Вадим Полищук - Лейтенант Магу
Пока Алекс поучал вновь прибывшего офицера, он дошли до казармы охотничьей команды, которая встретила их привычным и ничем неистребимым запахом ваксы, мужского пота и сырого сукна.
— Фелонов! Фелонов! Через пять минут построение перед казармой! Буду вас новому начальнику представлять, а вам его.
Наблюдая за тем, как солдаты шустро выбегают во двор, Гнатов заметил.
— Здорово вы их выдрессировали.
— Дрессируют животных, — поправил Алекс, — солдат тренируют. Кстати, вы дату банкета по случаю прибытия уже назначили?
— Не успел. Можно сегодня вечером…
— Сегодня не советую, на завтра у нас двадцативерстный пеший марш.
— Вот и отлично, — оживился Гнатов, — я собой отличную лошадь привез, пусть завтра разомнется после дороги.
— Очень сожалею, но завтра вашей лошади придется отдохнуть, а разминаться придется вам, причем, с полной выкладкой.
— Постойте, — опешил Серж, — но я полагал, что как офицер имею право…
— Имеете. И как офицер, и как начальник пешей охотничьей команды, вы имеете право на лошадь, но на правый берег вы ее взять не сможете. И будет просто неприлично, если солдатам придется тащить вас на себе. Поэтому тренируйтесь здесь, пока есть такая возможность.
Дальнейший разговор был прерван докладом Грушило о том, что охотничья команда построена. От вида фельдфебеля нового начальника аж передернуло, ничего, постепенно привыкнет. Само представление прошло как-то обыденно, будто начальники в команде еженедельно менялись. Алексу даже немного обидно стало, вроде, столько для них сделал, а все равно остался чужим барином. Даже Грушило заметил его расстройство. Когда нового начальника представили и строй распустили, фельдфебель поинтересовался у лейтенанта его причинами.
— Молодые еще, — выдал свое мнение ветеран, — да и в команде недавно. На гауптвахте с вами не сидели, на караван Хамиди не ходили, в бою у переправы не участвовали. Вот с новым начальником хлебнут, и вас, глядишь, добрым словом помянут. Гнатов-то им полевую форму за свой счет справлять не будет.
— Кстати, как вам новый начальник? Боюсь я вас на него оставлять.
— Ничего, — отмахнулся фельдфебель, — я на своем веку много всяких видал, и плохих, и хороших. Этот — еще не самый худший. Главное, чтобы дураком не оказался.
— А если трусом окажется?
Грушило только плечами пожал.
— Тогда сам сбежит. Или больным прикинется.
Фельдфебель бросил взгляд на лейтенанта, прикидывая, стоит ли откровенничать дальше, но все-таки продолжил.
— Я ведь поначалу от вас больших неприятностей ждал. Такие, местью одержимые, напролом прут вокруг ничего не замечая. Сами погибают, и народу вокруг них ложится много. А Гнатов услышит, как пули над головой свистят, увидит блеск кинжала ему в брюхо направленного, в раз из него вся дурь вылетит, а может, что путного и останется. Пули-то, если не убивают, то мозги хорошо прочищают.
— Хорошо, коли так будет, — согласился Алекс. — Вот с завтрашнего дня ему мозги чистить и начнем. Я ведь Гнатову не сказал, что двадцать верст это только туда, а потом предстоит еще столько же обратно.
Ночь выдалась лунной, но временами проплывающие облака закрывали ночное светило, и тогда тьма становилась почти непроглядной, только ветер шумел в камышах. К тому же осень уже вступала в свои права и ночи становились довольно холодными. И костер разжечь было нельзя. Поэтому приходилось кутаться в шинели. Но хоть дождя не было. Кое-кто время от времени клевал носом. Алекс поднял воротник, как можно глубже натянул кепи, но холод все равно постепенно пробирался под шинельное сукно. Время от времени приходилось шевелиться, разгоняя кровь. Непривычному к таким ночным посиделкам лейтенанту Гнатову, приходилось еще хуже. К тому же он был в офицерской фуражке и у него мерзли уши. Терпение изменило ему часа через два после полуночи.
— И долго нам тут сидеть?
— Еще пару ночей, — ответил Алекс.
— А если, они вообще не придут?
— Значит, вам придется ловить их уже без меня.
Днем рыбаки заметили подозрительное шевеление в камышах на противоположном берегу. Они-то и предположили, что готовится переправа небольшой банды на руоссийский берег, о чем и не замедлили сообщить военным. К вечеру охотничья команда прибыла на место и устроила засаду. Десяток парных постов перекрывал участок длиной почти в две версты. Еще два десятка солдат во главе со старшим унтер-офицером Фелоновым играли роль мобильного резерва. Здесь же находились и оба офицера.
