Артем Каменистый - На руинах Мальрока
Как это могло произойти?! Ведь у армии не было времени для серьезной осады или подготовки грамотного штурма. Остается единственный вариант: замок не защищали.
В округе, кстати, тоже не все ладно: деревни чернели пятнами пожарищ; огонь поработал над мельницами, пристанями, церквями. Край был разорен, и ни малейших следов попыток восстановления не отмечалось. Некому восстанавливать: с приходом темных жители в панике рванули к горловине Межгорья, на выходе из нее безропотно подставляя шеи под тесаки армейских мясников. Некоторые, особо хитрые, пытались отсидеться здесь, и до них добрались перерожденные. Те, кто сумел и это пережить, пали под мечами ворвавшихся солдат.
Еще недавно богатый и процветающий край превратился в безжизненную тень…
Я по сути никто — беглец и чужак с более чем сомнительным статусом и весьма вероятными печальными перспективами. Все мои мысли до этого момента сводились лишь к одному: как бы прожить хотя бы один день. Никакой стратегии — голая тактика и непрекращающийся бег зайца по полям. У меня ведь не было определенного будущего, зато имелось немало врагов, готовых оставить вообще без любого будущего. Бежать, спасаться, укрываться, не высовывать нос — просто выживать: вот моя неизменная задача в этом мире. Я практически не думал о другом — некогда задумываться было.
А вот теперь, созерцая Мальрок и его окрестности, начал задумываться…
Безжизненная тень некогда процветавшего края? Могила прежних жителей и ловушка для тех, кто рискнет сунуть сюда свой нос? Территория, отданная на откуп непонятной бесчеловечной силе, упорно вытесняющей людей с обжитых земель?
Я это исправлю — я непременно сделаю Мальрок своим. Пусть еще не знаю как, но сделаю. В этом мире у меня появится настоящее убежище (да еще какое!). И это будет не та жалкая бетонная нора, в которой погань прятаться любит. Если у меня все получится, то от меня потом не только нечисть прятаться начнет — вместе с ней, в одном бункере, забившись в самый укромный уголок подземного сортира, Цавус засядет, дрожа как афроамериканец угодивший на сборище скинхедов. С такой крепостью я им всем устрою кузькину мать — достало уже зайцем бегать от примитивных аборигенов, никогда в жизни не видевших туалетную бумагу!
Еще не знаю, как я это сделаю, но сделаю… Сделаю! Человек, у которого имеется такой замок, может считать себя владельцем авианосного соединения, а ведь я на достигнутом останавливаться не буду — ведь жизнь это всегда и везде движение, а здесь тем более.
Теперь дело за малым — Мальрок должен стать моим.
* * *
Дорога, петляя по склону, будто специально проходила таким образом, чтобы возбудить алчность моей разбушевавшейся жабы — созерцать проклятый замок равнодушно она не могла. Я рассматривал Мальрок с самых разных ракурсов, кормя ненасытное земноводное все новыми и новыми подмеченными мелочами. И ничего вокруг больше не замечал. Но все прекрасное имеет свойство заканчиваться — склон сменился равниной, и деревья огромного сада скрыли жемчужину фортификационного искусства от моих жадных глаз.
К счастью я не окончательно спятил, и отдавать приказ о немедленной вырубке мешающей взгляду флоры не стал. Даже, немного придя в себя, проявил интерес и к другим деталям пейзажа. В частности, оценил сад, и пришел к выводу, что кое-какой урожай здесь собрать можно — краснели спелые вишни, среди листвы зеленели яблоки, груши, сливы и что-то похожее на мелкие персики. Птицы, зверье и насекомые, пользуясь отсутствием людей, резвились здесь без опаски, но все уничтожить не смогли. Учитывая то, что сад этот далеко не единственный, можно рассчитывать на витаминную прибавку к рациону.
За садом дорога свернула к деревне. Увы — здесь порадоваться оказалось нечему. Солдаты поработали не так тщательно, как возле горловины, но все же не поленились. От пары десятков дворов с жилыми домами и хозяйственными постройками остались лишь два сарая у околицы и каменные стены кузницы — крышу ее уничтожил огонь. Вонь разложения доказывала, что где-то рядом, возможно, остались ее жители, или, что вернее, те из жителей, которые дотянули до прихода армии — она-то их и упокоила.
Хозяйственный Тук обратил мое внимание на поле, спускающееся к реке:
— Сэр страж — сено, вон, заскирдованное стоит. И скирдовали его уже по этому году — явно не прошлогоднее. Получается, кто-то косой баловался здесь. Неужто перерожденные?!
— Может и они… Помнишь, тот бой — на переправе? Они ведь прибыли сюда верхом, а лошадей чем-то кормить надо.
