Вадим Полищук - Лейтенант Магу
По возвращении в Текуль Алекс отправился на доклад к командиру полка. Новославский попенял ему на очередную потерю, хотя чувствовалось, что делает он это исключительно ради проформы. Охотники уже завалились отсыпаться после бессонной ночи. Бодрствовали только дневальный, фельдфебель Грушило и, к удивлению Алекса, лейтенант Гнатов, который сходу заявил.
— Мне нужно с вами поговорить.
Магу открыл дверь каморки, выполнявшей роль канцелярии. Едва закрывшаяся дверь отделила их от остальной казармы, как Гнатов выпалил.
— Я — трус.
Изумленный Алекс несколько секунд пытался понять, чем вызвано данное заявление. Потом с трудом поборол в себе желание послать Гнатова вместе с его проблемами куда подальше, глубоко вдохнул, но ничего лучшего не придумал и спросил.
— И в чем ваша трусость выразилась?
— Я испугался.
— Ну и что? Я тоже сегодня ночью испугался, но трусом себя не считаю. Садитесь Серж. Садитесь, не стесняйтесь. Это ведь ваш дед командовал второй дивизией в бою у Сары-кале? Когда ему сообщили о приближении врага, он отказался отвести в тыл свой штаб. Напомните, что он тогда сказал по этому поводу?
— «С этого холма мне лучше видно».
— Совершенно верно, — кивнул Алекс. — А ваш отец в том бою возглавил контратаку резервной роты, когда второй батальон Старгородского полка драпанул с позиций.
— «Начал отход под яростным натиском неприятеля», — выдал официальную формулировку событий почти четверть вековой давности Гнатов.
— Это уже детали, — отмахнулся Магу, — важно, что тогда эта атака позволила удержать люнет. Как вы думаете, страшно было капитану Гнатову, когда с одной ротой шел в штыковую атаку против двух османийских батальонов, пусть и неполных?
Лейтенант Гнатов только плечами пожал.
— Я думаю, — продолжил Алекс, — что ему было очень страшно, но он сумел свой страх побороть и теперь все его считают героем. У такого отца сын не может быть трусом. По крайней мере, у него хватило храбрости признаться в этом.
— Но я…
— Представили, как разлетаются ваши мозги, выбитые той пулей? — бесцеремонно прервал собеседника Алекс.
— Да. До того момента, как я взял в руки пробитую фуражку, все казалось каким-то увлекательным приключением, я не понимал, насколько все это опасно.
— Настоящая храбрость не в том, чтобы совсем ничего не боятся, а в том, чтобы суметь преодолеть свой страх. Если же не получится, и собственная шкура станет высшей ценностью, то вам лучше уйти из армии самому.
— Вы хотите сказать, что у меня будет еще один шанс?
— Будет. И не один. Через несколько дней пойдем на правый берег. Командовать будете вы. Можете обращаться ко мне за советом, но все распоряжения будут исходить только от вас. Я вмешаюсь лишь в самом крайнем случае.
Серж вскочил с казенной табуретки. Видно было, что нервы его натянуты, как готовые лопнуть струны.
— Я вас не подведу!
Затем, сам смутившись от своего высокопарного заявления, добавил уже намного тише.
— Постараюсь не подвести.
Глядя в горящие глаза лейтенанта Гнатова, который был на год старше его, Алекс вдруг ощутил себя пожившим, умудренным человеком. Или это воздух Текуля оказывал такое действие на еще не окрепшие мозги молодых лейтенантов? Похоже, Грушило был прав, Гнатов не безнадежен.
— Да, чуть не забыл!
Магу выдвинул ящик стола, извлек из него один из недавно полученных штыков-кинжалов и протянул его Сержу.
— Добро пожаловать в охотники, лейтенант.
Дальнейшее ожидание теряло всякий смысл, наоборот, каждый лишний час, проведенный в засаде, увеличивал риск обнаружения. И пусть мало кто из местных беев рискнул бы напасть на четыре десятка охотников, вооруженных скорострельными винтовками, вероятность самим нарваться на засаду во время пути назад была очень велика. А здесь, на правом берегу, помощь не придет. Ни через шесть часов, ни через год.
— Ждем до темноты и уходим.
Алекс кивнул, соглашаясь с предложением Гнатова. Однако Серж на этом не успокоился.
— А вы всегда устраиваете засаду на первой попавшейся дороге?
— Есть другое предложение? — хмуро поинтересовался Алекс.
— Разведка нужна. Агентов надо найти из местных…
— Вот вы этим и займитесь, — хмыкнул Магу. — А у меня уже был один местный агент.
— И что с ним сталось?
— Убили.
— Бандиты?
— Можно сказать и так.
