Шакалы пустыни (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Пасть захлопни, окорока к земле прижми! – посоветовала Катрин. – А стоимость мундира я тебе, сопляку негнущемуся, из собственных монтонегрских средств возмещу. Сполна!

— Ну что вы, право, разве я об этом?! – обиделся стрелок.

Доползли почти до берега, но тут вздрагивающая земля и острый шпионский слух уведомили о приближающихся всадниках.

— Подъем! И ходу! – завопила Катрин.

Четверо отважных ползунов подскочили и дали деру обратно – к смутно угадывающемуся холму.  За спиной немедля заулюлюкали всадники-охотники. Несомненно, задача по заманиванию удалась просто отменно – даже особо шнырять туда-сюда не пришлось. Теперь бы с очередными игровыми ходами справиться…

— Здесь! – Катрин упала в относительно подходящую впадину, Вейль рухнул рядом. Стрелки на мгновенье оглянулись и наддали ходу, Поцарапанный вспомнил, что необходимо орать и заголосил:

— Мамлюки! Тревога!

Легкопехотинцы улепетывали как резвые приречные антилопы, с другой стороны неслись настигающие их всадники, ударно-засадная группа пыталась обосноваться в ложбинке – на бегу впадина показалась гораздо шире, чем была на деле.

— Тут еще и куст, – попенял шеф. – Нельзя было найти яму попросторнее?

— Что куст, у меня под спиной какие-то камни, – сообщила Катрин, готовя пистолеты.

— Камни наверняка древние. Вы же настоящий археолог – это должно вас согреть и приободрить.

— Мне и так уже не холодно, – заверила Катрин. – Они левее пройдут.

— Пусть левее. Поберегите заряды, – Вейль держал ружье у груди – несмотря на ворчание, выглядел он абсолютно спокойным.

Всадники – пятеро, (примерно как и рассчитывалось – всей шайкой сразу в погоню не кинутся) – скакали сквозь низкорослые кусты. Упавших французов они, естественно, из виду потеряли, ориентировались на удирающих пехотинцев.

Катрин собралась заорать шефу «упустите!», но в этот момент Вейль открыл огонь… Стрелять шеф, бесспорно, умел, но результаты огневого налета выглядели несколько противоречивыми: первый меткий заряд картечи вынес из седел сразу двоих джигитов, потом дробовик забастовал – шеф меланхолично сказал ружью «вот черт!» и схватился за предусмотрительно приготовленные револьверы. Тут получилось еще оригинальней, поскольку «лебель» из правой лапы Вейля молодцевато посылал пули, а «смит-вессон» переметнулся на сторону противника и предательски щелкал сплошными осечками…

Оружейные казусы Катрин отметила краем сознания и отложила на потом, поскольку с первым выстрелом взметнулась из пошлой ямки. Следующие секунды сложились в нечто невыносимо длинное, почти бесконечное, хотя все равно осталось секундами. В горячке боя случаются столь необъяснимые фокусы со временем…

…Архе-зэка бежала наперерез распаленным головным лошадям. Левая – она посветлее, повиднее и вообще покрасивше. Седла уже пусты: один из бывших хозяев кричал на песке, другой превратился в немой тряпичный бугорок.

Катрин заметили – сзади взвыли кавалеристы, пф-бахнул пистоль. Ну, на скаку вряд ли попадете, хотя все равно стремно – уж очень близко. Катрин прыгнула – до волочащегося повода не достать, но высокая лука седла – вот она. Серый-светло-дымчатый скакун шарахнулся – поздно! Захватчица ухватилась за переднюю луку, с рычанием взметнула себя в седло. Лишнего жирка в тюрьме не нажила, но даже тренированные девичьи килограммы все равно килограммы – скакун от толчка чуть не завалился, с ржанием подкинул задом, норовя стряхнуть чужую тяжесть. «Куда, няша?!» – выдохнула Катрин, пытаясь подхватить повод. Не дается, башкой мотает.

