Корпус обреченных - Алекс Хай
Ланской снова повернулся ко всем нам.
— Вы здесь не для того, чтобы просто учиться, господа курсанты. Каждое действие, каждый день — это подготовка к реальной угрозе. Учитесь. Исправляйтесь. Пока есть время.
С этими словами он отступил назад, давая знак сержанту Баранову продолжать.
— Внешний вид — отражение вашего внутреннего состояния, — пробасил великан, прохаживаясь вдоль строя. — Если не можете следить за собой, как вы будете следить за своим оружием? За своими товарищами? Это не просто форма, это дисциплина. Дисциплина спасает жизни.
Он остановился перед Безбородко, который стоял с криво застёгнутой пуговицей. Баранов ничего не сказал, но его насмешливый взгляд был красноречивее любых слов. Безбородко нервно поправил форму, стараясь больше не привлекать к себе внимания.
— Курсант Юсупов, — продолжил Баранов, подходя к Феликсу. — Вы, по-видимому, решили, что внешность важнее всего. Стильная укладка. Долго возились перед зеркалом?
Юсупов улыбнулся.
— Рад, что вам нравится, господин сержант!
— Чтоб завтра я этого чуба напомаженного не видел. Ясно?
— Ясно, господин сержант, — вздохнул Феликс.
Баранов закатил глаза, но больше придраться к Юсупову не смог. Феликс умудрился идеально отутюжить форму и проверил каждую складку до миллиметра. Впору было приводить его в пример, а не меня.
— Сегодняшний день — это ваш первый шаг в новый учебный год, — заключил Баранов, возвращаясь на своё место. — Запомните его таким, каким он должен быть: шагом к профессионализму, а не в хаос. Господа курсанты, вы свободны.
Я уже предвкушал завтрак. Да, спать хотелось невыносимо, но после ночного веселья организм требовал двойную порцию пищи. Но сначала — в медсанчасть.
— Они с нами даже мягко, — шепнул Андрей. — Думал, устроят полный разнос…
Ланской дал разрешение идти на завтрак. Мы с Андреем должны были возглавлять нашу колонну и уже развернулись в сторону столовой.
Вдруг кузен зашатался, как будто почва под его ногами внезапно ушла. Лицо резко побледнело. Еще мгновение — и Андрея вывернуло наизнанку прямо под ноги Баранову.
— Романов? Что с вами?
Он ничего не ответил и просто рухнул на мостовую. Я тут же бросился к нему и схватил за запястье, запуская быструю диагностику. Лева тоже выбежал из строя и подлетел к нам.
— Лекаря! — закричал он.
Я покачал головой.
— Нет, лучше нам самим его отнести. Срочно! Это отравление энергией Искажения.
Глава 21
Андрей и правда выглядел скверно. Побледнел так резко, словно кто-то мгновенно вытянул из него кровь, а глаза стали мутными. Лева принялся проводить диагностику, но я понимал, что ничего нового он не скажет.
— Андрей? — тихо позвал я, вглядываясь в лицо кузена. — Слышишь меня?
Он не ответил, его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Он буквально захлебывался воздухом, словно каждая попытка вдохнуть приносила ему боль.
Что пошло не так?
Ночью, сразу после битвы, все отправились на осмотр. И магам, и неодаренным, выдали какие-то капли с соединениями ртути. Штука опасная, но, по заверению Сумарокова она могла связывать силу Искажения в организме, препятствуя ее распространению по телу.
Медики создали сомнительный с точки зрения безопасности, но более-менее рабочий протокол: сперва связывать губительную энергию соединениями ртути, затем восстанавливать энергетические ресурсы пострадавшего организма, а после — очищать организм от ртути.
Мне тоже пришлось принять эти капли, хотя это грозило провалом эксперимента. Но Сумароков решил, что я подвергся настолько большой дозе Искажения, что решил отступить от программы эксперимента.
Всех заставили принять лекарство. И вчера я не замечал симптомов ни у Андрея, ни у Румянцева, ни у Одоевского.
Так что изменилось за эти несколько часов?
— Немедленно в медсанчасть, — распорядился Ланской, бросив быстрый взгляд на сержанта Баранова. — Баранов, Львов, Одоевский, помогите Николаеву! Юсупов, Эристов, ведите колонну в столовую.
Мы закинули руки Андрея нам на плечи и подняли его, но он безвольно повис под обеспокоенный ропот остальных курсантов. Пришлось буквально тащить его. Мы двинулись быстрым шагом через площадь, покидая построение. Ребята с тревогой следили за нами, но не посмели задавать вопросов.
— Держись, Андрей, — пробормотал я, когда мы приблизились к дверям медсанчасти. — Уже почти пришли.
Подполковник Сумароков был уже на месте и явно удивился, поскольку ожидал увидеть меня одного.
— Что случилось? — спросил он, быстро подхватив Андрея и осторожно укладывая его на ближайшую койку.
— Похоже, что доза ртути не подействовала, — сказал я, стоя рядом и следя за каждым движением подполковника. — Я думаю, что он получил слишком много энергии Искажения. Возможно, контактировал с зараженным предметом.
Разумеется, мы прошли процедуру очистки. Но Андрей в теории мог принести с собой что-то из зоны Искажения. Вещь, которую не заметили сразу — одежду, перчатки. Да хоть кусочек гравия с аллеи, который мог остаться в складках одежды. Что угодно.
Сумароков кивнул, внимательно осматривая Андрея, затем поднес руки к его телу и начал проводить диагностику. Я видел, как его лицо менялось по мере того, как он ощущал потоки энергии. Его взгляд помрачнел, губы сжались в тонкую линию.
— Явные признаки заражения, — наконец сказал он. — Энергия Искажения поглощает его эфир. Мы можем попытаться вывести её с помощью ртути в больших дозах, но это рискованно. Его тело уже ослаблено, придется подключать большие потоки эфира.
Я закрыл глаза на мгновение, пытаясь сосредоточиться. Ртуть и без того опасное средство, особенно в таких случаях, когда организм уже борется с чужеродной силой. Моим первым порывом было просто поглотить инородную силу.
Но что если…
— А если вместо этого просто дать ему эфир и позволить организму самому справляться? — предложил я, глядя прямо на Сумарокова.
Он посмотрел на меня с удивлением, затем его лицо стало суровым.
— Это убьет его, Николаев. Романов — наследник Великого князя. Любая ошибка может стоить ему жизни. Это будет катастрофой не только для семьи, но и для всей страны.
Не убьет. Точнее, не сразу. В отличие от моей Тани, которая отравилась инородным ядом, Андрей просто схватил повышенную дозу. Да, аномальная энергия будет его перемалывать — процесс неприятный, но если обеспечить стабильный приток эфира, у него есть шансы справиться. А при условии положительной чувствительности к Искажению, кузен сможет научиться перерабатывать силу…
— Я понимаю, но есть вероятность, что его организм сможет
