Василий Сахаров - Война за Врата-4
Шум боестолкновения тем временем сместился на четвертый этаж, на третьем не было никого, и от встречи с монстром нас отделяло только два лестничных пролета. На краткий миг, шестнадцать человеческих фигур в броне застыли на месте и, широкими шагами, переступая через ступени, продолжили свой путь.
Сделанная из крепкого дуба лестница скрипела, но держала наш вес. И вот мы на четвертом этаже, в большом просторном зале, если судить по оружейным пирамидам вдоль стен и мешкам с продовольствием, в одном из замковых складов. Здесь все та же самая кровь, грязь и три безглазых трупа, которые словно марионетки дергается на полу, и пытаются встать. Что это может быть? Воскрешение? Лич делает первые пробные попытки создать себе слуг? Очень может быть, и если это так, то мы подоспели в это место вовремя. Впрочем, об этом мы будем думать потом, вместе с нашими умниками из НИЦ БТ и ВС "Шамхул", а пока надо уничтожить тварь, которая раньше была человеком, но не смогла совладать с собой и стала монстром, тем более вот он, наш враг, сам на нас идет.
Существо перед нами, показавшееся из глубины помещения, выглядело очень отталкивающе, омерзительно и устрашающе. Рост твари немного выше двух с половиной метров. Голое тело лишь отдаленно напоминает человеческое. И в целом, это что-то вроде костяка, который обтянут высохшим мясом и кожей. Видны сухожилия и мускулы, словно у мумии, но все это живое и двигается. А помимо всего прочего, тело твари чистое, на нем нет крови или мозгов убитых людей, зато оно покрыто какой-то тонкой пленкой, вроде слизи. Мерзость. Но все это меркнет на фоне глаз и рук чудовища. Глазные впадины на лысом приплющенном черепе, в форме треугольника со сглаженными углами, пусты и темны, но есть ощущение тяжелого взора, который словно взгляд опытного снайпера, упирается прямо в переносицу и пытается продавить ее. А руки чрезмерно длинные и непропорциональные, напоминают конечности орангутанга, и заканчиваются толстыми и, видимо, острыми как кинжалы, когтями. Никогда до сего момента я ничего подобного не видел, а теперь довелось, и нельзя сказать, что я этому рад.
Меченые втянулись в помещение и начали обходить монстра с боков, а тот, остановившись в центре зала, раскинул свои лапы-когти и приготовился к бою. Было необходимо начинать, и я, шагнув вперед, остановился над дергающимся солдатским трупом, и мечом раскроил ему голову. Элементаль в моем клинке, который был похож на кончар, взвыл от радости, словно почуяв старого врага, а лич издал пронзительный крик, заставивший человеческую суть в моей душе вздрогнуть от страха и ужаса.
Но я сделал еще один шаг вперед и, выставив перед собой клинок, произнес:
— Ну, что, тварь, померяемся силенками?
Новый крик монстра и он идет ко мне навстречу, но я его не жду. Перекат вперед. Над головой свистят когти, которые самым краешком задевают шлем, и значит, силовое поле спецдоспеха не держит удар противника, и на фу-фу, лича не возьмешь, поскольку в нем кровь Одаренных. Ну и ничего, главное двигаться и под удар не подставляться, и в шестнадцать клинков мы тварь по любому завалим.
Я не попал под лапу мертвеца и, прыжком, поднявшись на ноги, с разворота нанес рубящий косой удар туда, где должен был находиться противник. Однако лич не ждал меня, он избежал соприкосновения со сталью, и бросился к лестнице, где схватился с замыкающей пятеркой Давыдова. Мечи воинов очень быстро взлетали вверх и опускались на лича, но тот парировал смертоносные удары своими когтями, и костяные клешни держали удар клинков. Это серьезно, но думать некогда, и одновременно еще с несколькими воинами я рванулся на противника со спины, и смог первым попятнать монстра.
Сталь развалила плоть, которая вскрылась словно пышный пирог под тупым столовым ножом, лишь слегка раздавшись в сторону и тут же начала срастаться. Но рядом возникли новые порезы, которые наносили личу другие Одаренные. И пытающаяся спастись от нас тварь, взвыв от боли и ярости, ловко подпрыгнула к потолку. Разумеется, никто из нас подобного не ожидал, слишком нескладным и угловатым казался враг, и поэтому монстр вырвался из паутины клинков, а что самое поразительное, он смог зацепиться когтями за камень и, перебирая своими конечностями, быстро устремился дальше по коридору, видимо, стремясь добраться до окна. И тут на его пути возник Федя Толстов, хваткий парень, мой земляк из Ростова. В прыжке, он дотянулся мечом до треугольной головы лича, и с одного мощного удара развалил ее пополам.
