Александр Голодный - Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона
М-да… Наследие атлантов? Элементы энергетической установки сбитой «летающей тарелки»?
Как выяснилось, эти версии в числе прочих присутствуют. Жаль, что полноценному Альфе не свойственно любопытство. Я бы разобрался.
А пока задача сформулирована однозначно: найти самый эффективный путь вывода из строя фабрики по производству калифорния. Задача, исполнение которой я добровольно возложил на свои плечи.
Собственно, другого приемлемого выхода из сложившейся ситуации просто нет. Не считать же подобным превентивный ракетно-ядерный удар?
Мои сверхъестественные способности позволят легко пройти в любое помещение, взять под контроль операторов, заставят выполнить ведущие к предельной ядерной аварии действия. Ни к чему даже вооружение – я сам по себе неотразимое оружие.
Дело за малым – легально попасть в реакторный зал, поближе к ядерному сердцу. Эту проблему Илья Юрьевич взял на себя. К слову, начинаю понимать, как она будет решена. Подсказали изучаемые материалы.
Новогодние праздники для работников HFIR оказались сильно омрачены. За минуту до знаменательного момента по московскому времени без видимых причин резко вырос нейтронный поток, соответственно, подскочила тепловая мощность. Часть аварийно сброшенных стержней-поглотителей из-за проявившегося технологического дефекта привода не достигла необходимой глубины погружения. Образовавшееся сложное нейтронное поле произвело нерасчетное воздействие на топливные сборки. Бомбардируемые плотным потоком частиц, разогреваемые расплавившимися топливными сборками, центральные пластины отражателей не выдержали перегрузок. Горели, как бенгальский огонь.
Включив на полную мощность все циркуляционные насосы, обеспечив приемлемый теплоотвод, операторы реактора самоотверженно извлекали топливные сборки, стремясь снизить плотность нейтронного поля. Бассейны выдержки готовых и подлежащих обработке сборок процентов на девяносто были заполнены рабочим материалом. Поэтому дико фонящие элементы укладывали прямо на полу реакторного зала. Жаль, но расплавления активной зоны и гибели HFIR персоналу удалось избежать.
– Установлено, что послужило причиной аварии?
– Нет. Совершенно непонятно. И наши, и зарубежные специалисты считают, что произошло крайне маловероятное стечение обстоятельств.
Думаю, я бы смог приоткрыть завесу тайны. Как раз в это время в центре Аркаима я держал в руках Финиста. Интересно отозвалась инициация на той стороне Земли.
Ладно, что дальше?
А дальше вполне закономерно – все задействованные на ликвидации последствий аварии хватанули смертельные и очень близкие к ним дозы.
Срочно собранные в «атомном штате» Неваде на усиление специалисты атомных электростанций до цели не добрались – «Боинг» взорвался в воздухе. Неужто наши так оперативно подсуетились?
Использовав все резервы, безжалостно выжигая радиацией имеющих уникальную подготовку людей, руководители ядерного центра все-таки привели реактор в рабочее состояние. Фокусирующие узлы удалось восстановить, использовав элементы биологической защиты. И теперь круглосуточно функционирующий агрегат безбожно фонит, не так уж и медленно убивая тех, кто на нем работает, и, как следствие, требует высокой текучести кадров. Создать приличную радиационную защиту в сложившихся обстоятельствах не представляется возможным, да и к чему она умеющим считать деньги «кризисным менеджерам»? Получаемое ядерное горючее будет использовано, по их расчетам, всего один раз. Поэтому проще расходовать людей, привлекая все новых и новых сотрудников. Далеко не всегда высокого класса. Как следствие, участились мелкие поломки и аварии, снижающие объем и скорость выхода готовой продукции.
Крайне выгодные предложения уже получили многие известные в мире ядерной энергетики специалисты, многим это еще предстоит.
Прошедшая в свое время кампания закрытия и перепрофилирования атомных электростанций в Европе сейчас обернулась против жаждущих вернуть мировое господство. Кадров практически нет. Ядерщики России и Китая по понятным причинам недоступны. Что осталось? Индия, Япония, страны Латинской Америки. Да и там наверняка жаждущих немного – стремительно дешевеющие доллары не заменят жизнь и здоровье.
Не так уж все и плохо с предпосылками для проведения операции. Обилие новых лиц, постоянные происшествия – самая благодатная почва для диверсии. Учитывая мои способности к внушению… Ядерным гением сочтут немедленно и все распоряжения будут выполнять беспрекословно.
А что, собственно, планируется сделать?
