Виктор Бурцев - Охота на НЛО

Стараясь не обращать внимания на легкие угрызения совести по поводу своего необоримого шовинизма, Хейти пересек границу Таллина.

ГЛАВА 3

Главное, что дождик унес соринку,

Главное, что ежик всегда в тумане.

— Чудно, чудно, — сказал генерал, расхаживая по кабинету. Это слово было у Бельского паразитом: все ему было «чудно». На совещаниях он умудрялся вставлять его в самые серьезные доклады и в самых неожиданных местах. На коллегии при губернаторе, посвященной борьбе с организованной преступностью и коррупцией, Бельский выдал перл: «Несмотря на активную работу УБОПа, в области чудно растет уровень организованной преступности». После этого, по слухам, генерала вызвал губернатор и вставил ему фитиль, но словечко из лексикона Бельского все равно не исчезло.

Сергей покорно стоял и ждал. По случаю визита к начальнику управления он был в форме.

— Разговаривал я с Потаповым, — сказал генерал, неожиданно остановившись. Потапов был начальником областного управления ФСБ. — Оставляют дело нам… Старичок был вовсе древний, ни с чем таким у них не связан, сам понимаешь — за давностью лет… Будет проходить как рядовое убийство.

— А как же собака? — вырвалось у Сергея. Генерал удивленно посмотрел на него:

— Какая такая собака? А-а… Записка эта, что ли? Чудно… Что думаешь про собаку?

— Эстонский след, товарищ генерал, — решительно сказал Сергей. Иногда полезно в дурака сыграть, особенно с начальством.

— Да уж… — махнул рукой генерал. — У меня весь подъезд матюками по-американски чудно исписан, так что ж, агенты ЦРУ писали? Мой младший, скотина, и писал вместе со своими дружками недоразвитыми. То же самое и собака твоя.

— Но старичок в Эстонии до войны служил, — напомнил Сергей. Генерал сделал пару шагов туда-сюда, посмотрел на портрет Дзержинского и пожал плечами:

— Ну и что? Я вот в молодости на Сахалине служил, и ничего, чудно… Что ж, меня японцы приедут мочить? Или эти… алеуты? Тем не менее не огорчайся так, Слесарев. Мы с Потаповым и про собаку твою поговорили. Есть интересная подробность: у них там какие-то обмены опытом с эстонцами. К нам едут ихние эстонские специалисты, к ним — наши, русские. Чего там у них интересного можно почерпнуть, этого я уж не знаю, но сам понимаешь — добрососедские отношения… К тому же — НАТО! — Генерал наставительно поднял палец, сделав ударение на «О». — У нас тоже окромя говна ничего не покажешь, но — едут. Так что как приедет один, мы ему деда мертвенького и подсунем. Про собаку с ним и поговорите. Короче, ты сходи в желтый дом, спросишь там такого капитана Усикова, он тебе все расскажет. Да смотри, чтоб они на тебя там «жуков» не навешали!

— Не навешают, товарищ генерал, — пообещал Сергей.

— Не навешают… Очень чудно навешают. Их этому всю жизнь учат. Только отвернешься, а они хлоп! — и «жука» тебе. Я от Потапова пришел, сразу почистился у наших умельцев, ничего, правда, не нашли.

Генерал подошел к книжным полкам, поменял местами две чем-то не понравившиеся ему книги, с виду одинаковые.

— Когда идти, товарищ генерал? — осведомился Сергей.

— Да прямо сейчас и иди. Я тебя не буду чем зря загружать, и подполковнику твоему скажу то же самое. Будешь чудно работать насчет старичка в компании с эстонцем. Но и про текущие дела не забывай. Вас, оглоедов, мало, а текущих дел много.

«Желтый дом», как почти во всех областных центрах называют управление ФСБ, торчал на бульваре Добровольского в окружении столетних лип. Рядом с управлением имелся небольшой продуктовый магазин, а в нем — разливное «Петровское», и Сергей не удержался, выпил бокальчик, после чего направился искать капитана Усикова.

Дежурный внизу с завистью принюхался и спросил:

— «Петровское»?

— Оно, — согласился Сергей, искренне подивившись профессиональным способностям чекистов.

— К кому?

— Капитан Усиков такой имеется?

— Имеется. — Дежурный покрутил стриженой головой и набрал какой-то короткий номер. — Товарищ капитан? К вам тут… э-э…

— Капитан Слесарев, УВД.

— Из УВД капитан Слесарев, — повторил дежурный. — А? Да. Проходите, товарищ капитан. Сорок второй кабинет.

Усиков оказался маленьким юрким человечком с короткими усиками щеточкой. Чем-то он напомнил Сергею Гитлера в молодые годы. Последнего Сергей, само собой, не видел, но представлял именно так.

— Здравствуйте, — кивнул он из-за стола. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Сергей сел на стул, обитый выцветшим красным сукном.

