Только в смерти - Дэн Абнетт
Внутри каждого опорного пункта шум и дым были адскими. Призраки поспешно соорудили стрелковые ступени за ночь, наиболее часто из досок и мешков с песком, так что они держали ставни на уровне головы. У офицеров отрядов была ограниченная видимость, и им пришлось полагаться на комментарии по воксу от людей, яростно стреляющих через заклинившие открытые ставни. Офицеры пытались создать зоны огня между соседними куполами и казематами, чтобы отбить атаку, но большинство опорных пунктов, особенно на верхних западных уровнях, были быстро забиты толпами воинов Кровавого Пакта и горами трупов.
Там, где защитные укрепления были ступенчатыми, с тремя блоками куполов, возвышающихся над скалой в некоторых местах, люди заняли верхние уровни в попытке стрелять вниз в рейдеров, атакующих нижние позиции. Тем не менее, было мало шансов для ведения направленного огня. Бой наверху был бешеным: яростная круговерть отчаянной стрельбы и быстрых перезарядок.
После, примерно, семи минут брутального столкновения, врагу удалось прорваться. Воин Кровавого Пакта, уже раненый, выскользнул из-за кучи трупов снаружи купола на верхнем западном шестнадцатом, и ему удалось запрыгнуть на купол. Проползя вперед на окровавленном животе, он бросил связку гранат под створку ближайшей ставни.
Взрыв убил всех восьмерых Призраков, занимающих купол. До того, как густой, сладковатый фуцелиновый дым даже начал расплываться, рейдеры Архиврага хлынули через почерневшие ставни и рассредоточились по внутреннему коридору. В последовавшем беспорядке, они убили Гвардейцев, занимавших следующий купол, вырезав их со спины прямо на самодельной огневой ступени. В результате этого была создана вторая точка входа.
Двумя минутами позже удачно брошенная граната рикошетом залетела через ставню на верхнем западном четырнадцатом и сбила защитников с платформы. И снова враг забрался внутрь, вырезая раненых и оглушенных взрывом Призраков. Яростный бой, местами кровавая рукопашная, теперь кипел вдоль двух отдельных ответвлений верхних галерей.
К тому времени, когда Гаунт добрался до верхних уровней дома, Кровавый Пакт вонзил зубы в дом и сильно кусал. Гаунт шел по верхнему западному шестнадцатому с ротой Крийд, подкрепляя каждый купол отрядами из ее подразделения. Ему приходилось кричать, чтобы быть понятым. Дым от разрядов стал похож на густой смог в древних коридорах. Каждые несколько секунд слышался сухой, каменистый хруст взрыва гранаты, и горячий воздух проносился по ограниченному пространству от перепада давления. Голоса людей, кричащих от испуга, или от замешательства, или от боли, были такими же громкими, как оружейный огонь.
— Вы это слышали? — прокричал Беренсон.
Гаунт бросил на него взгляд, нахмурившись, потому что вокруг не было ничего слышно, кроме тотального шума.
Глаза Беренсона были широко раскрыты. — Слушайте! — крикнул он.
Гаунт услышал. Отдаленные звуки, которые были непохожи на постоянный гул близкой войны: свист-удар, свист-удар, безошибочная отличительная черта артиллерийского обстрела, идущая с южной стороны дома.
Тотчас вокс ожил с криками и докладами.
— Роун? — настойчиво крикнул Гаунт в микробусину. — Роун! Второй, Второй, это Первый, это Первый.
— ...обстрел! — ответил Роун, его сигнал был искажен. — Артиллерия стреляет по нам из прохода. Повторяю, артиллерия стр...
— Второй? Второй? Повтори!
— ...сильный. Очень сильный! Фес, мы...
Связь затихла, полностью, совсем никакого сигнала. Гаунт услышал, как снаряды ударяют по другой стороне крепости. В этот раз он почувствовал, как пол слегка тряхнуло.
— Дорогой Трон, — сказал Карплс. — Это безумие...
Он начал добавлять что-то еще, но Гаунт больше не слышал его, потому что Крийд, Беренсон и несколько солдат рядом открыли огонь. Крича свои странные боевые кличи, воины Кровавого Пакта неслись на них по заполненному дымом коридору.
Гаунт вытащил свой меч, меч Иеронимо Сондара. Ему его подарили после успешной обороны в другой кровавой осаде: битве в Улье Вервун.
— Люди Танита! — заорал он.
Больше говорить что-либо еще времени не было. С траншейным топором, секачом, штыком и пистолетом, враг напал на них.
V
Далин чувствовал свежий воздух. Он, так же, мог слышать вой и взрывы артиллерийских снарядов во много раз лучше, чем Гаунт.
— Они нам показывают все виды феса, — сказал он.
— Похоже на то, — ответил Белтайн. — Идем дальше.
Далин бросил взгляд на Бонина, Коира и Хвлана. Трое разведчиков, которых Макколл послал с ними, обменивались тревожными взглядами. Далин понимал, что они страстно желали быть где-то еще, где-то, где они будут полезны. Они были тремя из самых лучших полка, и они пропускали полномасштабную войну вместо этого занимаясь, по существу, снабженческой миссией.
— Почему вы не уходите? — спросил Далин.
— Что? — спросил Бонин.
— Белтайн и я, мы можем найти воду. Почему вы не уходите?
— Макколл отдал нам приказ, — сказал Коир.
— Но...
— Макколл отдал нам приказ, — сказал Бонин. — На этом все.
Они зашли в дыру, где ранее были сорваны настенные панели, и попали в коридор, который не видел жизни очень долгое время. Он был сухим, а полированный пол был покрыт толстым слоем нетронутой пыли. Что-то странное было в настенных фонарях в этой секции. Они были такими же, и так же расположены, как фонари в остальных частях дома, вися вдоль стен почти органически на своих тяжелых кабелях, но эти фонари светились постоянным янтарным светом, не затухая и не разгораясь. Они горели, как старые лампы, достигшие конца фитиля.
— Знаешь, насколько мне это не нравится? — пробормотал Белтайн.
—
