Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней
Вдали на монотонной поверхности песков выделялся черный частокол явно искусственного происхождения. Я припал к окулярам бинокля и разглядел натыканные рядами длинные ветки кинжальных деревьев, на самые острия которых кто-то нанизал оторванные головы местной живности. Гниющие черепа поражали своим разнообразием. Тут были и самые свирепые из уже виденных нами тварюк, и те, с которыми нам еще только предстояло пересечься. В любом случае тот, кто это сделал, обладал не только завидной силой, но еще и разумом. Ибо было очень сомнительно, что обычный местный хищник стал бы заниматься подобной ерундой.
– Аборигены-иномиряне? – поинтересовался я.
– Как бы не так, – озабоченно промычал Аммонит, – это наши земляки.
– Люди?!
– А чего ты удивляешься? Это выбраться отсюда нельзя, а вот… Ну, если ты сюда попал, что мешало другим товарищам сделать подобное? Знаешь, сколько за все время здесь людей сгинуло? И не всех их местные твари тотчас на тряпки порвали.
– Я об этом как-то не думал, но это же здорово! – поспешил обрадоваться я. – Если здесь есть человеческое поселение, то валим туда! Отдохнем, с народом пообщаемся, о безопасных тропах спросим. А может быть, кто-то из местных нам помочь захочет? Будет у нас еще и проводник.
– О да-а-а, – протянул Арсений и повернул ко мне свой фейс с кривоватой улыбкой, – эти тебе помогут. Так помогут, что следующая палка в том ряду будет торчать с твоей головой.
– Что, все так плохо?
– Нет, еще хуже, – поспешил успокоить напарник. – Не хотел тебя печалить, думал, что мимо этих пройдем. Но, видать, не судьба…
Арсений еще с минуту рассматривал пески и барханы, изучая пространство на предмет наличия упомянутых «этих», но, не найдя ничего, убрал бинокль и сел на песок.
– Тут ситуация следующая, – напарник снял с пояса тесак и принялся прикручивать его к своему посоху, превращая его в боевую косу, – когда человек, прикоснувшийся к грани преломления, начинает переходить в этот мир, на него уже тогда могут наброситься местные паразиты. И зачастую происходит так, что «медуза» или какая другая «каракатица» впивается в ослабленный орган человека еще до того, как он завершит переход. И происходит неприятная накладка – место органа в этом пространстве становится занятым, и сам орган остается там, в нашем мире. А паразит оказывается внутри тела, впаивается в него чуть ли не на молекулярном уровне. И дальше два организма начинают жить в симбиозе. Получается существо с человеческим разумом и прожорливостью местного хищника. Чтобы жить, такому поврежденному организму нужно жрать, и жрать очень много. И еще из-за нарушения структуры ДНК эти люди постепенно мутируют, их тела трансформируются. А что касается человеческого разума, то, сам понимаешь, в таких экстремальных условиях он мутирует еще быстрее тела. Я видел одиночные экземпляры таких особей – фильмы про адских тварей нервно курят в сторонке. Чего только стоит человек, полностью или частично лишившийся кожного покрова, а вместо него получивший прозрачное желе «медузы». Представь себе – стоит рядом с тобой такой «красавец» и видит в тебе только еду. Но не так страшен черт, как черти, сбившиеся в стаю. Человек был и остается существом стадным. Так что самые ужасающие создания в этом чужом мире – люди, пусть и слегка гээмошные. Вот одно такое поселение раскинулось за теми барханами.
– Хочешь сказать, что простых нормальных людей здесь не бывает? – поинтересовался я.
– Может, и бывают, но за все эти годы мне ни один такой не встретился.
– Ясно. Так что, будем их атаковать? – Я перехватил пушку поудобнее.
– Хренушки! Умный в горку не пойдет. Обойдем это место холмами, а в пустыню сунемся тремя километрами южнее.
Сказано – сделано. Мы спустились под прикрытие возвышенности и двинули в обход, огибая аномалии и пугая случайных «треножников». Эти небольшие забавные твари, чем-то похожие на земных микроскопических гидр, все время норовили прокусить подошву моего берца, когда я наступал на их песчаную засаду. Тогда три гибкие чешуйчатые ножки резко взлетали вверх, вздымая фонтанчики песка, и крепко обхватывали ботинок. Но вкус земной резины их быстро разочаровывал. И в тот же миг хватка ослабевала, а расстроенная зверушка снова закапывалась в песок. В конце концов я привык к этим прикольным созданиям и даже пару раз специально наступил на их едва заметные засады. Но клянусь, что в самый первый раз я чуть натурально не обделался, ощутив, как что-то «нежно» обхватывает мою ногу.