Повод поймать все же удалось, но девушка даже не оглядываясь, чувствовала, что сотоварищи сбитого всадника приблизились. Может кто-то там подзадержался и рубит шефа, но не все, ой, не все. Пригибаясь к гриве, Катрин стиснула коленями конские бока – безымянный дымчатый все еще пытался стряхнуть наездницу, сбиваясь с галопа. Ой-ой-ой, сейчас…

Инстинкт приказал немедля почти свалиться с седла, склоняясь вправо, уходя от невидимой опасности. Пф-бах! Преследователь стрелял почти в упор. В первый миг шпионке даже не поверилось что не ранена. Вот скотина, даму в спину расстреливать?! Катрин, не отрываясь от лошадиной шеи, выковыряла из кармана на бронежилете револьвер (явно не под подобное оружие карман шили, вот все у французов этак недодумано и наперекосяк). Натягивая повод, всадница, наконец, обернулась. Преследуют двое,  ближайший действительно почти нагнал: красивый, молодой – пожалуй, даже помладше бродячей шпионки, – нарядный, истинный принц.

Катрин вскинула навстречу «принцу» руку с револьвером – глаза всадника расширились – понял, что от пули уже не уклониться. Щелчок осечки даже в мягком топоте копыт прозвучал отчетливо. Глаза парня вспыхнули восторгом, хищно ощерился, верхняя губа с полоской усиков некрасиво вздернулась, вот начал вздымать изогнутую саблю… Сейчас рубанет от шеи и до седла, с этаким молодецким оттягом, не посмотрит что дама мила и беззащитна. Хотя вряд ли он рассмотрел в прыгучей резвой дряни истинную женщину, мало ли у кого морда закрыта...

Экспериментировать с револьвером было некогда, Катрин швырнула капризную импортную дрянь в голову красавчика, одновременно послала коня в сторону. Револьвер в качестве метательного снаряда сомнителен, да и размаха не было, но не то чтобы совсем не промахнулась – «смит-вессон» стукнул по лбу скакуна преследователя – да так, что от чеканных серебряных блях упряжи пошел звон. Прекрасный вороной жеребец ошалело всхрапнул, поднялся на дыбы. Всадник укротил коня, выкрикнул что-то властное и резкое, взмахнул саблей. Катрин знала, что верхом от него не уйти: «принц» в седле с детства, конь у него свой, уверенности выше головы, а архе-зэка даже не помнит, когда в последний раз верхом каталась. Рубиться с профессиональным сабельником тоже не лучшая идея.

Катрин соскользнула с лошади, оставляя Дымчатого между собой и страстным красавцем. Как говаривали покойные «цифры» – «в партер и только в партер»!

Джигит послал усмиренного коня вправо, огибая лошадь противницы – трусливая архе-зэка бессовестно скорчилась-пригнулась за живым щитом. Движения противницы мамлюк не разглядел – извлечение из ножен короткого клинка ятагана особой размашистости не требует. Далее нырнуть под брюхо Дымчатого – этого движения «принц» не упустил, рванул повод, разворачивая коня. Пешему рубить конного неудобно и глупо – так в старые добрые времена делать не рекомендовали по причине многократных и печально закончившихся практических опытов. Но боевая школа пришлой шпионки была совсем иной: Катрин училась не разить и убивать, не побеждать в славной дуэли-поединке – а практично и действенно выводить противника из строя.  Короткое касание колена всадника острием ятагана и нырок обратно под брюхо коня. Дымчатый нервно шагнул, зацепил нелюбимую хозяйку – Катрин глупо села на задницу и уже из-под коня расслышала стон. Ну да, с разрубленным коленом держаться в седле сложно. Ладно, не до принцев. Вставать…

…Ревело-налетало. Второй джигит, подотставший, был уже в считанных метрах. Развивался темный богатый плащ, сиял узкий клинок-полумесяц. И глаза сверкали. Видимо, разглядел, что с юнцом не все гладко. Борода седая, а зоркий…

У Катрин хватило времени сунуть руку в двойную кобуру, нащупать рукоять пистолета, взвести курок. Стрелять пришлось уже навскидку. Если сегодня с огнестрелом вообще не заладилось, то…  

Пф-Бах!

Пуля попала в окладистую бороду, воин словно в пояснице сломался, мгновенно откинулся на круп. Лошадь пронесла его вплотную с архе-зэка; стелился плащ по колючей траве, шарахнулись другие лошади, труп с тяжелым шорохом лег на песок…

Тут Катрин прокляли – непонятно и по-арабски, но до глубины души.

«Принц» еще держался в седле, вцепившись в луку седла, пытался направить лошадь к девушке, готовил саблю. Уже не лицо – бешеный волчий лик, перекошенный болью-яростью до полной нечеловечности. Катрин оглянулась – до спешащей галопом конной группы еще порядком. Можно здесь все уладить. Юноша догадался, что клинок ему уже не в помощь, безжалостно отшвырнул дорогую саблю, тянул из-за кушака пистолет…