Василий Сахаров - Война за Врата-4
Стоящий рядом с Федором капитан, видимо, тоже слышал эмоции приближающихся волков и усмехнулся:
— Бегут, радуются кровавой работе и ничем не прикрыты.
— Как дети, — пнув ботинком ворох листвы, сказал Федор. — Таким же, как они, я к концу второй недели обучения был, а эти уже по паре лет как в волка перекидываться могут. Слабенько…
В этот момент стая выбежала на полянку, где стояли Меченые, и Аресьев шагнул навстречу волкам, глаза которых сияли во тьме злобными желтыми точками. Федор напрягся и приготовился, в случае проблем, прикрыть капитана. Но с самого начала все пошло так, как планировал опытный Меченый, один из тех, у кого первым из славян был обнаружен Дар.
Горло капитана издало грозный протяжный рык. Навстречу слитной воле валлийского прайда Меченый выпустил своего зверя. И по сравнению с ним, потомки праматери Дон и отца Ллуда были словно щенки против матерого волка. Вервольфы резко остановились на месте, и стая посмотрела на вожака, которому стало страшно, но он не мог отступить. И стараясь выглядеть уверенно, волк Грифид Чепстоу, двинулся на Аресьева, который расслабленно стоял на одном месте.
Сильный зверь, играя мышцами, резко прыгнул на своего противника, человека, прячущего в себе природную суть. Из-под его мощных лап вырвалась земля вперемешку с палой листвой. Косматое тело на краткий миг зависло в воздухе и вместо тела врага приземлилось на грунт. Ошалевший оборотень, который никогда до сего момента не знал промаха, согнул лапы и хотел отскочить в сторону, но сделать этого не успел. Аресьев, понимавший, чуявший и предугадывавший каждое движение оборотня, был рядом. И тяжелый ботинок "акинака" сильно ударил по ребрам вервольфа, и удар Меченого был настолько мощным, что волка отбросило на полтора метра в сторону, а треск лопнувших костей туловища разнесся по всей поляне.
— У-у-у, — жалобно стала подвывать стая, а откинутый с места своего приземления Чепстоу вновь вскочил на ноги, содрогнулся всем своим телом от боли, стеганул себя по бокам хвостом, оскалился и опять попробовал атаковать Аресьева. Снова прыжок, и опять волк промахнулся, второй и последний раз в своей жизни. Меченый обрушился на оборотня сверху и ударом кулака проломил его голову. После чего он встал и без всяких сомнений направился к прайду.
Люди в обличье волков припали к земле, заскулили, а один из них, наверное, самец номер два в стае после Чепстоу, подполз к ботинкам Меченого, выгнулся всем своим телом и, подставляя незащищенное брюхо, подставился под удар. Аресьев присел на корточки рядом с вервольфом, обеими ладонями обхватил голову серого хищника и приблизил ее к своему лицу. Глаза в глаза, два Одаренных общались один с другим около пяти минут. И когда оборотень окончательно признал власть нового лидера, "акинак" отпустил его.
Прайд вервольфов умчался в глубину рощи, а пошатывающийся Аресьев подошел к Федору, хлопнул его по плечу и кивнул в сторону мотеля:
— Пошли отсюда, старлей, устал я чего-то. Сложно с этими дикими общаться, сил много расходуешь, чтобы чужого волка от своего отсечь.
Молодой Меченый подхватил капитана под руку и, придерживая его, повел к гостинице. Но слабость Аресьева была недолгой, уже метров через сто пятьдесят он двигался самостоятельно и Федор спросил:
— Теперь ты вожак местной стаи?
— Нет, я их хозяин, а вожаком станет второй самец в прайде. Кстати, ты можешь быть свободен, возвращайся к жене и жди дальнейших указаний.
— А точно моя помощь больше не понадобится?
— Уверен, потому и отпускаю тебя. Теперь здесь все тихо будет.
Глава 20
Планета Рамина. Крепость Штир-Штар
07.10.2018
Тихое журчание геотермального источника. Шум огромных лиственных деревьев. Клекот орла в прозрачной синеве небес. И в пределах пары километров от меня нет ни одного человека. Мои глаза закрыты. Дыхание ровное. Тело расслаблено. На душе спокойно, а сознание находится в легкой полудреме. Благодать.
Две крайние недели меня одолевают недобрые предчувствия. Что-то грядет, а что, понять и разобраться не могу. Однако есть четкое понимание того, что реагировать на грядущую беду необходимо уже сейчас. Но что делать, если неизвестен исток зла, и определить его не могут ни СБ, ни разведка, ни контрразведка? Для меня ответ на поверхности. Думать и искать подсказку в памяти крови, как учили древние мудрецы и Одаренные, в частности, росская ведунья Рада из рода Рыси.
