Василий Орехов - Линия огня
Здесь мы остановились, тяжело дыша. Мне страшно хотелось обернуться и в последний раз посмотреть на Бороду, пожертвовавшего жизнью ради нашего спасения, но позади было чертово колесо – медленно, гипнотически медленно вращавшееся в туманной вышине. Где-то в одной из его кабинок возносился сейчас в небеса отмычка Вова.
– Вот так, стало быть, – пробурчал Патогеныч. – Хорошо хоть не мучился… Ладно, пошли, пошли, бродяги! Чего встали?
Правильно. Сначала дело, скулить потом. Поскулить прекрасно можно и за стойкой бара «Шти», когда мы до нее доберемся.
И все же я чуть было не оглянулся.
Глава 15
Боров
Подавленные ужасной гибелью Бороды и Вовы, мы двигались по Мертвому городу в направлении Радара – обратно, откуда пришли. На Динке вообще лица не было. Выжившие малолетки тоже приуныли: москаль был для них отец и бог. А мы ведь даже не сумели его похоронить по-человечески. Не имели возможности. В общем, численность и моральный дух нашего отряда после вылазки к колесу обозрения серьезно упали.
Ведущим снова шел Патогеныч. Время от времени он пытался увести отряд в сторону, но открывавшиеся в аномальных полях проходы неизменно заканчивались тупиками, и нам приходилось отступать все дальше и дальше к Рыжему лесу. Мы с Мухой, двигаясь с двух сторон от отряда, контролировали выходившие на нашу улицу окна, чтобы снова не нарваться на снайперскую засаду.
Енот уже едва переставлял ноги. Лицо его приобрело землистый оттенок, круги под глазами потемнели и стали фиолетовыми. Бродягу здорово знобило. Сухо закашлявшись на очередном перекрестке, он снова потянул из рюкзака аптечку. Глянув в его сторону, Муха поспешно шагнул к нему и перехватил его руку с инъектором.
– Ты уже сколько сделал? – Енот лишь молча покачивался взад и вперед, поэтому приятель потряс его за грудки. – Хемуль, сколько инъекторов этот ублюдок уже себе вкатил?
– А? – Мне сейчас было не до этого. Я смотрел в сторону соседнего здания и никак не мог решить, расколото стекло в одном из окон или кто-то за ним притаился. – Два, кажется…
– Два! – Муха вырвал у Енота инъектор, швырнул в сторону. С размаху хлестнул приятеля тыльной стороной ладонью по скуле. – Ты что, урод, сдохнуть хочешь? Терпи!
Короче, убив полдня и потеряв двоих бойцов, мы вернулись в исходную точку – Рыжий лес. Север Мертвого города был намертво отрезан аномальными полями от южных территорий, прохода мы так и не нашли. Такое после выбросов случалось довольно часто. Значит, так или иначе придется выбираться из Зоны через Болото или уровни, лежащие к северо-востоку от него. Выходит, прав был Варвар, сразу направившийся в другую сторону. Чутье.
Енота внезапно мотнуло в сторону, и он упал на одно колено. Муха бросился к нему, поддержал:
– Ты как, братишка?..
Енот только хрипел. На него было страшно смотреть. Губы у него распухли и почернели, глаза стали красными от полопавшихся капилляров.
– Надо бы его к Болотному Доктору, – озабоченно сказал Патогеныч, оттянув Еноту нижнее веко. – Органическое поражение, точняк. Загнется, пока доберемся до Периметра.
– Ясное дело. – Муха захлестнул руку приятеля за свою шею, выпрямился. – Народ, еще один человек нужен. По Болоту я его один не дотащу…
Патогеныч с досадой мотнул головой.
– Извини, брат, нужно, чтобы с ними хотя бы еще один ветеран остался. Видишь, какая фигня творится. Всякое может быть.
– Я. – Гусь двинулся к Мухе, забрасывая снайперку за спину. Молодец, бойкий все-таки парнишка. Не раз показал себя сегодня с лучшей стороны. Возможно, он просто не представляет толком, насколько это опасно – идти на Болото, но в любом случае молодец. Уважаю. Может быть, теперь, когда Бороды нет и команды Бороды тоже нет, стоит к нему присмотреться повнимательнее… Циник я, аж самого тошнит, как говорит в таких случаях один страус.
Однако Муха остановил Гуся жестом.
– Бахча, иди сюда.
Бахчисарай покорно поплелся к нему. Я бы не удивился, если бы узнал, что Муха выбрал именно его, потому что решил наказать за проявленную у чертова колеса трусость, едва не стоившую нам всем жизни. Впрочем, у моего приятеля могли быть свои соображения.
– Это твой новый ведущий, сынок, – любезно пояснил Патогеныч. – По крайней мере, до тех пор, пока вы не выберетесь за Периметр. Очень рекомендую выполнять все его приказы, потому что один ты с Болота сто процентов не выберешься. Береги его. Впрочем, сам все знаешь, не маленький.
Бахч нырнул под вторую руку Енота, который уже с трудом удерживал голову вертикально.
– Муха, не забывай про железнодорожную насыпь и посмотреть направо, – напомнил Патогеныч. – На болоте вам придется перелезть через рельсовое полотно…
– Помню, не дурак, – проворчал Муха. – Но спасибо. Посмотрим, чего там…
– Енот, – сказал я, положив руку на плечо приятелю, – постарайся доехать до Доктора, маленький ублюдок. Ради меня, слышишь?
