павловна. Критически осмотрев еще не убранный стол и мою помятую фигуру, она сказала:
- Пьянствуешь, значит!
- Ничего подобного, - возмутился я. – Вчера мы с Фомой приняли немного, за успех нашего предприятия. А сегодня ни в одном глазу. Тут спешить нельзя… Надо все обстоятельно обдумать. Кстати, а где он?
- Дома сидит, - хмуро ответила «княгиня». – Хотя сидеть ему никак пока невозможно…
- Это почему?
- Выпороли его на конюшне. Прислуга Меньшиковская увидела, что он второй день болтается возле их дома. Заподозрила что-то…
- Вот ведь, мерзавцы! – ненатурально возмутился я. – Уж и пройти мимо их дворца нельзя… Однако, мне нужны сведения о передвижениях Меньшикова. Иначе как валить злодея? Надо же точно знать, где он появиться и кто его сопровождает… Надо разработать совершенно точный план.
- Хорошо, Максим Петрович, - спокойно сказала «княгиня», - будет тебе план. Но мне почему-то кажется, что ты опять собираешься увильнуть.
- Ну что вы, ваша светлость, - усмехнулся я. – Как же я смогу увильнуть, если Ольга в ваших руках. Да и с чего бы мне увиливать. Ведь если мы с вами завалим этого мерзавца, то нам все только спасибо скажут. Может даже памятник поставят. Вот представьте Вера Павловна такую композицию: я в мундире и треуголке с ружьем в руках стою, вглядываясь вдаль, а вы в шикарном платье, одной рукой держите меня за плечо, а другую руку протянули вперед, указывая мне цель…
Между тем Вера Павловна навела порядок на столе, к моему удивлению появилось снова и хлеб и мясо и даже бутылка с вином. За окном было уже темно, Вера Павловна зажгла свечи, и ситуация становилась пикантной. Я, разумеется, сел к столу. Если бы все происходило в мое время, то этот романтический ужин вел прямо в кровать. А сейчас-то что делать? Кровать у меня одна, изменять Ольге я не собирался, а найти извозчика для «княгини» сейчас невозможно.
- Вера Павловна, - осторожно спросил я, - а Ольга все еще считает, что я нахожусь в тюрьме?
- Максим Петрович, - усмехнулась «княгиня», - она в этом совершенно уверена. Так что алиби у вас безупречное…
«Ну и дела, - лихорадочно думал я. – Эта дама умеет обставлять все так, что нет никакой возможности помешать ее планам. Ну что сейчас делать? Не выставлять же ее на улицу… Конечно, можно уступить ей кровать… или в кровати проявить силу воли… Вот, черт! Если бы она была уродиной или старой…»
Тем временем мы продолжали ужин, и у меня появилась мысль: напоить ее до бесчувственного состояния. Однако, вскоре я понял, что это мне не удастся.
