Алекс Орлов - Особый курьер
– Но, сэр, это не положено, – не очень уверенно запротестовал капрал.
– Что такое, капрал? Вы мне не доверяете? Вы не узнали меня, капрал?
– Я узнал вас, сэр, – вынужден был признать дежурный.
– Ну тогда все в порядке. Не бойтесь, с полковником этот вопрос я улажу. – Легмар улыбнулся и закрыл за собой дверь, оставшись в операционном зале совершенно один.
Улыбка генерала испарилась, он на секунду застыл в растерянности, увидев перед собой полтора десятка светящихся мониторов.
Который из них был главным, генерал не знал. Наконец ему в голову пришла блестящая мысль – он придумал, как найти главный пульт.
Щелчок выключателя – и погас один экран, еще щелчок – и погас второй. Затем третий, четвертый, однако пятый отключаться отказался, высветив надпись: «Это рабочее место не может быть отключено, поскольку является главным терминалом базы данных. Хотите задать новое место терминала?»
Фринц Легмар набрал команду «нет» и, вернувшись, включил экраны, чтобы все выглядело как прежде.
«Теперь вперед, Легмар, времени у тебя в обрез», – скомандовал себе генерал. Чтобы добраться до кабинета адмирала и обратно, требовалось не менее двенадцати минут, и семь из них уже прошло.
Легмар набрал вызов базы данных. Компьютер написал: «База данных. Введите общий пароль».
Общий пароль Легмар знал – это была комбинация из пяти цифр. Программа приняла пароль, и появились две новые надписи: «Перечень целей и параметров» и «Состояние систем наведения».
Генерал щелкнул на первую и, пока картинка менялась, бросил на часы мимолетный взгляд. До прихода офицеров оставалось уже не более трех минут.
«Введите личный пароль», – затребовала машина, и Фринц Легмар едва не подпрыгнул от досады. Хотелось разнести монитор вдребезги, однако это не решало проблемы, и Легмар, собрав всю волю в кулак, стал лихорадочно соображать.
«Кто мог поставить здесь свой пароль – Бисмарк или Франковски? Конечно, Бисмарк, он недавно получил полковничьи погоны, и ему все еще нравится быть старшим даже в мелочах. Будем считать, что это Бисмарк».
На лбу у генерала выступили капельки пота: время шло, а он еще не добрался до нужной информации. Решив действовать наобум, он набрал слово «полковник». Программа отказала в доступе и сообщила:
«Внимательно набирайте пароль. В вашем распоряжении осталось две попытки».
– Вот сволочь! – вслух выругался Легмар и, вспомнив, что Бисмарк любит стрелковое оружие и никогда не расстается с изящным «леггойном», написал: «леггойн».
«Неверно. Это устаревший пароль. У вас осталась одна попытка», – бесстрастно написала машина.
– Что ж, «устаревший пароль» – это лучше, чем ничего, – подбодрил себя Легмар.
Судя по всему, времени уже не осталось, но генерал решил, что выскочит из-за стола только тогда, когда услышит голос дежурного – при появлении Бисмарка капрал был обязан сделать доклад и сообщить о постороннем.
«Итак, что еще любит Бисмарк? Что у него еще есть, чем он может гордиться? Жена! Как же я мог забыть?! Фигуристая крашеная шлюха, во время командировок мужа она открыто жила с одним майором из интендантской службы… Но как ее имя?.. Как ее имя?.. – От напряженного мозгового штурма лицо Легмара покраснело, а глаза едва не вылезали из орбит. – Сандра? Нет, не Сандра. Дейдра? Тоже нет. Эмма!..»
Легмар лихорадочно вписал пароль, и программа наконец разрешила доступ.
Послышался голос дежурного, и Легмар подпрыгнул на месте. Он уже собрался отскочить подальше от рабочего стола, когда расслышал слово «алло» – дежурный говорил по телефону.
Генерал снова погрузился в таблицы и, разобравшись, начал вносить данные новой цели.
Дистанция… Угол действительного поражения… Масса цели и еще пять цифр, указывавших ее местоположение.
Легмар запустил команду «Расчет», и компьютер сам начал высчитывать недостающие параметры. Однако участия генерала уже не требовалось, и он, выйдя из программы, одним прыжком оказался у стены.
В этот момент дверь операционного зала открылась, и появился капитан-инженер Франковски.
– Здравствуйте, сэр, – вежливо поздоровался он.
– Привет, Франковски, – ответил Легмар и улыбнулся капитану. – Где твой начальник?
– Он в туалет зашел, – объяснил капитан, садясь на тот самый стул, где только что сидел Фринц Легмар.
– А чего вас к адмиралу вызывали?