— Ваш генерал уже вам сказал, что к чему? — осведомился Усиков, роясь в бумагах.

— Я так понял, эстонец какой-то прибывает.

— Не какой-то, а очень даже конкретный. Мы еще фамилию не знаем, но будьте уверены, они пришлют хорошего специалиста. Им не хочется в грязь лицом ударять, постараются показать, что они тоже не просто курортная забегаловка… — Усиков раздраженно сунул толстую папку в ящик стола. — Если честно, у меня этот обмен опытом вот где! — Он постучал себя ребром ладони по шее. — В прошлом году приезжали армяне, так что получилось? Старлей из СОБРа одного узнал, он, оказывается, в свое время в аэропорту Звартноц этого старлея колом по хребту приложил, а теперь — шишка, чуть ли не полковник армянских спецслужб… Ну, естественно, в морду… Старлея еле оттащили, пришлось потом чуть ли не на уровне министра вопрос заминать, у всех полгода задницы горели…

Сергей молчал, внимательно глядя на маленького чекиста. Усиков распихал свои папки, вздохнул и наставительно сказал:

— Вы с ним там поаккуратнее, ясно? Будет вынюхивать, выспрашивать чего — аккуратно с ним.

— Да я понимаю.

— У нас тут особо секретного и нет ничего, но тем не менее следите. Архивы, знаете ли, и все такое прочее. У вас там какое-то убийство, не так ли?

— Есть одно.

— Каким-то боком с Эстонией связано, так?

— Да черт его знает. Надпись эстонская фигурирует.

— Вот и пусть думает, что за надпись, к чему такая надпись… В общем, чтобы эстонский гость уехал с чувством исполненного долга, но при этом ничего тут не навредил. Сработаете?

— Сработаю, — кивнул Сергей.

— Ну вот. Я вам позвоню, на днях станет известно, что за эстонец. Расскажу вкратце. Можете быть свободны.

В продуктовом Сергей с горя выдул еще два бокала пива, угостившись плавничком воблы у одноногого пенсионера, тоже любителя пива. «Скотина какая, — думал Сергей про капитана Усикова. — Можете быть свободны… Такой же капитан, а туда же…»

Хотелось выпить еще, но рабочий день был в самом разгаре, так что особенно разгуливаться не было смысла.

— А что, киевляне вчера выиграли? — спросил пенсионер, подразумевая матч Кубка чемпионов.

— Хрен их знает, — рассеянно ответил Сергей, обсасывая плавничок.

— Проиграли, наверно, — заключил пенсионер и добавил в бокал водки из мерзавчика «Губернской». — Не надо им было Шевченку продавать, вот что я скажу. Раньше никого не продавали, и футбол у нас хороший был. А сейчас всех продали.

— Э-э, дед, какие футболисты… Тут Россию продали, — неожиданно для себя сказал Сергей и заплатил за третий бокал пива. Пенсионер обрадовался и предложил взять под это дело водки, но Сергей на провокацию не поддался и отправился трудиться.

В отделение он пришел довольно-таки трезвый и сразу уселся за бумаги покойного. Первая записная книжка оказалась довольно свежей, с символикой БАМа на обложке, и в ней были заполнены всего несколько страниц — телефоны и адреса. Очевидно, друзья и товарищи. Проверим… Хотя чернила повыцвели, буквы и цифры местами затерлись, так что ищи-свищи тех друзей. Живы ли вообще… БАМ вон когда строили, уже и забыли все про него.

Зато вторая, пухлая и потрепанная, была отпечатана, как гласила затертая надпись на последней страничке, аж в 1939 году. Расплывшиеся записи делались то химическим карандашом, то чернильной ручкой, и Сергей углубился в чтение.

На второй странице он понял, что перед ним — дневник. Притом дневник зашифрованный. Старик все же не лаптем щи хлебал, да и не старик он тогда был… Понимал, что сегодня он доблестный ловец врагов народа, а завтра — этот самый враг, надо полагать, и книжечку эту прятал старательно.

Почти все упоминавшиеся люди были записаны инициалами — Б. В., А. К., ППВ, М., даты проставлены редко, да и информации стороннему человеку записи не давали. «А. К. в 12.40 был у ППВ. Разговор о ткани № 6, контроль, задействован Ф.». «21.01.41, звонок из Мс (Москвы? Минска?) относительно сроков. Просят ускорить, ППВ недоволен. Что они, с ума посходили?» «Два новых из Риги, проверить». «23.01 отправлено 8 конт. (контейнеров?), 24.01 — 5 конт.».

Это может быть о чем угодно. Так, чем там занимался дедок в 1941 году? Прикомандирован к НКВД Эстонии, без расшифровки… То есть мог заниматься чем угодно, от выискивания особо затаившихся буржуазных националистов до каких-то спецзаданий московского розлива…