Александр Баренберг - Все нормально, падаю! Неравный бой
За месяц активных боевых действий удалось уничтожить еще одиннадцать дирижаблей врага. Добавив три первых, получалось, что состав Воздушных сил Империи уменьшился ровно наполовину. Это являлось, на мой взгляд, серьезным достижением, а в глазах местных – и вообще невиданной эпической победой. Из сообщений, получаемых через гонцов, следовало, что каждая сбитая машина противника отмечалась во всех трех столицах союзников шикарным празднеством, на которое непременно звали и меня. Сейчас, ага! Разве можно сбавлять темп в таком противостоянии? Нет, Древние пока еще не привыкли к стремительности войны машин!
Мы ловили нацистские дирижабли на основных маршрутах их движения, изученных союзниками за последние годы, а еще на подступах к столицам. Также я выделил часть своих разведчиц для выполнения поиска в районах обозначенных на трофейных картах лагерей по заготовке различных ресурсов для Метрополии, вроде того, в котором мы останавливались для дозаправки во время полета на покойном «Орле». Сразу после первой победы решился разделить силы, и теперь каждая эскадрилья работала в своем районе. Но с помощью связисток старался держать руку на пульсе, перемещаясь между «фронтами» и контролируя действия отрядов. Собственно в бою удалось поучаствовать только однажды, но это и не являлось моей основной задачей.
Однако мы тоже несли потери. Причем с каждым разом все больше и больше. Как я и предполагал, немцы быстро начали делать выводы. Вскоре на верхней части оболочки баллона появились стрелки с карабинами, постоянно дежурящие в ожидании нападения. Мы в ответ тоже вооружили часть наших стрелков трофейными карабинами с двух оставшихся относительно целыми после падения дирижаблей, но эффективно воспользоваться ими у «ангелов» пока не получалось. А очухавшийся после первых поражений враг наверняка готовит еще немало неприятных сюрпризов. Что-что, а воевать немцы умели всегда и везде. Уже замечены попытки командиров некоторых дирижаблей оперировать на больших высотах, хотя несовершенство машин и наличие сильных ветров на километре и выше не сильно способствовало этому. Мы тоже совершенствовали нашу тактику, в частности стали применять одновременную атаку двух звеньев с разных направлений, но становилось очевидно, что после первых относительно легких побед война постепенно переходит в стадию равного противоборства, а, учитывая техническое превосходство немцев, не за горами и первые поражения в этой кампании. Да и запас тротиловых шашек уже уполовинился, а пополнить его пока нечем. Чтобы удержать инициативу, срочно требовалось переходить от оборонительных к наступательным действиям. Я это в принципе понимал изначально, только не знал, когда и как, ожидая подходящего случая. И вот он настал…
* * *…Я находился с третьей эскадрильей в районе западнее еврейского Храма, когда уже вечером примчалась разведчица со срочным сообщением. На перевалочной базе нацистов, волей случая той самой, которую дважды посещал во время нахождения в плену, приземлился для пополнения запасов очередной дирижабль. Невдалеке, на верхушке высокого дерева и сидели мои разведчицы в ожидании подобного события. Я раскрыл карту и провел соответствующие расчеты. Воздушному кораблю, исходя из моих наблюдений, требовалось на посадочные операции, дозаправку и пополнение других расходных материалов не менее трех часов. То есть до наступления сумерек обслуживание судна закончить уже не успеют. В темноте по инструкции взлет-посадка запрещены, и уж кто-кто, а немцы нарушать ее точно не будут. Значит, дирижабль останется на базе до утра. Таким шансом грех было не воспользоваться!
В темпе проинструктировал бойцов эскадрильи и дал команду на взлет – времени было в обрез. «Ангелы» ночью летать могут, но почти никогда этого не делают, так что желательно добраться в район цели до захода солнца. Девушек с попугаями пришлось оставить, так как гигантские птицы с наступлением темноты просто тупо засыпали, и попытка их разбудить могла дорого обойтись нахалу – сонный попугай сначала кидался, а потом уже смотрел, на кого. Учитывая размер его клюва, желающих провести подобный эксперимент не находилось.
Еще на инструктаже я показал бойцам на плане лагеря казармы и огневые точки. Наибольшую опасность при подходе с воздуха представляли установленные по периметру башни с картечницами. Они контролировали все воздушное пространство над небольшим лагерем, будучи хорошо укреплены. Башен было четыре, и еще десяток постов охраны между ними на протяжении забора, где сидели солдаты с карабинами. Еще одна башня с двойным постом у казарм для контроля внутреннего пространства. Вся территория лагеря была разделена на зоны колючей проволокой, и интерес для нас представляла лишь центральная, где располагалась казарма немногочисленных немецких штурмовиков. Они несли только охрану внешнего периметра и присматривали за гномами, которые служили вертухаями. Но для нас последние угрозы не представляли, так как были вооружены лишь дубинами и тоже находились за отдельным забором из колючей проволоки.
