Уильям Форсчен - Смертельный гамбит
— Джентльмены, — произнёс один из гафов, — я предлагаю организовать игру. Давайте найдем необитаемую планету, заселим ее законниками, бюрократами и политиканами, и тот, кто первый задушит соперника бумажной отчетностью, тот победит.
Остальные хором выразили свое одобрение, и напряжение между собравшимися кохами заметно ослабло. Первое серьезное препятствие было преодолено. Они наконец достигли принципиальной договоренности возместить друг другу ущерб, нанесенный последней азартной лихорадкой. Ксарн поудобнее устроился на своей широкой кушетке и приготовился к следующему шагу.
— Пока нас не охватило непомерное самодовольство, — внезапно заявил Зола, — предлагаю вернуться к проблеме, о которой упомянул мой добрый друг кох Букха. Пожалуйста, Букха, просвети нас.
— Вопрос достаточно простой, и я чувствую, что настало время вынести его на всеобщее обсуждение.
Остальные кохи обратились в слух, предположив, что Букха, как обычно, первые дни конференции держал свои мысли при себе, ожидая благоприятного момента для того, чтобы высказаться.
— Ну ладно, рассказывай поскорее! — воскликнули несколько кохов-людей, заподозрив, что что-то назревает.
— А какое решение мы примем относительно тех двух кохов, которых с нами нет? — произнес Букха вкрадчивым тоном.
— Да, Габлона и Сигма, как мы поступим с этими ублюдками? — присоединился Вул. — Если бы Габлона не попытался смошенничать в последней игре, а Сигма, узнав об этом, не решил бы использовать ситуацию для своей выгоды, то никогда бы не возникло того хаоса, с которым мы сейчас вынуждены бороться.
— Не забудь и про Элдина Лариса, — добавил Ярвин сердитым тоном. — Он грубо нарушил профессиональную этику.
Букха хранил молчание. Он заметил, как Зола пристально посмотрел на, него, и ответил ему невинным взглядом. В конце концов, в первый день конференции Букха сумел доказать, что его крупный выигрыш в последней игре был основан исключительно на редкой удаче, а не на служебной информации, тайно поставляемой Элдином.
— Скажи нам, — вкрадчиво спросил Зола, — может быть, тебе известно нечто такое, о чем не знаем мы?
Букха развел руки в стороны и пожал плечами.
— Что ж, возможно, наступил самый подходящий момент для того, чтобы рассказать о том небольшом проекте, который мы подготовили вместе с моим старым приятелем Букой Тагом, — промолвил ксарн.
— И в чем он заключается? — хором спросили сразу несколько кохов.
— Вы сами недавно судили ваших братьев кохов и признали их виновными в мошенничестве.
Все собравшиеся согласно закивали головами. Этот вопрос первым стоял на повестке, и потребовалось менее двух минут, чтобы вынести по нему единодушное решение.
— Однако все мы должны понимать, что существует только три способа их наказать. Мы можем лишить их всего имущества, но, джентльмены, не думаю, что кому-либо из вас захочется создавать подобный прецедент, который в дальнейшем может быть использован против любого из здесь присутствующих.
Экономические консорциумы Облака по своему статусу были близки к правительствам. Все понимали, что обычное соперничество, как и любые способы ведения честной конкурентной борьбы, это одно, но конфискация всего имущества на основании коллективного решения действительно представляла бы собой невиданный доселе прецедент.
— Есть и другая возможность. Но захотите ли вы лично передать своих старых товарищей в руки Надзирателей?
В ответ прозвучали возмущенные возгласы. Любой из кохов был готов донести на своего конкурента ненавистным Надзирателям, но тайно, а публично — никогда.
— Тем не менее ходят слухи, — вмешался Зола, — что Габлона вовсе не скрывается в каком-то неизвестном убежище и Надзиратели уже схватили его.
Остальные кохи дружными проклятиями встретили это сообщение, выразив свой протест относительно вмешательства в их дела со стороны Надзирателей.
— Последнее, что нам остается, это просто их убить, — закончил ксарн.
В комнате повисло напряженное молчание. Всем им удалось выжить в суровой конкурентной борьбе, которую вели между собой экономические консорциумы Облака. В конце концов, они были кохами и как таковые являлись руководителями огромных синдикатов. Но главное правило, существовавшее с давних пор, заключалось в том, что ни при каких обстоятельствах нельзя наносить удар по коху или членам его семьи. Они понимали: стоит однажды начать кровопролитие, и его уже никогда не остановить.
— Подозреваю, у вас есть еще один вариант, поскольку первые три неприемлемы, — тихо произнес Зола.
