Титан: Возрождение - Ивар Рави
Не доходя трех метров до француза, остановился, ожидая чтобы противник заговорил первым. Как я уже упоминал, на нем были остатки комбинезона, поверх которого была накинута выделанная шкура льва. На ногах самодельная обувь из шкуры по типу индейских мокасин.
— Vous parlez français?
— I speak English and Russian!
— Russian? — удивился француз, бегло окидывая меня взглядом.
— Говори чего хотел? — Мой английский был неплох и мне даже удалось вложить нотку презрения к собеседнику, скривившемуся при такой фамильярности.
— Почему вы устроили на нас засаду и открыли огонь? Кстати, откуда у вас такое допотопное оружие, — француз еле сдержал усмешку. Его английский не уступал и даже превосходил мое владение языком.
— Прежде чем я отвечу, хочу знать цель вашего конечного путешествия, от этого зависит разойдемся мы с вами мирно или продолжим бой.
Пару минут француз молчал, внутренняя борьба отражалась на мимике лица:
— Меня зовут Николя Маркози, я первый помощник капитана звездолета «Романо», потерпевшего крушение в этих местах пять лет назад. С остатками уцелевшей команды направляемся на свою историческую родину Галлию. Этого довольно? — оскалился француз.
— Нет такой страны Галлии, — я вернул ухмылку, — была Франция, но ее как-то между собой поделили алжирцы, арабы и прочие народы.
— Франция не Галлия, — экспрессивно воскликнул Маркози, он собирался развить эту тему, но я заговорил быстрее него:
— К сожалению я не могу вас пропустить на территорию, которую вы называете Галлией. Вы можете обосноваться в Африке и жить припеваючи, но только не в Европе.
— Вы? Не можете пропустить? Да кто вы такой⁈ — в голосе француза прозвучали зловещие нотки. Он хорошо владел собой, но левый угол рта начал нервно дергаться, выдавая нервное напряжение.
— Максим Серов, император Русов, обширной территории включающую в себя территории Испании, Франции, Италии и частично Германии. Не говоря уже об островах Средиземного моря.
— Русы, Средиземное море, Европа? — недоуменно пробормотал Маркози, силясь переварить полученную информацию.
— Да, — я чеканил каждое слово, — и Империи моей около двух сотен лет. Если вы хотите стать Русами и полноправными членами Империи — этот вопрос можно обсудить. Но я не дам вам попасть на территорию Франции, где вы намерены возродить свою Галлию, если я правильно понял ваши намерения. Там наши города, деревни, производство, там живут люди, доверившиеся мне как императору.
— Позвольте, — француз пришел в себя, — но территория Франции всегда была населена галлами, задолго до римлян и германского племени франков.
— В той другой временной Земле, — я наблюдал как меняется лицо француза, багровея с каждым моим словом. — А в этой временной эпохе, эти территории были безлюдны, я привел с собой людей, заселил их, основал первую цивилизацию.
Пару минут Маркози молчал, обдумывая мои слова. Возможно, в этот момент он обдумывал мое устранение, но мои слова про города и деревни наверняка его охладили. Если верить моему рассказу, даже убив меня французы ничего не решат, если территории куда они стремятся заселены многочисленным народом. О какой чистоте галльского этноса можно говорить, если на этих землях уже живут люди. И не просто люди, а сообщество, считающее себя народом.
— Но почему вы в Африке? — Маркози задал вопрос хватаясь за соломинку.
— На территории дружественного нам народа Дойчей, — при этом слове лицо француза исказила гримаса боли, — произошел взрыв супервулкана. В данное время Европа непригодна для жизни и большая часть моего народа временно проживает здесь. Конечно, в наших городах и деревнях по всей империи живут Русы, но часть я вывез в Африку, чтобы сохранить семенной фонд растений.
— А если я не откажусь от своей идеи? — Серые глаза Маркози смотрели рентгеном.
— Мы уничтожим вас, — увидев как улыбка тронула губы француза, поспешил добавить, — согласен, мы понесем большие потери, но я могу разменивать тридцать человек на каждого из вас. Это только численность моего отряда прямо здесь. Еще около пяти сотен воинов на нашей базе, это, не считая пяти тысяч Русов, оставшихся в Европе.
Цифра Русов, многократно мной завышенная, произвела впечатление. Маркози даже осунулся, желваки играли, но француз молчал. Следовало добить противника:
— Почему бы вам не основать Галлию в Африке? Недостатка в людях у вас не будет, климат жаркий, два урожая в год, невероятно богатый животный мир?
— А почему вы не основали свою империю в Африке? — ответил вопросом Маркози, смотря исподлобья.
— Так получилось, что оказался в Европе с самого начала, — я развел руками, — попади в Африку как вы, вполне вероятно, что именно здесь и обосновался бы.
— Мне надо поговорить со своими людьми, — принял решение француз. Не поворачиваясь ко мне спиной он сделал три шага назад и остановился:
— Месье Серов, вы так и не сказали как попали сюда?
— Крушение звездолета Славянского Союза, — изобразив печаль на лице, добавил: — С удовольствием избежал бы такой ситуации, имей возможность выбирать судьбу.
— Судьба не предопределена, встретимся через час, месье. — Француз зашагал к лесной чаще. Ожидая луч, что разрежет меня пополам и сдерживая желание броситься под защиту укрытия, я степенно дошел до своих. Бер, воспользовавшись нашими переговорами, ухитрился перебраться ко мне.
Вкратце передав ему наш разговор, попросил Санчо просканировать местность: вдруг французы скрытно пошли в наступление. Но неандерталец не проявил беспокойства, ограничившись своим фирменным «Ха»(все спокойно).
Час тянулся мучительно долго, от волнения даже начал грызть ногти. Половина моего разговора с Маркози являлась блефом. Если их дезинтеграторы действительно повышенной емкости и французы решать не жалеть зарядов, нам придется туго. Ствол, срезанного дуба рядом со мной, был не меньше метра в диаметре. Стоит противнику вести лучами на высоте полметра, метр от земли, не оставляя слепых зон, половина моих воинов будет истреблена.
Даже наш шквальный огонь из ружей ему не помеха: ветки, стволы деревьев, камни являются препятствием для пули, но не помеха для луча дезинтегратора. В сотый раз проклял самого себя, так глупо устроившего засаду, не предусмотрев путей для безопасного отступления. Мы оказались прижаты к скалам, они преодолимы, но кто нам даст на это время. Противник скосит нас своими дезинтеграторами, целясь как будто в тире на учениях.
— Макс Са он идет, — Бер тронул меня за плечо: из-за дерева