Тварь, даже без головы, продолжала жить. Она высвободила одну лапу и отбросила Меченого на пол, но и сама не удержалась и упала рядом с ним. Федора, который был оглушен, тут же оттащили в сторону, а на лича набросились всем гуртом. Удары посыпались на монстра один за другим, и его организм уже не справлялся с огромным количеством ран. Однако он, расталкивая нас своим рваным полумертвым телом и, отмахиваясь от клинков когтями, все равно упрямо полз к окну. И вот же гад, он все же дополз до него, и смог вывалиться в крепостной двор. А там его уже ждала резервная пятерка наших воинов, без промедления атаковавшая этого наследника Богов Смерти.
Без раздумий, я последовал за личем. Умные продвинутые доспехи смягчили удар о камни двора, и я приземлился как после прыжка с парашютом, колени плотно сжаты и полусогнуты, а ступни вместе. После чего вскочил и заодно с остальными воинами, спускавшимися за мной, присоединился к расчленению монстра, которому уже отрубили руки и ноги, и вскрыли грудину. С чавканьем клинок входил в тело врага и с чмоканьем покидал его. И хотя все это больше напоминало работу не воина, а мясника, ее было необходимо сделать, и мы работали без устали минут десять, до тех пора, пока от лича не осталась груда кусков.
— Термитные шашки давайте! — отходя в сторону от этой кучи из костей и покрытого слизью черного сухого мяса, которое пыталось собраться в единую массу, выкрикнул я.
Моментально, поверх лича горкой легли термитные шашки. Мы отошли в сторону, ближе к донжону, и Васька Давыдов, с пятидесяти метров, кинул в топливо для будущего костра фосфорную гранату. Глухо бахнул взрыв, и все вокруг озарилось нестерпимо ярким пламенем, которое охватило тело монстра и с жадностью пожрало его.
— Вроде бы все? — рядом со мной остановился старый товарищ Ратмир Красногорский.
— Наверное, — произнес я, — хотя придется еще окрестности осмотреть, вдруг, кто-то из созданий этого лича уцелел. Кроме того, предстоит разобраться, что этот монстр из себя представлял, как началась трасформация и воскрешение, в чем причина таких преобразований и отчего наши клинки, которые рубят все и вся, с таким трудом его кромсали. А еще надо родственников Папага поискать, и разобраться в родовых корнях этого человека. В общем, работы предстоит много. — Повернувшись к Хохлову, я спросил его: — Образцы взять не забыли?
— Нет, — ответил Меченый. — Мясом и костями с этого чудовища два контейнера забили, и даже один коготь прихватили.
— Добро, — кивнул я.
В это время из донжона появился король Зульборз, крупный мужчина лет сорока с гривой длинных черных волос, слипшихся на голове. Одет он был как всегда, неброско, простой солдатский камуфляж, поверх него бронежилет, а в руках АК-104. Одно слово — воин.
— Вы все-таки прикончили этого монстра, — устало выдохнул король.
— Да, хоть и с трудом, толпой, но забили его, — подтвердил я, глядя на то, как начинка термитных шашек, испепелив плоть и кости чудовища, прожигает булыжник замкового двора и каменистый грунт под ним.
— Слава всем богам! — воскликнул будущий император и устремил свой взгляд на солнце, которое всходило над крепостной стеной.
— Определенно, слава.
Вслед за королем, я тоже посмотрел на светило, дающее жизнь всему живому, и подумал о том, что сегодня, в моей жизни стало на одну заботу больше. Впрочем, весь путь человека это одно сплошное преодоление препятствий, так что унывать не стоит. Сегодня жив, убрал с пути врага, и это хорошо. И пока есть время надо думать о дне завтрашнем, который может принести как нежданную радость, так и встречу еще с одним монстром, вроде Одаренного, который стал полумертвым существом, питающимся эманациями смерти. Но пока со мной рядом братья, при этом я посмотрел на Ваську Давыдова, который поддерживал своего прихрамывающего друга Федю Толстова, и Ратмира с Хохловым, мы выстоим, переможем любую беду и продвинемся вперед. Для меня это неоспоримый факт.
Конец Четвертой Книги.
