Вадим Панов - Командор войны
— Биджар посоветовал?
— А откуда ты знаешь? — встрепенулся Кортес.
— Просто подумал.
— Врешь. — Наемник слишком хорошо разбирался в людях, чтобы Артему удалось что-нибудь скрыть. — Он что, и тебе предлагал этот браслет?
Артем понял, что попался:
— Ну, Кортес, у Биджара хороший вкус, и когда он узнал, для чего мне понадобилось «око василиска», то тут же предложил лучшее, что у него было…
— Этот аферист предлагает браслет всем подряд! А мне он пел, что это авторская работа! Редчайший экземпляр! — Наемник расстроился окончательно.
— Браслет наверняка понравится Яне.
— Мне он не нравится.
— Брось, Кортес, главное — сам факт подарка.
— Для нее — да, но не для меня. — Тоска проникала в наемника все глубже и глубже. — Я хотел подарить что-нибудь необычное, яркое. Это ее первый день рождения с тех пор, как мы… гм… с тех пор, как мы познакомились.
— А чем тебе не угодил браслет?
— Не радует.
— Что мне в тебе всегда нравилось — железная логика, — вздохнул Артем. — Кого должен радовать подарок? Тебя или Яну?
— Нас обоих. — Кортес оторвал глаза от браслета и, обнаружив перед собой наполненный бокал, осушил его. — Понимаешь, Артем, Яна такая девушка, что… Она прекрасна, нет, восхитительна…
— Очаровательна, — подсказал Артем.
— И это тоже. А я не могу придумать, что ей подарить.
— Ей понравится любой твой подарок.
— А я хочу, чтобы не просто понравился. Она должна удивиться, понять, что ради нее я готов на все.
— Она это и так знает.
— А я хочу, — упрямо отрезал наемник и допил коньяк. — Гонций, повторить!
Кортес уныло убрал коробочку с браслетом в карман и снова взялся за бокал. Он не часто впадал в тоску и с непривычки не мог остановиться.
— Не унывай. Завтра ты увидишь, как Яна обрадуется, и поймешь, что подарок — это всего лишь вещь. В лучшем случае — символ…
— Вот именно — символ, — снова затянул Кортес. — Даже ты сподобился на что-то оригинальное, а я не смог.
Его нытье стало действовать Артему на нервы.
— Давай лучше выпьем.
— Давай.
Наемник приложился к бокалу, а Артем огляделся по сторонам:
— Черт, смотри, кто сюда затесался! Кортес без энтузиазма обернулся в указанном направлении:
— Кто? В самом дальнем углу «Трех педалей» над барной стойкой нависала огромная туша приставника.
— Христофан напивается, — вздохнул Кортес, глядя на батарею пустых стаканов, которые не успевали убирать даже вышколенные бармены Мурция. — Ну и что?
— Ты его знаешь?
— Встречались пару раз. У Артема заблестели глаза.
— Вспомни, чем занимаются приставники?
— Стерегут клады.
Маленькая семья приставников, входящая в Великий Дом Людь, занималась охраной и сокрытием кладов, получая за это десять процентов зарываемых сокровищ. Бизнес, благодаря закопанным за тысячелетия кладам, процветал, и приставники считались мужиками денежными, хоть и немного угрюмыми. Славились они умением много пить, абсолютным иммунитетом к магии, жадной страстью к сплетням и тайной любовью к мексиканским сериалам.
— Это же идея!
— Какая еще идея? — Кортес снова потянулся к бокалу.
— Да оставь ты коньяк в покое! — возмутился Артем. — Христофан имеет право на десять процентов всех сокровищ, которые охраняет! Уговорим его продать нам что-нибудь древнее, экзотичное. Гарантия, что ни у кого такого больше не будет, стопроцентная! Представляешь, какой подарок? Яна просто обалдеет!
— Гениально! — Кортес решительно отодвинул бокал, встал, но тоска не отпускает просто так. Он сел и опустил широкие плечи. — Не согласится он. У приставников железные правила.
— Плевать на правила! — продолжал давить Артем.
— Это тебе плевать на правила, а у Христофана — корпоративные обязательства, — резонно заметил Кортес. — Если он что сделает не так — попрут его из кладов, и будет ближайшие двести лет охранять помойки от бомжей. Не согласится.
— Уговорим! — отрезал Артем, подталкивая наемника локтем.
— Пушки достанем или в ногах будем валяться?
— Зачем в ногах? — Артем задумчиво посмотрел на полупустой бокал. — Мы его напоим в сосиску, а когда размякнет — уговорим. Тут главное, чтобы он хорошо набрался, о правилах не вспоминал, а к кладу привел. Надо угадать момент.
— Нам приставника не перепить даже вдвоем. Наемники посмотрели на массивную фигуру Христофана.
