Алекс Шакилов - Остроги. Пси-Войны
Генерал остановился метрах в пяти от людей, и только сейчас Данила заметил, что у старика нет глаз. Как же он ориентировался в этих развалинах?…
Слепец что-то поднёс к впалому рту и сказал:
— Раз-раз, слышно? Раз! Два!
Голос его, казалось, прозвучал со всех сторон сразу и так громко, что Дан не сумел бы его перекричать — в высохшей лапке Генерал держал радиомикрофон, от которого сигнал подавался на мощные колонки, спрятанные в развалинах. Надо же, у карликов тут даже электричество есть, какая-нибудь мобильная станция на дровах… Теперь понятно, почему ночью и утром их вопли были такими сильными — из-за аппаратуры, пережившей смену магнитных полюсов и ядерную бомбардировку. Высокие технологии на вооружении у дикарей. Кому расскажешь, не поверят. Да и вряд ли захочется рассказывать о том, что Данила видел в Орле. Разруха, радиация и смерть — не самая приятная тема для бесед в дружеской компании. Такими историями девушку не уговоришь на взаимность.
Задумавшись, Дан мимо ушей пропустил начало речи Генерала.
— …Победителям дарую жизнь и свободу. Обещаю. А тем, кому не повезёт… Что ж, дети могил заслужили праздничный ужин. У нас давно не было праздников. И не надо кривиться. Не судите и не судимы будете! Дети могил вовсе не каннибалы, ибо не считают людей представителями одного с ними вида. Они — будущее Земли. Вы — прошлое…
Окончание фразы утонуло в криках карликов. Даже на расстоянии эти твари казались отвратительными. Будто скверный художник рисовал карикатуру на ребёнка, но, не закончив работу, скомкал лист и выбросил. А карикатура ожила и размножилась…
Экипажу «Хаммера» и бандитам Гурбана предлагалось поучаствовать в смертельно опасной игре, суть которой заключалась в следующем: команды сразятся за то, чтобы удержаться на вершине кучи некоторое время, отмеряемое секундомером. На вершине той самой кучи строительного мусора, у которой ночью побывал Данила.
Генерал продемонстрировал приборчик с циферблатом в вытянутой костлявой руке. Карлики вновь взвыли. Если б каждому из них слепой старик выдал по микрофону, от воплей содрогнулась бы не только Москва, но и Ялта.
— Он что, всерьёз думает, что мы будем плясать под его дудку? То есть под секундомер? — вполголоса спросил Данила у вольника в шляпе.
— Да. Он тут судья и хозяин.
— А если я прямо сейчас сверну ему шею?!
Вместо Равиля ответили карлики — телепаты они, что ли? У ног доставщика в асфальт ударили сразу три стрелы. Намёк ясен. Не зря Генерал держался на дистанции от гостей города.
Данила украдкой бросил взгляд на бандитов. Их было шестеро, то есть на одного человека больше. Великан же стоил десятерых таких, как Равиль. Всё не в пользу того, что Дан и его товарищи покинут Орёл. Странно, но бойцы Гурбана выглядели как-то не по-бандитски. Лица обычные, хмурые, но не кровожадные — никого из них не радовала перспектива убивать себе подобных на потеху слепцу и его коротышкам. Но почему так? Ведь они преследовали джип от самого Харькова, а значит, должны хотеть расправиться с экипажем «Хаммера»? Или Дан что-то не так понял, и у них другие цели?
— Эй, малыш. — Внезапно Гурбан оказался рядом. — Нам пора разобраться, выяснить отношения. Я понимаю, что сделаю тебе больно, но…
Дан отшатнулся. Бандюга угрожал ему, но сейчас доставщика больше беспокоил Генерал. Уж очень хотелось выбить из старика последний дух! Взять бы на себя грех, да только карлики с луками не позволят этого сделать. Да и не смог бы Дан убить беззащитного слепца, хоть Генерала и тяжело было назвать таковым.
Ведь только он будет видеть, сколько времени прошло с того момента, как игрок вскарабкался на вершину мусорной кучи. Судить честно или подыграть команде — его и только его привилегия… Стоп. Что значит — видеть время?! Как он отследит движение стрелок?! Значит, изначально соревнование это — фикция, липа. И ничего тут не поделаешь, и от бессилия тошно!..
Предположим, тот же Ашот заберётся на вершину — Генерал врубит секундомер, начнётся отсчёт. Времени — одна минута. Всего одна минута. Или — целых шестьдесят секунд. Тут уж кому как. Если Ашот продержится на вершине в течение этого времени, то — победа, до свидания, счастливо оставаться. Проветрив «Хаммер», можно отваливать на все четыре стороны, а точнее — в направлении Тулы. А вот если великан, к примеру, сбросит Ашота с пьедестала, отсчёт начнётся заново.
