Сьюзен Коллинз - Воспламенение
Если только однажды. Это было быстро и очень неожиданно, но это действительно было.
После того, как мы с Питом вернулись с Игр, прошло две недели, прежде чем я смогла остаться с Гейлом наедине. Сначала были официальные празднования. Банкет для победителей, на который были приглашены только самые высокопоставленные чины. Затем праздник для всего Дистрикта с бесплатной едой и артистами, присланными из Капитолия. Посылочный День — первый из двенадцати дней, в который посылки с пищей доставляются каждому человеку в Дистрикте. Это понравилось мне больше всего. Видеть всех этих голодных детей из Шлака, бегающих вокруг, размахивающих банками с яблочным пюре, мясом и даже леденцами, зовущих домашних, чтобы нести слишком тяжелые для них сумки с зерном и маслом. Знать, что раз в месяц в течение года они будут получать другие посылки. Это был один из тех немногих моментов, когда я фактически радовалось своей победе на Играх.
Так, во время этих церемоний и событий, включающих в себя репортеров, записывающих каждое мое движение, а также из-за того, что я контролировала все это и при этом благодарила и целовала Пита при каждой возможности, стараясь для аудитории, личной жизни у меня не было вообще. После нескольких недель все это поутихло. Операторские группы и репортеры собрались и отправились домой. Между Питом и мной возникли очень прохладные отношения, которые продолжаются до сих пор. Моя семья переехала в наш дом в Деревне Победителей. Повседневная жизнь жителей Дистрикта-12 восстановилась: рабочие отправились в шахты, а дети — в школу. Я ждала, пока на горизонте действительно станет чисто, и вот в одно воскресение, никому ничего не говоря, я встала ни свет ни заря и отправилась в лес.
Погода была все еще довольно теплой, поэтому я не взяла крутку. Я упаковала сумку, засунув в нее такие необычные продукты, как холодный цыпленок, сыр, свежий хлеб и апельсины. В моем старом доме я надела охотничьи ботинки. Как всегда забор не заряжен, и мне не составляет никаких проблем проскользнуть в лес и взять мои лук и стрелы. Я иду на наше место, мое и Гейла, на котором мы делили завтрак в день Жатвы, которая отправила меня на Игры.
Я ждала не меньше двух часов. Я даже начала думать, что он разочаровался во мне за те прошедшие недели. Или что я теперь его не волную. Может быть, он даже ненавидит меня. Мысль о том, что я потеряла его навсегда, моего лучшего друга, единственного человека, которому я доверяла свои тайны, была настолько болезненной, что я не могла ее выдержать. Не после всего, что со мной случилось. Я почувствовала, как начало резать глаза, а горло сдавило, как всегда, когда я очень расстроена.
Когда я подняла глаза, он был там, стоял на расстоянии в десять футов и смотрел на меня..[5] Ни задумавшись ни на секунду, я подскочила и бросилась к нему в объятия, издав невероятный звук, сочетающий в себе смех, удушье и плач. Он держал меня настолько крепко, что я не могла видеть его лицо. Прошло довольно много времени, прежде чем он позволил мне отстраниться. У него просто не было выбора, потому что я начала очень громко икать, и мне нужно было попить.
В тот день мы занимались всем тем, чем занимались обычно. Сначала позавтракали. Затем охотились, ловили и собирали. Говорили о людях в городе. Только не о себе: о его новой жизни, связанной с работой в шахтах, о моем присутствии на арене. Когда мы подошли к дыре в заборе, которая была самой близкой к Котлу, я действительно верила, что все может быть по-старому. Что мы сможем остаться теми, кем были всегда. Я отдала всю добычу Гейлу на продажу, ведь теперь я не нуждалась в деньгах. Сказала ему, что не пойду в Котел, даже несмотря на то, что мне очень хотелось туда попасть, но я не сообщила ни маме, ни сестре, что ухожу охотиться, и они, наверняка, задаются вопросом, где же я. В тот момент, когда я предлагала ему свою помощь в ежедневном слежении за установленными им ловушками, он взял мое лицо в ладони и поцеловал меня.
Я была совершенно к этому не готова. Вы, наверно, думаете, что после всех часов, которые я провела с Гейлом, наблюдая за ним, слушая его разговоры и смех, смотря, как он хмурится, я должна знать о нем все, включая его губы. Но я и подумать не могла, какими теплыми они будут, прижимаясь к моим. Или как эти руки, которые могли соорудить самые запутанные из всех возможных ловушек, могли так легко поймать меня в одну из них. Кажется, я издавала какие-то странные звуки, вырывающиеся из моего горла, и я смутно помню свои пальцы, запутавшиеся в его волосах, и руку, лежащую на его груди. Отступив, он произнес:
— Я должен был сделать это. Хотя бы раз.