— Перепьем! — Артем уверенно достал из кармана маленький пузырек с таблетками. — Блокиратор алкоголя класса А! Новейшая разработка от Биджара Хамзи. Будем незаметно принимать и останемся на ногах.
— Класса А? — Кортес с сомнением посмотрел на пузырек. — А зачем ты его купил?
— Биджар уговорил, — неопределенно ответил Артем. — Ну что, пошли?
* * *Москва, парк Горького,
15 сентября, пятница, 20.00
— Я же обещала тебе оттяг! Обещала?!
— Обещала! — радостно согласилась Ольга.
— Ты оттянулась?! Пришла в себя?
— Ты классно придумала, Галка! Одна бы я ни за что не выбралась!
Ольга остановилась и поправила пластиковый наколенник. Она давно не каталась на роликах и первые несколько минут чувствовала себя довольно неуверенно, но теперь ее мышцы вспомнили привычные движения, ноги перестали дрожать, и скорость, с которой она летали по асфальту парка Горького, заставляла многочисленных прохожих останавливаться и качать головами.
— Айда к фонтану?
— Айда!
— Наперегонки!
Галя резко развернулась и, лихо огибая гуляющих, помчалась к бьющей вдалеке струе воды.
— Так нечестно!!! Я не успела!
Ольге разворот дался несколько сложнее. Едва устояв на ногах и вызвав пару ворчливых замечаний и короткий негодующий выкрик в своей адрес, девушка бросилась за умчавшейся далеко вперед подругой.
Ольга обожала ролики. Она обожала встречный ветер, развевающий ее мягкие, непослушные волосы, ветер, бьющий в лицо или подталкивающий в спину, подхватывающий ее, когда она теряла равновесие на неожиданной кочке, и сбивающий с ног на резком вираже. Ветер-друг и ветер-враг.
— Отстала, старушка! — насмешливо протянула Галя, глядя на подъезжающую к фонтану Ольгу. — Надо было дать тебе фору.
Ольга выразительно посмотрела на улыбающуюся подругу, на ее длинные черные волосы, еще секунду назад гордо развевавшиеся на ветру, а теперь свободно рассыпавшиеся по загорелым плечам, и устало присела на бортик фонтана:
— Смейся, смейся.
— Совсем ты себя запустила!
Вечер наступал, тени скользили по асфальту, но было еще тепло и достаточно светло, чтобы не включать фонари, — бабье лето в этом году выдалось на удивление теплым. Ольга вытянула ноги и ласково провела рукой по бедрам. Она чувствовала, с какой радостью наполненное усталостью тело предается отдыху.
— Я поеду куплю воды! — Галя легко развернулась и махнула рукой в сторону видневшихся неподалеку киосков. — А ты пока отдохни.
— Хорошо.
Ольга проводила взглядом стройный силуэт подруги и тихонько вздохнула. Она всегда завидовала ее росту — метр восемьдесят против ее ста шестидесяти пяти сантиметров. Завидовала ее прямым иссиня-черным волосам, которые не требовали подкраски, но, главное, она завидовала ее фигуре. Гибкая, худощавая Галя не нуждалась в диетах, и стройность, которую Ольга сохраняла только благодаря шейпингу и постоянным ограничениям в еде, была дана Гале от природы. При этом — никакой угловатости. Несправедливо. Ольга снова провела руками по бедрам. Спорт, диета и никаких поблажек — только так она сможет удержать свой вес в приличных пределах.
Девушка сняла со спины маленький рюкзак, в котором лежали кроссовки, и подтянула один ремешок — рюкзак разболтался и бился на ветру как ненормальный. Несмотря на то что они приехали в Галиной «Шкоде», Ольга взяла сменную обувь с собой, зная по опыту, как тяжело порой бывает возвращаться на роликах к машине.
— Классные ролики.
Ольга обернулась: на бортик рядом с ней присел маленький, лет восьми-девяти, белокурый мальчик. Начав разговор, он устроился поудобнее и завистливо облизнулся на блестящие на солнце ролики.
— Вы здорово катаетесь.
— Спасибо.
Мальчик вздохнул. Ольга вернула рюкзак за спину и снова посмотрела на ребенка:
— Тебя как зовут?
— Константин. — Это было произнесено заученно, по-взрослому и очень серьезно.
— Круто, — оценила девушка и протянула руку: — Ольга.
— Очень приятно.
— А сам катаешься, Константин?
— Нет. — Мальчуган с обидой поморщился. — Мама говорит, что мне еще рано.
— Почему?
— Боится, — уверенно сообщил Константин. — Они с папой вообще за меня боятся. Думают, что я очень маленький.
— А ты?
— А мне уже девять лет.
— Это возраст.
— Ага. Я, между прочим, уже в третьем классе, а меня даже четвероклашки боятся. Знаешь, какие у меня мускулы? Я двенадцать раз на турнике подтягиваюсь! — мальчуган придвинулся ближе. — Ты когда начала кататься?