Позавчерашний марш с сюрпризом нелегко дался Сержу, последние верст пять он держался исключительно на своем упрямстве, но едва стоило команде пересечь ворота полкового двора, как он зашатался и не упал только потому, что был с обеих сторон подхвачен солдатами. Но только сейчас, сидя в засаде, Гнатов начал понемногу понимать, куда именно он попал.
— А если они переправятся в другом месте?
— Тогда мы попытаемся перехватить банду на обратном пути.
В случае обнаружения переправы банды, посты должны были сообщить об этом условленным птичьим криком. Выдвинувшийся к месту переправы мобильный резерв должен был вступить в бой и уничтожить бандитов. План простой, но в данном случае было не до изысков. Правда, могли быть неприятные нюансы.
— А вдруг банда окажется слишком большой?
— Примем бой и пошлем за помощью. Для этого вашу лошадь специально и взяли.
— И как скоро эта помощь придет? — поинтересовался Гнатов.
— Часов через пять, не раньше.
Ответ Алекса не порадовал Сержа.
— Да за это время, нас всех тут перебьют.
— Не перебьют. Ночью кто-нибудь обязательно уцелеет. Да и не по наши души они сюда идут. Им добыча нужна.
Серж уже открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но сделать этого не успел — где-то слева бухнул одиночный выстрел. Все замерли, будто надеялись, что это им только послышалось и можно продолжить сидеть дальше. «Началось!», эта мысль мелькнула, когда Алекс уже отрывал свой зад от земли. И сразу возникло какое-то неприятное ощущение в животе.
— Вперед!
Теперь уже можно не таиться. Через равномерные промежутки хлестко била «шапсо», стрелок будто торопился выпустить весь боезапас. А вторая винтовка молчала. И это наводило лейтенанта на нехорошие мысли. Бандиты отвечали нечасто, но отвечали, не уходили, хотя понятно было, что здесь их ждали, значит, надеялись все-таки прорваться. К несчастью, в перестрелку вступил самый дальний пост, бежали до него минут пять, пока просвистевшая над головами шальная пуля не прервала забег.
— Стой! Огонь по вспышкам выстрелов!
Солдаты привычно залегли, первый же выстрел со стороны плавней вызвал целую россыпь выстрелов «шапсо». Бандитам это сразу не понравилось. Поняв, что к солдатам подошло подкрепление, они тут же отошли обратно в камыши, огонь с их стороны прекратился.
— Не стрелять! Прекратить огонь!
Стрельба прекратилась, остался только шелест камыша, колышущегося под легким ночным ветерком, дующим с гор. Солдаты замерли, настороженно выставив свои «шапсо», Гнатов торопливо вытряхивал из барабана револьвера стреляные гильзы, заменяя их патронами.
— Красов, жив?
— Я жив, господин лейтенант, рядовой Балясов.
— А Красов где?
— Тут он, кажись, убили его.
Фелонов отыскал укрывшихся в небольшой ямке солдат, склонился над одним из них и вынес вердикт.
— Готов.
Алекс стянул с головы кепи, остальные охотники последовали его примеру.
— Где ваша фуражка, лейтенант.
— Слетела, когда стрельба началась.
Гнатов уже закончил перезарядку «гранда».
— Найдите фуражку лейтенанта!
Головной убор отыскался быстро. Лейтенант уже протянул руку, чтобы взять свою фуражку, но Алекс его опередил.
— Слетела, значит.
В дырку легко входили два пальца. На выходе бандитская пуля вырвала приличный клок материи. Магу вернул фуражку владельцу.
— Повезло. Буквально на дюйм ниже и…
Только взяв ее в руки, Гнатов понял, в чем дело. В темноте не было видно, как он побледнел. Но тут всех отвлек голос Фелонова.
— Есть один!
Второй труп обнаружился у самых зарослей камыша, куда никто сунуться не рискнул. Трофеями охотников стали два штуцера, два кинжала и длинноствольный капсюльный пистолет.
— Ждем до утра, — принял решение Алекс. — Вряд ли они сунутся здесь еще раз, кто его знает.
Утром на траве обнаружились новые пятна крови. Ивасов ковырнул одно из них.
— Много натекло, видать здорово гада зацепили.
Но раненых бандиты унесли с собой. Трупы бандитов прикопали тут же, своего убитого погрузили на спешно конфискованную в рыбацкой деревне телегу. Лейтенант Гнатов уже пришел в себя, даже пару раз пытался пошутить над своим безнадежно испорченным головным убором, но вся веселость его явно была наигранной. Под скрип плохо смазанных тележных колес охотничья команда тронулась в обратный путь.