М-да, следовало ожидать. Один в один предпосылки Чернобыльской аварии. Не зря возникали мысли о преднамеренности того, что произошло в тишине украинской ночи. Чистых диверсантов, конечно, там не было, но подсунутый упертому и недалекому, желающему научной славы «экспериментатору» продуманный план – вполне реальная гипотеза.
– Лучший вариант, конечно, если подвергнется радиоактивному заражению заводской комплекс по изготовлению полусфер ядерного горючего для специальных изделий. Он в тридцати километрах от реактора, получает электроэнергию от его же турбин.
– Все так компактно расположено?
– Да, взгляните.
Новая порция чертежей, спутниковые фотографии, карты.
– Здесь все сразу: и фабрика, где происходит разделение изотопов, и хранилища делящихся материалов, и цех с высокоточными штампами, формирующими начинку ядерных зарядов. Американским руководством в свое время было принято решение не растаскивать по стране радиационно опасное производство.
– Какие устройства являются критичными для функционирования предприятия?
– Пожалуй, все. Наиболее уязвимы центрифуги, радиохимические установки. Буквально одна пуля…
Не может не радовать. Кстати, вопрос:
– Существует возможность вызвать ядерную реакцию деления, используя готовые полусферы?
– Конечно. Полной мощности, по понятным причинам, набрать не удастся, но ядерный разгон, своеобразный всплеск неизбежны. Но это верное самоубийство.
Кто бы сомневался. Вот только у меня с человеческой жизнью тоже не все хорошо, к сожалению.
– Как производится хранение полусфер до отправки на заводы сборки ядерных боеприпасов?
– Вот примерная схема. Нечто типа герметичных сот в полу, соответствующие системы охлаждения и контроля. Ручной доступ крайне затруднен, для загрузки в транспортную тару используется специальный механизм.
Вникаю в чертежи. Общий принцип построения агрегатов понятен. Киваю ученому:
– Хорошо, спасибо. Какие еще вопросы мы должны рассмотреть?
– Пожалуйста. По поручению вашего руководства нашим коллективом подготовлены предложения по возможному совершенствованию работы HFIR. К сожалению, они не подтверждены практикой… но будут выглядеть достаточно привлекательно.
– Это и требуется. Приступим?
* * *Свободны ли мы в своих решениях? Или каждый шаг и поступок уже запечатлены в книге Судеб, заставляя нас идти по предопределенному пути? Наверное, истина где-то посередине. Из массы существующих вариантов будущего правильным является только один. Но никто не принуждает его принимать – решение остается за человеком.
Это я к тому, что лицо на фотографии поразительно схоже с тем, которое каждый день вижу в зеркале.
Димо Стратев, болгарский инженер и ученый. Ядерщик.
Просматриваю остальные, полученные оперативным путем материалы. Мы действительно похожи, как братья-близнецы. Совершенно невероятная деталь – и у него на голове имеется тонкий шрам, совсем как мой, доставшийся «на память» от Брюса.
Данные биографии. Побудительным мотивом, заставившим связать жизнь с тайнами атомного ядра, явились проводимые Советским Союзом разработки урановых месторождений. Маленького мальчика на всю жизнь впечатлили масштабные преобразования доселе нетронутых мест, работа могучей техники, сам настрой молодых, лучащихся воодушевлением и уверенностью специалистов. Именно тогда Стратев запомнил первые русские слова и загорелся мечтой побывать в стране Советов.
Закончив специализированный техникум, отлично зарекомендовал себя в работе на горно-обогатительном комбинате, затем последовали прилежная учеба в СССР, возвращение в Болгарию, открывающиеся великолепные перспективы. По планам и надеждам безжалостно ударил крах социалистического лагеря. Помыкавшись в стремительно нищающей Болгарии, уехал вести научную работу за рубеж. Череда экспериментальных реакторов, несколько изобретений и научных работ. Но результаты достижений уходили работодателям – на Западе умеют составлять контракты.
В ходе сложного эксперимента в результате неисправности оборудования попал в радиационную аварию. Там заработал тот самый шрам и высокую дозу радиации, наложившуюся на ранее полученные. Долгое и мучительное лечение, на которое ушли все деньги. Никому не нужный, собрав жалкие остатки средств, вернулся на родину. Сейчас ведет замкнутый, практически отшельнический образ жизни, отличается мизантропическим складом характера (неудивительно при такой судьбе), проживает в селе Градыт, муниципалитета Смолян. Но окончательно научную работу не забросил – по Интернету общается на специализированных форумах с коллегами, участвует в научной деятельности.