— Да помню конечно — как такое забудешь. Неужто перерожденные косили? Не верю в такое… Наверное демы на них поработали. А лошадки те у них потом померли сами собой, все до единой. Загнаны были страшно, я такого даже не видел никогда — пот густой выступал, будто масло.
— Что ты сказал?!
— Да говорю, шкуры у них в поту были. Пот густой, лоснящийся — не видел я такой никогда.
Ты Тук не видел, а мне вот доводилось. Это что же получается: инквизиторы и перерожденные используют одинаковый метод быстрого конного передвижения? Очень уж похожие симптомы… Да и твари из Мальрока невероятно быстро прибыли тогда. Хотя все равно не верю, что от самого замка скакали, но если от горловины, галопом, без остановок, на «ускоренных» лошадях, то успеть за ночь могли. Не верится, что карающие с темными шашни крутят, но запомнить надо — звоночек интересный. Странно, что епископ об этом не вспомнил, тогда, при нападении на реке. Или не видел тех лошадей после боя у брода? Наверное, так — не до того ему было…
Или и он что-то скрывает… здесь никому полностью верить нельзя…
Тук, не выдержав, обогнал авангард, спешился, бросился в руины кузни, оттуда довольно выкрикнул:
— Да здесь наковальня осталась, и инструмент кое-какой нашелся! Только рукоять на молоте сгорела!
— Вернись назад! — прикрикнул я. — Поодиночке не бродить — не забывайте, где мы!
Мирул, подъехав, тихо уточнил:
— Сэр страж — что вы задумали? Хотелось бы знать, к чему готовиться.
— Я думаю, вы уже поняли, что пропавших людей нам никогда не найти с такими силами. Этот лес за холмами надо обкладывать со всех сторон, крупными отрядами, иначе толку не будет. Переночуем в долине, и отправимся на север по дороге, что ведет от Мальрока — если верить карте, она неподалеку пересекается с той дорогой, по которой мы двигались до того как свернули в лес. Выступим утром и до темноты спокойно успеем добраться до скалы, на которой провели прошлую ночь.
— Где вы намерены разбить лагерь?
— Думаю в замке. Желательно в башне какой-нибудь ночь провести.
— Дело, конечно, ваше, да только в башнях огонь погулял. Стены пощадил, но внутри вряд ли что от перекрытий осталось. И опасно может быть — мало ли что на голову упадет в таких руинах.
Захваченный идеями о быстром восстановлении замка, уточнил:
— Если внутри все сгорело, отремонтировать башню можно?
— А почему нельзя? Если каменные опоры под балки остались, так надо балки новые вытесать, и установить. А потом уж полы настилать, лестницы проводить. Работы, конечно, немало, но ничего невозможного в таком деле нет. Даже если опор почему-то не осталось, так каменщики новые поднимут — среди иридиан разные мастера есть. Вы что, подумываете замок восстановить?
— Да, — не стал запираться я.
— Это хороший замок. Сильный. Даже у короля Ортара не такой защищенный — подобных я и не припомню, чтобы встречал. Хотя на границе есть парочка серьезных, но поменьше они. Еще, говорят, в империи бывают крепости неприступные, но может и врут. Теперь понимаю, почему Межгорье король толком подчинить не смог: попробуй здешних баронов выковыряй из таких твердынь. Вот только великоват очень замок — под такой хотя бы душ триста надо в гарнизон, чтобы везде поспевать.
— У нас около трехсот дружинников, латников, и ополченцев — как-нибудь удержим.
— Если армия невелика будет, и без осадных орудий, то конечно. А против большой, с инженерами, не хватит нас.
— Починим крепостные машины, и еще посмотрим чья возьмет. А насчет ночлега: если не найдется внутри удобного укрытия, то расположимся между каналом и стенами — на нас тогда лишь с одной стороны напасть смогут.
— Со стен тоже могут, — возразил Мирул. — Страшновато, если откровенно — ведь это же сам Мальрок. Мало ли, что там завестись могло.
— Как доберемся, я осмотрю замок. Если там что-то завелось, то Зеленый почует.
— Это хорошо — ребята успокоятся. Не одному мне сейчас страшновато — все боятся.
* * *
Еще один сад; на большой яблоне болтается гниющий труп с отрубленными руками и ногами. Еще один труп, прямо на дороге — месиво из зловонного мяса и раздробленных костей. Меж деревьев замечаю рыжее пятнышко. Останавливаюсь, поднимаю арбалет. Кошка — всего лишь кошка. Один из дружинников пытается ее подманить, но она, посматривая испуганно-недоверчиво, медленно пятится, и вдруг, сорвавшись с места, стрелой исчезает в зарослях.