– Да я не знаю, – пожал плечами Франковски. – Я ждал возле двери, а внутрь пустили только полковника. Непонятно только, зачем обоих вызывали.
– Постоянно что-то путают, – понимающе кивнул Легмар. – А у моих ребят уже первые потери. Кто конкретно, я еще не знаю, вот и хожу по отделам – нервничаю очень. Мешаю людям работать, но что поделаешь – для меня пилоты как дети родные.
Дверь в операционный зал открылась, и появился полковник Бисмарк. Он принес с собой устойчивый запах туалетного дезодоранта.
– Вы меня ждете, генерал? – спросил он.
– Да, Марки, жду именно тебя. Собственно, я не по делу, а просто так. – Генерал опустил глаза долу и вздохнул.
– У перехватчиков снова потери, сэр, – пояснил за Легмара капитан Франковски.
– Да, я уже наслышан, – кивнул Бисмарк, – но это война.
– Я знаю, что война, Марки, но, не поверишь, до сих пор не могу привыкнуть. – Генерал Легмар развел руками. – Ну ладно, не буду вам мешать. Пойду узнаю, кто не вернулся на этот раз.
Понурив голову и ссутулившись, генерал Легмар вышел вон. Когда за ним закрылась дверь, капитан Франковски сказал:
– Нелегко ему.
– Это только начало, Пит. Когда сойдемся в бою, от нас такие клочки полетят, что просто держись.
– Но и от них тоже, – возразил капитан-инженер.
– Когда клочки летят от тебя самого, это значительно страшнее, – пояснил полковник.
78
Надпись на матовом стекле гласила: «Доктор Дик Дрейкер», а чуть ниже: «Острые боли, срочное удаление, превентивное вскрытие. Анонимно».
Энрике Коррадо уже целый час смотрел на эту надпись, и она все сильнее расплывалась перед его глазами. Силы уходили, но впереди оставался еще один пациент.
Энрике, конечно же, мог пройти первым, но ему не хотелось поднимать шум и привлекать к своей персоне внимание полиции. Уже то, что он получил не смертельное ранение, было большой удачей, а удачу Энрике ценил.
Сидевший перед ним пациент с перевязанной головой решил отлучиться в туалет, и как раз в этот момент из кабинета выглянула медсестра. Она с интересом посмотрела на Энрике и сказала:
– Следующий.
Энрике с трудом поднялся со стула и прошел в кабинет. Эти несколько шагов дались ему с трудом, и, увидев кушетку, он тяжело на нее опустился, радуясь, что высидел эту длинную очередь.
– Подойдите, пожалуйста, к моему столу, мистер, я должен заполнить ваши бумаги, – предложил доктор Дрейкер.
Энрике поднял на него глаза, но увидел только расплывающийся силуэт.
– Какого хрена, док? На двери написано – «анонимно».
– Ну, конечно, и анонимно тоже, но… Но это будет стоить дороже.
– Я согласен дороже, док. Давайте помогите мне скорее, а все эти бумажки писать ни к чему.
– Хорошо. – Доктор поднялся с места и подошел ближе. – Хорошо, я займусь вами, но только после того, как увижу наличные.
– О, док, вы же давали клятву Гиппократа, – сморщился от боли Энрике.
– Ну, вот еще глупости, – усмехнулся Дрейкер. – Настоящий врач лечит по последнему слову науки и не сверяется с принципами, которые завещал какой-то мифический Гиппократ.
Коррадо попытался дотянуться до кармана брюк и не смог.
– Хельга, помогите ему, – приказал доктор своей помощнице.
Медсестра подошла к пациенту и засунула руку в указанный карман. Энрике ойкнул и, несмотря на ранение, усмехнулся:
– Это не бумажник, дорогуша.
– Я это уже поняла, – невозмутимо ответила медсестра и наконец достала бумажник Энрике.
Торчавшие из него банкноты убедили доктора в кредитоспособности пациента, и он удовлетворенно кивнул:
– Вот и чудненько. Огнестрельная рана, мистер?
– Вы удивительно проницательны, док, – невесело усмехнулся Энрике.
Это прозвучало как команда. Хельга и доктор Дрейкер деловито засуетились и захлопали дверцами шкафов, доставая хромированные коробки с инструментами, флаконы с разноцветными жидкостями и раскладные манипуляторы для извлечения из тела посторонних предметов.
– Ну вот, – окинув взглядом весь набор средств, сказал доктор Дрейкер. – Как говорится, стол накрыт, милости просим.
Энрике помогли лечь на некое подобие операционного стола и с помощью ножниц сняли простреленные пиджак и рубашку.
– Так-так, мистер. Как же это вас угораздило? – спросил доктор.
Энрике почувствовал прикосновение ватного тампона и знакомый запах спирта. Спину приятно холодило, и боль понемногу отступала.