То есть начался бы, если б Генерал мог видеть стрелки секундомера.
— …Разрешено использовать любые средства, в том числе и подручные. Правила предельно просты. — Переждав, пока утихнут карлики, Генерал продолжил: — Когда я был маленький, мы, детишки, обожали играть в «Царя горы». Теперь я уже большой, но привычки у меня прежние. — Генерал заперхал так, словно подавился.
Данила не сразу понял, что эти конвульсии ему заменяют смех.
Успокоившись, слепец сделал долгую паузу, чтобы у каждого игрока было время обдумать и принять его слова, а потом сказал:
— Что ж, пусть победят сильнейшие. Начали.
Призыв к сражению прозвучал так буднично, что мало кто сообразил: хватить спать, бой начался.
Выхватив нож, под восторженный рёв карликов Данила ринулся к куче строительных обломков. Он включился. Ему нужна победа, на иное он не согласен.
Вот только в этой игре победителей быть не может.
Глава 17
ПЛЕЧОМ К ПЛЕЧУ
Куча строительного хлама. Обломки стены вперемешку с мебелью и пожитками квартиросъёмщиков. Вокруг кучи относительно чисто — будто аккуратно подмели и в одном месте собрали куски асфальта, бордюрные камни и прочее в том же духе. Примерно посередине из кучи выпирала бетонная плита, справа от которой виднелись ржавые листы металла. Отсюда они походили на крылья гигантской бабочки, которая всё пытается взлететь, а не получается. Высота кучи — четыре этажа от силы, максимум пять. Но и эти метры ещё надо одолеть.
Ночью Данила не сумел взобраться наверх, но ведь не особо и старался.
Указующим перстом грозил небу светофор, ослепший на все три «глаза», — высшая точка, именно туда надо попасть. Дан больше не чувствовал радиацию, но не потому что светофор и развалины очистились — просто последствия контакта со слизнем с каждым часом ощущались всё меньше и меньше.
Солнце уже достаточно взошло, чтобы растопить корку льда на куче, то есть Царской Горе — игра ведь называлась «Царь горы», как сказал Генерал.
— Ах, чтоб тебя!.. — Оскользнувшись, Дан вцепился за выступающую из завала ножку кухонного стола, когда-то выкрашенную в белый, а теперь облезлую и трухлявую — и, конечно же, ножка не выдержала, сломалась. В кровь обдирая живот, Данила сполз по наждаку кучи метра на три. И уткнулся во что-то.
Это что-то сказало голосом Гурбана:
— Сташев, надо решить, что с тобой делать. Так я тебя отпустить не могу.
В этой игре разрешено всё, а у главаря бандитов наверняка припрятан за пазухой нож. Но Дан успел раньше — он обнажил свой Mark, так нахваленный рукопашником Мартыном из Училища, и ударил им Гурбану в шею.
Несмотря на отнюдь не юношеский возраст, бандит оказался гибким, как вьюн — лезвие ножа лишь вспороло воздух, когда Гурбан отпрянул.
Больше Данилу ничто не удерживало — и тело его тут же подчинилось закону всемирного тяготения, скатившись до следующего уступа — бордюрного камня, сплошь в пятнах голубиного помёта. Откуда здесь голуби? Может, карлики разводят? В Харьковском остроге пытались, но слишком уж часто птицы заносили в город слизней. Но в Орле так вопрос не стоит вовсе — слизням тут не разгуляться.
Что-то ударило сверху в бордюр, тот просел, вырываясь с «корнями» из Царской Горы. Данила покатился, завис над краем и уже смирился с тем, что придётся ухнуть вниз — только б не сломать себе чего, высота хоть и небольшая, а падать-то придётся на камни и арматуру. Но блеснули рядом глаза Гурбана, обожгло лицо несвежим дыханием, сильная рука подхватила Дана и, как котёнка нашкодившего, швырнула на более-менее ровную площадку шесть на столько же метров — бетонную плиту перекрытия, кое-где посыпанную битыми кирпичами.
Данила упал, по инерции кувыркнулся, самого себя едва не проткнув ножом. Быстрого взгляда хватило, чтобы оценить обстановку. Чуть ниже, в ползущего к вершине Ашота вцепился бородатый блондин с перевязанным плечом. Ашот вяло отбрыкивался, ударяя блондина ботинком по лицу, отчего голова бандита дёргалась, но избавиться от лишнего груза никак не удавалось! Впрочем, это практически не замедляло подъём. Ни Мариши, ни Равиля отсюда видно не было. Как и остальных бандитов. Наверное, они штурмовали Царскую Гору с другой стороны.
Вой и крики карликов предупредили об опасности. На плите появился Гурбан. Из разбитой губы его сочилась кровь, из-за чего улыбка его получилась кривой. Так щерятся волки, пируя над добычей и отгоняя слабых собратьев, пока сами не насытятся.