И он ушел.
Несмотря на то, что солнце уже садилось, а моя семья наверняка волновалась обо мне, я сидела на дереве рядом с забором. Я пыталась понять, что почувствовала во время поцелуя, понравился мне он или же я была возмущена, но все, что я на самом деле могла вспомнить — это прикосновение губ Гейла и аромат апельсинов, которым все еще пахла его кожа. Было бессмысленно сравнивать это с множеством поцелуев, которыми я обменивалась с Питом. Я так и не поняла, был ли хоть один из них настоящим. В конце концов, я направилась домой.
На той неделе я управлялась с ловушками и приносила мясо Хейзелл. Но я не видела Гейла до самого воскресенья. Я придумала целую речь о том, как мне не хочется иметь парня и что я никогда не выйду замуж, но она мне не понадобилась. Гейл вел себя так, будто никакого поцелуя не было.
Возможно, он ждал, что я скажу что-нибудь. Или сама поцелую его. Вместо этого я тоже притворилась, что ничего не было. Но это было. Гейл разрушил какой-то невидимый барьер между нами и вместе с этим и все мои надежды на возобновление нашей старой и простой дружбы. Несмотря на все свое притворство, я так и не смогла смотреть на его губы так же, как раньше.
Все эти воспоминания, вызванные угрозой президента Сноу убить Гейла, проносятся в моей голове за мгновение, пока он внимательно смотрит на меня своим глазами. Какой дурой я была, считая, что Капитолий забыл о моем существовании, когда я возвратилась домой! Возможно, я не знала о потенциальных восстаниях. Но я знала, что они были рассержены на меня. Вместо того, чтобы быть чрезвычайно осторожной, что делала я? С точки зрения президента все выгладило так: я совершенно игнорировала Пита и выставляла на показ мое предпочтение компании Гейла перед всем Дистриктом. Поступая так, я, можно сказать, дразнила Капитолий. И вот теперь из-за своей небрежности я подвергла опасности Гейла и его семью, и свою семью, и Пита.
— Пожалуйста, не трогайте Гейла, — шепчу я. — Он всего лишь мой друг. Он был моим другом в течение многих лет. Кроме того, теперь все считают, что мы кузены.
— Я просто интересуюсь, каким образом это касается ваших с Питом отношений и как это может повлиять на настроения в Дистриктах.
— В Туре все будет иначе! Я буду влюблена в него так же, как и была влюблена.
— Так же, как вы влюблены в него сейчас, — исправляет меня президент Сноу.
— Так же, как и сейчас, — соглашаюсь я.
— Только вам стоит сделать это еще лучше, потому что восстания должны быть предотвращены, — говорит он. — Этот тур — ваш единственный шанс что-либо изменить.
— Я знаю! Я буду… Я буду убеждать всех в Дистриктах, что я не бросала вызов Капитолию, что я была безумна от любви, — говорю я.
Президент Сноу встает и вытирает свои пухлые губы салфеткой.
— Добейся большего.
— Что вы имеете в виду? Каким образом я могу добиться большего? — спрашиваю я.
— Убеди меня, — говорит он, кладет салфетку и забирает книгу. Я не смотрю на него, пока он идет к двери, поэтому вздрагиваю, когда он шепчет мне в ухо:
— Между прочим, я знаю о поцелуе.
И затем я слышу щелчок закрывшейся за ним двери.
Глава 3
Запах крови… Он был в его дыхании.
«Что он делает? — думаю я. — Пьет ее?»
Я представляю его потягивающим кровь из чайной чашки. Он макает туда печенье, достает его и с него стекают красные капли.
За окном оживает автомобиль, мягко и тихо мурлыча, словно кошка, он постепенно удаляется. Он ускользает так же, как и появился, — незаметно.
Комната, кажется, медленно и криво вращается, и я задаюсь вопросом, потеряю ли я сознание. Я наклоняюсь вперед, крепко сжимая стол одой рукой. В другой я по-прежнему держу красивое печенье Пита. Кажется, на нем была тигровая лилия, но теперь это просто горстка крошек в моем кулаке. Я даже не заметила, когда раздавила его, но, полагаю, я должна была за что-то держаться, когда мой мир вышел из-под моего контроля.
Визит президента Сноу. Дистрикты на грани восстания. Прямая смертельная угроза Гейлу и остальным моим близким. Все, кого я люблю, обречены. И кто знает, кому еще придется заплатить за мои действия? Если я не изменю все за время Тура. Утихомирю беспокойство и смогу убедить президента. И как? Доказывая стране, что я, вне сомнения, без ума от Пита Мелларка.