Эта мудрая женщина, в свое время, около шестисот лет назад, написала целый трактат о наследии предков, который был моей настольной книгой. И в этом труде, каждая буква которого подтверждалась моими собственными опытами и наблюдениями, было описано мое сегодняшнее состояние неопределенности и предчувствия чего-то недоброго, и там же имелось описание методики по снятию проблемы. От меня требовалось погрузиться в память предков, но не искать знаний, как я это обычно делаю, а вопрошать прародителей про грядущие неприятности. По окончании сеанса, прямого ответа не будет. Однако лишь только беда приблизится ко мне, я сразу же почую, что это она и буду знать, как мне на нее отреагировать.
Хм, когда нет ответа от спецслужб, а я сам контуры проблемы определить не могу, то можно воспользоваться рекомендацией давным-давно умершей ведуньи, тем более что занятия по погружению в память крови я провожу регулярно. Сказано, сделано. Сегодняшний день у меня не очень загружен. До полудня никаких дел не предвиделось, и в предутренних сумерках, без коммуникатора и охраны, я отправился к горячему источнику, который находится рядом с Рудияром. Мне нравилось это сакральное для жителей Королевства Гредмар место. И я частенько здесь отдыхал и занимался. Приходил, раздевался, купался в источнике, а после этого садился в позе лотоса на нагретые водой камни, и медитировал. Вот и этим утром, я своего распорядка не изменил.
Первым делом смыл с себя водой все заботы и проблемы. Затем расслабился телом и отрешился от мелкой суеты мира. Далее, сосредоточился на созерцании заснеженных вершин в пяти километрах от Рудияра, природном шуме вокруг, и приготовился к тому, чтобы пробудить память своей крови, которая является моим самым главным учителем. Правда, с недавних пор я немного опасался этой методики, точнее сказать, стал осторожней при ее использовании, так как заметил, что каждое погружение в прошлое предков меняет меня сегодняшнего. Понемногу, очень незаметно, я становлюсь другим, и порой поступаю так, как раньше бы никогда не поступил. Про речь, вообще, разговор отдельный. Случается так, скажу что-то, а потом ловлю себя на мысли, что цитирую кого-то из давно усопшей родни, про которую еще лет пять назад я даже слыхом не слыхивал. Впрочем, опасения имеются, а занятий я все равно не прекращаю, так как понимаю, что даже обычный человек постоянно видоизменяется, а Одаренный, этого тем более избежать не может, ибо вся его жизнь состоит в том, чтобы самосовершенствоваться и становиться сильнее, умнее и опытней.
Ладно, думки в сторону. Пора начинать. Нужного состояния покоя и отрешенности от мира я достиг быстро, помогает природная половинка моей души и святое место, и мое сознание делится на две части. Одна половинка отправится в путешествие по памяти предков и понесет мой вопрос в глубину веков, а другая, словно страж-контроллер станет наблюдать за путешествием со стороны и будет готова выдернуть меня в реальность. Разум погружается в воспоминания, и я формирую образ проводника, который в данном случае, имеет облик моего отца, такого, каким я его всегда помнил. Сильный, честный и несгибаемый вояка, который многое прошел и немало в своей жизни видел. Но, к сожалению, в решающий момент, когда его страна рушилась, он не решился на поступок и не сделал то, что должен был сделать, как человек присягавший на верность стране Советов.
Образ складывается, он улыбается доброй и все понимающей улыбкой, и ведет меня вглубь веков. Сначала я вижу своего деда, майора-танкиста Сергея Кудрявцева, который черным углем расписывается на Рейхстаге и его переполняет непомерная радость оттого, что пришел час Победы. Затем проступает суровый лик прадеда, красного командира, казака-думенковца, сидящего на могиле своего брата есаула-мамантовца. Все дальше и дальше я спускаюсь вниз по родовой ветке, задавая свой вопрос про грядущую беду моим родичам, при этом, придерживаясь своей изначальной задачи, достичь того Одаренного, кто стоял рядом с нашими богами во всех битвах. Я хочу понять, что двигало им в его поступках, и как он относился к своему Предтече. Но, сколько не пытаюсь, мне не хватает сил, чтобы донырнуть до этого пласта памяти, видимо, я еще недостаточно силен для этого. Хотя, чем больше я занимаюсь собой, тем легче мне даются погружения в родовую кровь, и тем быстрее я проскакиваю десятилетия и века. Так что когда-нибудь я обязательно достигну своей цели, может быть не за один год, но доберусь до полубога, от которого пошел мой род, а там, глядишь, и в мысли самого Предтечи попаду.
