Сильные не убивают - Яна Каляева
— Тупой торт, нах! Тупые подарки! Я хочу в гаражах с пацанами тусить, а не теннис, ять, и торт!
Наконец барчука одевают, и они с мамашей идут к машине. Выдыхаю. Ребенок — это последнее, что мне нужно в доме, где сейчас начнется суета и стрельба. Мадам сопровождает один из охранников. Итого в доме: семь бойцов, две горничные, повариха — авось ей хватит ума не высовываться из кухни, сам Парамонов и чертова магичка.
— Двое охранников в столовой для персонала, — говорит Ленни у меня в ухе. — Им накрывают ужин. Жди, скоро еще кто-то подойдет.
Киваю, забыв, что Ленни меня не видит — холл просматривается с камер, к которым наш хакер подключен, но я прячусь в тени. У меня от силы полчаса теневого времени — потом кровь носом пойдет, хорошего мало, тем более под газовой маской. Но приходится ждать: дежурный постоянно мониторит камеры, защита от газа у бойцов при себе, так что применить «Эскейп» я смогу один раз, и надо накрыть максимум противников. Остальные, скорее всего, успеют надеть маски, потому с ними придется разбираться вручную.
Минут через десять Ленни докладывает:
— В столовой четыре охранника и горничная. Это максимум, другие ужинают позже. Налево, третья дверь.
План дома я помню, и все же подсказка не помешает. Скрываясь в тени, скольжу по уставленному золочеными статуями коридору. Унитазы здесь тоже золотые, зуб даю…
Столовая. Четыре парня за столом — едят и одновременно наперебой заигрывают с хорошенькой горничной, которая старательно хихикает на их плоские шутки. Активирую газовую гранату. Действует она, как всегда, за секунду, никто даже не успевает схватиться за оружие. Один из парней падает лицом в тарелку с супом — хватаю его за ухо и вытаскиваю, чтобы не захлебнулся.
Сегодня я готова убивать, ситуация-то серьезная — но только если не останется никакого другого выхода.
Дом оглашается сигналом тревоги — дежурный за камерами не лаптем щи хлебает. Была идея, что его надо вырубать первым — но в его каморку ведет дверь с очень серьезным замком. Значит, и подкрепление уже вызвано — тут надежда на Токс и ее гвоздики.
— Трое в главной столовой, — отрывисто говорит Ленни. — Полная снаряга, маски. Магичка в большой гостиной! Врубай негатор!
Выхватываю шарик негатора и поворачиваю рычаг, включая эфирный блок на максимальную дистанцию. Нет особой надежды, что простенький милицейский прибор, рассчитанный на обезвреживание подгулявших опричников, всерьез парализует опытного мага второй ступени, но хотя бы ослабит. Есть шанс, что Альбина не сможет залепить в меня чем-то заготовленным, ей придется на ходу перестраивать стратегию… Но сначала до нее надо добраться. Между нами — столовая и трое парней в полной броне. Видела я ту броню, потому и не стала брать пистолеты — с моей меткостью в ее зазоры не попасть.
Двери большой столовой нараспашку — парни надеются расстрелять противника на дальних подступах. Национальное индейское жилище им — тень тут хорошая, густая. Проскальзываю внутрь, хватаю комок тени и создаю на противоположной от себя стене мираж — две скользящие фигуры. Парни принимаются палить по ним. Хах, люди… орк бы сразу почуял фальшивку — ни звуков, ни запахов. Я уже у охранников за спинами. Бью первого кастетом в шею сбоку, второго — по низу черепа, прямо под шлемом. Третий успевает что-то понять и, рыча, бросается на меня… ну не на меня, конечно — туда, где я была пару секунд назад. Без затей ставлю ему подножку, и он с грохотом валится на пол. Большой шкаф громко падает! Шлем прижат к броннику, до тела не добраться… Бешеной лисой прыгаю на парня сверху, обхватываю спину коленями и одной рукой срываю маску с его лица, другой — активирую еще одну гранату «Эскейпа». Через пару секунд мощное тело подо мной обмякает. С остальных двоих тоже снимаю маски, а то один уже порывается шевелиться… Пусть отдохнут, пока я тут не закончу.
А вот мне отдыхать некогда — и так уже слишком долго в тени, начинает подташнивать. Беру негатор в руку — он включен на работу на максимальной дистанции. Надо добежать до Альбины и в метре от нее сменить режим на интенсив. Маги ее уровня ставят щит, который может помочь и от газа, но есть шанс, что поднесенный к телу негатор его деактивирует.
Тень на мне истончается… не дело. Оборачиваюсь новой густой тенью, вбегаю в гостиную, нахожу глазами худую женщину в открытом белом платье… и замираю. Воздух превращается в густой кисель… нет, в почти застывший цемент. Второй раз в это вляпываюсь… та же фигня была у недоброй памяти Себастьяна.
Альбина тяжело усмехается:
— Думали сдержать меня своим детским негатором? Что на вас, шлейф прозрачности?
Вряд ли дамочка так вежлива, что выкает мне — скорее, думает, будто атакующих несколько.
Дышать тяжко, двигаться невозможно вовсе. Из-за тени Альбина меня не видит, но и мне все труднее удерживать покров. Альбине тоже непросто — все-таки негатор до нее добивает, пусть и слабо. По вискам течет пот, капли собирают пудру в шарики. Однако женщина держит под кисельным заклятием… всю комнату, видимо.
— Вот что, — голос ровный, даже слишком. — Сбросите невидимость — останетесь в живых.
Ага, щаз, в живых… ровно до тех пор, пока Барон не выяснит, кто его навестил, зачем и по чьему распоряжению. И лучше не думать, какими методами он станет это выяснять.
Альбина натужно ухмыляется:
— Не хотите — дело ваше. Вольному воля, спасенному рай.
Шепчет что-то, с видимым усилием поводит рукой — и через комнату медленно ползет гигантское лезвие. Ровно на уровне моей груди. До него метров шесть… уже пять! И не шевельнуться…
Альбина собрана и напряжена — облезлая помоечная кошка перед прыжком, жалкая и смертоносная одновременно. Сквозь дорогие духи пробивается запах пота. Непросто держать сразу два заклятья под негатором! Из носа хлещет кровь, заполняя пространство под маской — я слишком долго в тени, но если хоть на миг сброшу ее, Альбина увидит меня и убьет.
Лезвие уже совсем рядом. Кровь заполняет маску — дышать нечем. Нечеловеческим усилием тяну палец к переключателю негатора. Я же за свободу свою дерусь — чтобы не стать сучкой при хозяине, как эта тварь! Собираю остатки энергии, переключаю негатор на интенсив и отчаянным усилием всего тела кидаю в Альбину.
Магичка визжит. Лезвие исчезает, бетонный кисель тоже — и я тупо