На глаз отмерив расстояние, мы опять поднялись на холм, осмотрелись и ушли в пустыню. Здесь аномальных зон было значительно больше, но и тварей сновало не так много, как в долине перед кинжальным лесом. Там перед зарослями мне выпал шанс хорошенько попрактиковаться в стрельбе по юрким быстро бегающим целям, а Аммониту в это время пришлось знатно помахать своим тесаком, прикрывая мой тыл от двух «шестипалых барзунов». Здесь же большую часть пути мы прошли спокойно и уже расслабили булки. Но примерно через три часа низкий рев и многоголосое верещание нескольких десятков глоток посреди гробовой тишины застали нас буквально врасплох.
Шум доносился из-за соседнего бархана, но точно определить, где был его источник, не представлялось возможным. Испугавшись того, что звуки этой панк-оперы были по наши души, мы стали спиной к спине и приготовились отбивать атаку. Но время шло, а никто так и не выскочил из-за волнистых песчаных кромок. И когда басистый рев начал непрерывно заглушать многоголосое верещание, нам стало ясно, что это голосило раненое животное, на которое и велась сейчас охота.
Вскарабкавшись по склону ближайшего бархана, мы высунули свои головы из-за его острой кромки и обомлели. Всего метрах в пятистах от нашей позиции било о землю многочисленными меховыми хоботами огромное животное, величиной с двухэтажный загородный домик. Толстый волосатый осьминог попал в «прилипалу» и сейчас отмахивался от скачущих вокруг него наездников. Зрелище было еще то.
Наездниками оказались те самые упомянутые Арсением человекообразные создания с явными визуальными отклонениями от нормы. Оседлав каких-то местных шестиногих ящеров, они носились вокруг обездвиженной груды мяса и безжалостно кромсали его плоть длинными копьями и саблями, сделанными из ветвей кинжального дерева. Когда им удавалось хорошо разогнаться и удачно ударить, они отсекали животному его толстые боевые конечности и длинные жилистые жгутики с гроздьями зрительных органов. Кровь существа хлестала из обрубков, как вода из поливных шлангов. Отрубленные хоботы бились в агонии уже на песке, а стая человекообразных мутантов все ужесточала натиск.
Неожиданно среди всего этого гомона я различил еще один негромкий звук. Совсем рядом за нашими спинами тихо похрюкивало чье-то спринтерское дыхание. Я бросил бинокль и, схватив пушку, резко развернулся. И как раз вовремя.
Еще один наездник, видимо, отставший от стаи, заметил нас и решил атаковать со спины. Надрывное дыхание его ящера я и услышал. Тварь, брызгая пеной, гребла песок всеми своими когтистыми лапами. Звероподобное человеческое существо с коричневой кожей, изрядно побитой черными язвами, уже занесло над головой сразу две длинные черные сабли. Глазищи мутанта горели яростью безумца, его дырявая грудь вздымалась вверх, выбрасывая наружу тонкие фиолетовые щупальца приросшего к нему паразита.
Мутант, видимо, решил, что сам справится с нами, без сторонней помощи, а потому сам же и сожрет тут втихаря. Но первый же выстрел навскидку, превративший ноги его скакуна в роскошные лиловые сопли, несколько охладил его боевой пыл. Существо грохнулось на землю и, прокатившись по инерции несколько метров, вскочило на ноги. Мутант отбросил оружие и своими непомерно длинными когтистыми пальцами сорвал с пояса кривой рог неведомой зверушки. Но дунуть в него и тем призвать на помощь стаю он не успел.
Весь воздух с шумом вышел из его горла через новое отверстие, пробитое метательным ножом Аммонита. Следом за воздухом оттуда хлынула и кровь мутанта. Тело существа, бывшего когда-то человеком, обмякло. Покойник упал мордой в песок. Предсмертная агония стихла, но что-то внутри трупа еще продолжало шевелиться. И спустя секунды наружу, разорвав плоть хозяина, вырвался такой же уродливый и мутировавший паразит. Неуклюжая тварь нагло и уверенно поползла к нам. Я не стал тянуть и разбрызгал ее плоть по песку одним прицельным выстрелом. Следующий залп успокоил тело бьющегося рядом безногого скакуна.
Убедившись, что все составные части атаковавшего нас наездника мертвы, мы метнулись назад к кромке бархана. Если звуки нашего боя были услышаны, то сейчас нас ожидал второй, уже более суровый раунд. Но, выглянув за край, мы с Аммонитом облегченно вздохнули. Стае охотников сейчас было не до нас. Окончательно добив волосатого осьминога, мутанты вместе со своими ездовыми ящерами принялись жадно пожирать теплое мясо жертвы.