И тут выдвинутый к дороге дозор подал сигнал. Не сказать, что движение было оживленным, за день проходило и проезжало несколько небольших групп, поодиночке тут, похоже, не передвигались. Охотники ждали какую-нибудь небольшую вооруженную банду, которую предполагалось полностью уничтожить, но ни одна из групп на банду не походила, хоть и хватало в них вооруженных мужчин. Но кто в этих краях ходит без оружия? На этот раз дозор заметил что-то более интересное.
Оба лейтенанта поспешили взобраться на нависавший над дорогой выступ, где засел дозор охотников.
— Двое всадников, повозка с каким-то барахлом и пеших с десяток. Все при оружии.
Алекс поднял к глазам бинокль. Все так и есть, дозорный не ошибся. Вот только для одной повозки охрана великовата, все-таки не купеческий караван. Не иначе везут что-то очень ценное.
— Берем?
— На ваше усмотрение, господин лейтенант, — увильнул от ответа Магу.
Гнатов на несколько секунд задумался, по глазам его было видно, что уж очень не хочется ему уходить с пустыми руками. Наконец, лейтенант принял решение.
— К бою!
Стряхнув полусонное оцепенение, охотники начали занимать свои места, защелкали затворы «шапсо». От места засады до дороги около сотни шагов. Для револьвера — многовато, для винтовки — в самый раз. Алекс еще раз внимательно рассмотрел неторопливо приближающуюся повозку и ее охрану. Что-то ему показалось необычным, но он никак не мог понять, что именно. Хорошая оптика позволяла рассмотреть детали.
— На повозке, кроме возницы, женщина.
Фигуру не разглядеть, но явно не старуха. Одежда яркая, красочная, видимо, для торжественного случая. Вот один из всадников приблизился к повозке, склонился и что-то сказал сидевшей в ней девушке. Возница рассмеялся, а она смущенно прикрыла лицо платком. По цепи тихо прошелестело.
— Цельсь!
Стрелки разобрали цели. На каждого охранника приходилось по три ствола. Алекс опустил бинокль, чтобы не выдать место засады случайным бликом от линз. Да и без оптики уже все было отлично видно. Гнатов вытащил из кобуры свой «гранд». Выглядел он почти спокойно, внезапность нападения и подавляющее количественное превосходство гарантировали успех операции. Серж направил «гранд» на одного из всадников, закрыв левый глаз, начал целиться. Позер, мог бы просто пальнуть в воздух.
Время как будто растянулось, курок медленно повернулся, из ствола револьвера вырвался сноп пламени, тут же окутавшийся клубом белого порохового дыма. Только после этого по ушам ударил грохот выстрела. Загремели выстрелы солдатских «шапсо». Первым залпом всех выбить не удалось, двое или трое все-таки уцелели и успели пальнуть в ответ, к счастью, никого не задев. Истошно кричала раненая лошадь. После второго залпа перестрелка закончилась, всякое движение на дороге прекратилось, солдаты даже всех лошадей поубивали.
— Пошли, посмотрим, не осталось ли живых.
— Иду, — Серж торопливо перезаряжал барабан револьвера.
Офицеры спустились к дороге. Здесь уже хозяйничали охотники под руководством Фелонова, собирали трофеи, искали выживших. Повозка оказалась пустой, если не считать подстеленную на ее дно солому. С одной стороны лежал труп возницы, с другой — пассажирка. На правом боку девушки одежда намокла от крови. Вряд ли кто-то стрелял именно в нее, скорее, случайная пуля.
— Отставить!
Серж остановил охотника, вознамерившегося ткнуть тело девушки штыком. Склонившись, он откинул закрывавший ее лицо платок.
— Красивая.
— Все они в молодости красивые, — пробурчал Алекс, — а лет через двадцать такой страхолюдиной стала бы…
И тут девушка застонала.
— Она живая, — встрепенулся Гнатов.
— Бывает, — философски заметил Магу.
— Может, возьмем с собой? Не бросать же ее здесь!
— И охота вам с ней возиться? — Алекс пригляделся к ране. — Все равно не выживет. Только для солдат лишняя ноша. Впрочем, вы здесь командир, решайте.
Гнатов на секунду задумался, потом решительно выпрямился.
— Берем с собой! Перевяжите ее.
Алексу эта идея по вкусу не пришлась, но возражать он не стал. В конце концов, пусть Гнатов учится принимать самостоятельные решения, выполнять их и на собственной шкуре ощущать результаты этого выполнения. А девчонку ему было не жаль, ну разве что совсем чуть-чуть. Оказалась, дура, не в том месте и не в то время, вот и попала под пулю. А ведь совсем молоденькая, почти подросток. И, действительно, хорошенькая, но пусть Гнатов с ней и возится, раз ему охота.
