Владыка Пустоты 2 - Михаил Беляев
Экспериментальные. Для особо чистой работы с небольшими объёмами. Идеальные для того, что они делали. Я взглянул на посеревший от пыли шильдик на боку одной из печей: 7518 год от сотворения… Двенадцать лет назад?
Выходит, их поставили ещё когда отец был жив?..
Для чего он их использовал?
Я с замиранием сердца осмотрел черно-бурые громады, источавшие зловещую лиловую ауру. Над ними вилось облако сгустившейся альвы. Настолько яркое, что на миг мне показалось, здесь в любую минуту может начаться альва-прорыв. Такой концентрации энергии от ядер, погруженных в расплав, я не видел никогда.
А в стороне от махин, за погрузочной площадкой с краном, стояли совсем неприметные ящички. Неприметные для простого человека.
Зато в квантовом мире они светились ярче любой лампы. Мощное альва-излучение просачивалось наружу, растекаясь мутной дымкой.
— Вот и оно, — вырвалось у меня. Я вышел из скачка и бросился к ним.
В пластиковых ящиках, выложенных изнутри в три слоя барьерной свинцовой фольгой, рядками были уложены продолговатые контейнеры. Я вытащил один и открыл: на ладонь вывалился неровный желтоватый кристалл, а в нос ударил резкий, неприятный запах крови и серы.
Альва-ядро… не очень большое, но чтобы его достать, нужно убить монстра класса «тиран», не меньше. Возможно, кто-то погиб за это ядро. И здесь их были десятки. Сотни ядер.
Кристалл зашипел на моей ладони, начав впитываться в кожу — я быстро вернул его обратно в колбу и закрыл контейнер. Затем зажёг маленький огонек и, присев рядом, придирчиво осмотрел контейнер. На боку виднелась наклейка поставщика.
— Вот оно… — я снял наклейку с упаковки и поднес язычок пламени, разглядывая пломбы. Не армейские или опричников, как должно быть. Другие.
На контейнерах кроме цифр партии стоял только символ биологической опасности и небольшой герб: птица над степью в обрамлении золотых лент.
Герб дома Орловых.
— Вот и доказательство, — я торопливо свернул бумажку, убрал в карман и потянулся за другими. — Этого хватит не только вернуть завод, он и прижать зад Орловым в суде. Теперь не отвертитесь…
— Верно, не отвертишься, — раздался сзади знакомый голос Рокотова. — Но без суда.
Я рефлекторно бросился с места, проваливаясь в скачок… как в спину впилось что-то острое, и с раздирающим уши треском меня пронзил колоссальной мощи разряд шокера.
Тело отключилось от мозга, непослушно заваливаясь на землю в грязную кучу ветоши. Дёргаясь от разрядов, я скосил глаза и увидел ноги нескольких людей, идущих ко мне. И ближайшим был Рокотов.
— Я же сказал, не лезть, Вайнер, — зло процедил он, замахиваясь ногой. — Пеняй на себя!
Голова мотнулась от тяжелого удара, в глазах тут же начало темнеть, и сознание отключилось.
* * *
— … не расколется так просто.
Я очнулся от чужих голосов и жара, припекающего лицо. Голова гудела как колокол, в ушах стоял шум, а желудок с радостью бы избавился от содержимого, если бы я не пропустил ужин. Кажется, я сижу на стуле, а руки и ноги связаны. Кашлянув, я открыл глаза: темно.
— Снимите! — рявкнул кто-то. Сильная рука стащила с моей головы мешок — и глаза заслезились от слепящего оранжевого света.
— Очнулся, ваша светлость, сука, — зло выругался Рокотов и хлестко врезал мне по лицу. Скулу обожгло болью, во рту появился привкус крови. Сплюнув в сторону, я поднял голову.
Глаза попривыкли к яркому свету. Мы всё ещё были на заводе, но цех я не узнавал. Слева и справа шли громадные пролёты с рельсами и кранами, яркий свет ламп заливал все пространство, а рядом, за спиной закрывавшего обзор Рокотова, виднелся громадный грушевидный ковш с опущенной в него трубой. Изнутри летели искры, объятые адским оранжевым свечением кипящей стали.
Конвертеры… чёрт возьми.
— Ну что? Нашел, что искал, ваша светлость? — Рокотов отступил назад, и теперь я заметил, что рядом с ним стояли несколько охранников, в том числе те два амбала. А ещё граф Орлов, хмурый, как туча.
— Нашёл, — осклабился я, ощущая, как на лице трескается запекшаяся корочка крови. — Одного мелкого предателя, и ещё одного — покрупнее. Изменника Империи.
— Следи за языком, Вайнер, — хмыкнул Орлов. — А то придётся отвечать за слова на дуэли.
— Я разберусь сам, сударь, — Рокотов вышел вперёд. — Так значит, я предал тебя, Вайнер? Громкие слова для столь жалкого дворянина. А кроме слов у тебя что-то есть, сопляк?
— Что ж, — я с усмешкой сплюнул на землю возле его ноги. — Хочешь доказательств? Всё просто. Пять лет назад ты вступил в сговор с Орловыми. Они, пользуясь властью, пропихнули твою кандидатуру в совете директоров. А когда ты вступил в должность, начал распродавать мои активы. Подстанция, пути и остальное — мелочи, зато они усыпляли бдительность. Но вскоре пришлось играть по крупному.
На его красной, округлой физиономии отчетливо читалось отвращение, и чем больше я говорил, тем сильнее оно проявлялось.
— Орловы велели тебе придумать, как отнять у меня завод и передать им. И ты не придумал ничего лучше, чем устроить простейшую мошенническую схему.
— Ах, значит, теперь я ещё и мошенник, — усмехнулся он и настороженно глянул на Орлова. Тот лишь хмурил брови с абсолютно непроницаемым лицом, скрестив руки. Аура вокруг него полыхала пожаром.
Злишься, значит. Я вижу, что злишься. Весь твой стройный план летит к чертям.
— Конечно, без Орловых ничего бы не вышло, вы подделали кучу документов, чтобы продавить покупку электричества по завышенным ценам. Во сколько, втрое? Вчетверо? Пятьдесят миллионов неустойки, задним числом! Спорю, ты не ожидал, что такое прокатит, все знали правду, но директору никто не возразил. Начальники цехов молчали, никто не хотел проблем с великим родом. Ты просто подкупил их, или угрожал, как мне?
На его лице мелькнула тень растерянности. Попал.
— Ну конечно, в маленьком городе не спрячешься, — я тихо засмеялся. — И с поддержкой великого княжеского рода ты почувствовал себя местным царьком. А после оформления бешеных долгов оставалось всего-то выбросить на рынок акции по заниженным в десять раз ценам и дать Орловым скупить их за бесценок. Причём нагло, в открытую! Как будто кроме тебя никто не видит таких махинаций! Вот и весь твой план. Что я пропустил?
— Идиот, — наконец-то подал голос Орлов, с ненавистью глядя на Рокотова. — Он раскусил тебя всего за день.