– Хемуль, – он поднял на меня расфокусированный взгляд, тяжело разлепил сухие губы, – доведи ее до Периметра. Постарайся как-нибудь. Не доведешь – я к тебе по ночам в белых тапочках ходить стану… – Он надсадно закашлялся.
Динка приблизилась к нему, поцеловала в щеку.
– Давай, Енот, – хрипло сказала она. – Поправляйся, мясо. Я потом как-нибудь персонально для тебя станцую в «Штях». Прямо на твоем столике.
– Круто, подруга, – пробормотал Енот, утомленно опуская голову. – Это того стоило…
– Все, потащили! – забеспокоился Муха. – Хватит терять время!
И они с Бахчисараем поволокли пострадавшего коллегу в сторону Болота.
– Муха! – крикнул я им в спину. – Ты знаешь что, спроси-ка у Доктора…
– Что? – отозвался Муха, не дождавшись продолжения.
– Нет, ничего, – сказал я. – Привет передай от Хемуля.
– Ладно.
Мы с оставшимися бродягами и Динкой свернули влево, где Патогеныч обнаружил широкий проход между аномальными полями. Наш отряд стремительно рассасывался, а ведь нам еще необходимо было как-то добраться до Периметра через нижние уровни, после выброса наверняка превратившиеся в настоящие полосы препятствий для спецназа. И не следовало забывать, что Динкой кто-то по-прежнему очень сильно интересуется – кто-то, обладающий весьма впечатляющими способностями. Нам, похоже, удалось окончательно сбить преследователя со следа после выброса, однако на маршруте нас еще вполне могли ожидать увлекательные сюрпризы.
Я уже начал жалеть, что передал привет Доктору. Мы ведь сейчас не так далеко от Болота. Не дай бог вычислит, где мы, и вышлет погоню. На самом деле мне жутко хотелось задать ему вопрос: какого черта, уважаемый? Для чего ты затеял эту странную игру? Посоветовался бы со мной, глядишь, и нашли бы какой-нибудь более разумный выход…
Когда я услышал позади тяжелый топот и земля под ногами начала содрогаться, я вначале подумал, что мои опасения оправдались. Однако вряд ли Муха с Бахчисараем, тем более нагруженные Енотом, смогли добраться до дома Болотного Доктора за четверть часа. Это не были слуги Доктора, на самом деле это был дикий гон – обезумевшее стадо кабанов и собак, вывернув из-за холма, со страшной скоростью устремилось к нам, растянувшись по всей ширине коридора между аномальными полями. Вздымая брызги жидкой грязи, мутанты мчались прямо на нас, словно несокрушимая армия крестоносцев в каком-то древнем фильме. Время от времени какая-нибудь оказавшаяся на краю гона слепая собака, получив случайный тычок от стремглав мчащейся соседки или обезумевшего в толпе секача, вылетала за пределы трассы и либо оказывалась моментально сплющенной, если попадала в длинную гряду сросшихся боками гравиконцентратных плешей справа, либо с фейерверком и грохотом запекалась до аппетитной коричневой корочки в растянувшейся слева линии электромясорубок.
Пытаться бежать от стада мутантов, когда не знаешь, какая дрянь поджидает тебя впереди, через пару десятков метров, даже не смешно. Лучший способ спастись от гона – это уйти с дороги, увернуться от него: неведомо чем перепуганные и взбудораженные животные пронесутся мимо со скоростью локомотива, не отвлекаясь на такие пустяки, как вкусно пахнущий сталкер. Однако у нас с бродягами не было возможности покинуть трассу мчавшихся сломя голову озверевших монстров. Оставалась единственная возможность: встретить звериную толпу плотным огнем из четырех стволов. На моей памяти были случаи, когда группе опытных бойцов удавалось рассеять гон и заставить обезумевших мутантов, понесших серьезные потери, отвернуть в сторону. Вот только патронов у нас для такой операции после целого дня приключений оставалось, прямо скажем, не густо, а кабаны все вылетали и вылетали из-за холма, бросаясь вслед за своими собратьями, которые уже преодолели половину пути до нашего замершего на месте отряда.
В общем, выбора у нас не оставалось. Подпустив зверье метров на триста, чтобы не расходовать зря драгоценные патроны, мы открыли стрельбу из автоматов и снайперской винтовки. Динка держала «хай пауэр» наготове, но так пока и не сделала ни одного выстрела, понимая, что для пистолета это слишком большое расстояние, чтобы надеяться всерьез подстрелить кого-нибудь. Срубленные прямыми попаданиями крупные кабаны кувыркались через головы прямо под ноги набегавшим собратьям, вызывая среди них переполох и толчею. Отчаянно прорываясь через завалы барахтающихся тел, чернобыльские псы спотыкались, оскальзывались, шарахались в разные стороны и попадали в аномалии, щедро окроплявшие толпу их нечистой с прозеленью кровью. В нескольких местах между попавшими в неистовое столпотворение мутантами возникла отчаянная грызня насмерть. Припять-кабаны поддевали на клыки слепых собак и швыряли их влево и вправо, чернобыльцы бросались на соседей, до живого мяса располосовывая друг другу облезлые бока и мохнатые холки. Тем не менее стремительный поток зверья, то и дело закручиваясь в возникающих из-за нашей стрельбы водоворотах, все же неудержимо несся прямо на нас; нам удавалось только задержать его продвижение, но не остановить совсем.