— Совершенно верно, — согласился ксарн.
Его мандибулы разошлись в стороны, изобразив то, что он, очевидно, cчитaл улыбкой.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Элдин Ларис со стоном раздвинул веки. Стоявший рядом сервобот ответил ему взглядом безжизненных глаз из стекла и металла. Шприц все еще был зажат в его вытянутом манипуляторе.
— Где я, черт возьми? — слабо произнес Элдин и, осторожно привстав, свесил ноги с койки.
Сервобот молчал.
Где бы он ни находился, Элдин понимал, что ситуация сложилась не в его пользу. Память медленно возвращалась к нему. Он ощупал грудь, она была цела, следовательно, ксарн выстрелил в него не разрывной пулей, а капсулой со снотворным.
Элдин вспомнил, как несколько раз приходил в полусознательное состояние, а затем вновь погружался в беспамятство. Очевидно, похитивший его ксарн до настоящего момента держал его на инъекциях снотворного.
Дверь широко распахнулась, и два ксарна вошли в комнату.
— Элдин Ларис, наши друзья желают с тобой встретиться.
— Да? В самом деле? Но сейчас я не в настроении с ними встречаться. Почему вы усыпили меня?
— Неужели ты бы предпочел десятимиллиметровую разрывную пулю от наемников Габлоны? — спросил один из инсектоидов с красным крестом на хитиновом панцире, означающим, что он принадлежит к одному из домов кохов. Говорил он в обычной для подобных существ вежливой, почти самоуничижительной манере.
Разумное замечание, подумал Элдин.
— Наши агенты давно пытались выследить тебя, — вступил в беседу другой ксарн. — Мы хотели заманить тебя в грузовой отсек того корабля, не поднимая лишнего шума, но один из андроидов Габлоны оказался там раньше нас. На протяжении всего перелета мы держали под наблюдением твою каюту и даже нейтрализовали одного андроида, пытавшегося проникнуть внутрь. Мы не знали, что еще один из них тайком пробрался на борт и скрывается среди ящиков с контрабандным вином. Но в результате все прошло так, как мы и планировали: андроид просчитался — и мы взяли тебя под свою защиту.
— А Ярослав? С ним все в порядке?
— Он в добром здравии. Мы отпустили твоего товарища, поскольку он не представляет для нас интереса.
— Что ж, спасибо за помощь, — произнес Элдин, поднимаясь на ноги, — но теперь я вынужден вас покинуть.
— Это невозможно. Наши друзья желают встретиться с тобой.
— А что, если я откажусь?
— Нет смысла упрямиться. Ты в любом случае отправишься с нами.
Оба ксарна угрожающе приблизились. Им не составит особого труда увести меня насильно, подумал Элдин. Но главное, они могли перевозбудиться в процессе борьбы, что повлекло бы за собой обычные для ксарнов последствия.
— Я иду, иду.
— Мы рады, что ты решил вести себя разумно. У нас приготовлен для тебя особый сюрприз.
Элдину не понравилась интонация, с которой это было сказано.
— Джентльмены, я думаю, все согласны с тем, что конфискацию имущества, убийство или передачу провинившихся кохов в руки Надзирателей нельзя рассматривать в качестве возможного наказания, — заявил ксарн и обвел взглядом всех присутствующих, дав им время высказать свои возражения.
— Так в чем же все-таки заключается четвертый вариант? — нетерпеливо спросил Зола.
Повернувшись, ксарн кивнул двум своим помощникам. Те, пройдя в дальний конец зала, широко распахнули расположенную там дверь.
— Элдин Ларис! — возбужденно воскликнул Зола. — Подлец и мошенник!
Пытаясь сохранять внешнее спокойствие, Элдин, обернувшись, посмотрел на свой эскорт и коротко кивнул, словно бы отпуская сопровождавших его ксарнов, после чего с невозмутимым видом вошел в комнату.
Если он проявит страх перед собравшимися здесь кохами, они его уничтожат, но колени Элдина помимо его воли внезапно стали ватными. В течение тридцати лет он организовывал для них военные игры и вращался в кругу самых могущественных разумных существ Облака. Но после того как он совершил проступок в ходе последней игры, его единственным стремлением было найти какой-нибудь тихий уголок на окраине Малого Облака и спокойно подсчитывать полученную прибыль.
Он церемонно кивнул всем присутствующим и прошел к месту председателя. Далеко не на всех лицах, обращенных к нему, читалось недовольство; некоторые даже были рады его появлению, и в конце концов один из гафов нарушил молчание.