С последними лучами солнца мы сосредоточились на удобной площадке в паре километров от лагеря, оставаясь пока незамеченными. Дальше, выждав еще часа два, я отправился первым. Остальные бойцы эскадрильи осторожно последовали в том же направлении с задержкой в пять минут, как и следовало по намеченному плану. Я летел первым и в одиночку по двум причинам. Во-первых, из-за наличия самого мощного вооружения – пулемета и гранатомета, который я, как свой самый сильный аргумент, наконец решился использовать. А во-вторых, у меня на голове был укреплен прибор ночного видения – дорогая и малополезная побрякушка для состоятельных туристов на Земле, а здесь – самый крутой, по мнению местных, артефакт из доставленных мной. Все вышеперечисленное давало шанс подготовить успешную атаку основных сил. Без такой подготовки атака «ангелов», несмотря на ночь, наверняка обречена. Были уже прецеденты…
Набрав высоту, за полкилометра до прекрасно различимого в надвинутый на глаза чудо-прибор лагеря, бросил педали и перешел в планирование. Теперь и так тихий полет моего аппарата стал почти полностью неслышимым. Только слабо потрескивали крепления крыла в набегающем потоке. Луны еще не взошли, а свет звезд через толстую плотную атмосферу пробивался с трудом. Было достаточно темно, что еще больше повышало мои шансы. Пересек линию забора и направился к первой, самой важной цели – центральной башне с огневой точкой и установленным на ней единственным на базе прожектором, изредка лениво прощупывающим окрестности.
Приближаясь, затаил дыхание – вдруг скучающим на посту охранникам именно сейчас приспичит повернуть прожектор в мою сторону? Не приспичило. Ну, пора! На этот раз на специально переделанной раме (проапгрейдил аппарат еще во время тренировок в Полисе) по бокам от седла были укреплены два гранатомета РПГ-7, уже снаряженные гранатами. А на месте бывшего руля красовалось самодельное кольцо прицела. После такой модернизации боевая мощь велокрыла возросла до невиданных высот. Я даже не пожалел одного заряда для испытаний, зато теперь точно знал, чего ожидать.
Взяв в кружок прицела приближающуюся башню, протянул одну руку и с расстояния метров тридцати запустил ракету. По относительно крупной цели с такой дистанции попасть оказалось легко. Огненная стрела вонзилась в доски башни, и кумулятивный взрыв вогнал внутрь вихрь щепок и обломков. Вряд ли люди внутри выжили после этого, но я добавил еще очередь из пулемета. Для верности. Все равно тишину соблюдать уже не требовалось.
Первая цель готова. Отвернул в сторону и оказался над соломенной крышей казармы. Нет, деревянное перекрытие там тоже было, но не сплошное и мне не мешало. Вниз полетели ручные гранаты и застряли в крыше. Вот и прекрасно, тонкий слой соломы серьезным препятствием для осколков не станет. Крутанул педали, а сзади уже начали рваться «подарки». Экипаж дирижабля тоже в большинстве своем ночевал здесь, так что можно надеяться сильно проредить силы противника еще до начала рукопашной.
Теперь оставалось нейтрализовать четыре угловые башни, и моя программа-минимум будет выполнена. Первую снес выстрелом из второго гранатомета. Запасных гранат для РПГ не взял – и так велокрыл загружен по максимуму. Да и с трудом представляю я себе перезарядку гранатометов на лету. Поэтому остальные три обстреливал из пулемета, а подлетая вплотную, забрасывал внутрь ручную гранату. Только одна из картечниц выстрелила, но в молоко, так как стрелок по-прежнему не мог меня видеть. Разве что с нулевой дистанции.
Как раз, когда я закончил с последней башней, начала потихоньку разгораться крыша казармы, давая ориентир подлетающим «ангелам». Взглянул на хронометр – до их подхода оставалась минута, я успел точно в соответствии с графиком. А эту резервную минуту тоже можно провести с пользой. Снова приблизившись к казарме, от души полоснул несколькими очередями по мечущимся возле нее в слабом еще свете пожара теням. А вот и мои бойцы! Первые два десятка десантников были вооружены трофейными карабинами с прикрученными к ним изолентой фонариками, предусмотрительно прихваченными мной из торгового центра. Остальные имели факелы и ножи. В тесноте рукопашной – не менее страшное оружие, чем карабины. «Ангелы» приземлялись, сбрасывали свои крылья, разрезая привязные ремни ножами для экономии времени, и бросались в бой. Часть осталась в воздухе, умело орудуя своими ужасными ножными серпами. Участь немцев была предрешена. Развернувшись, я плюхнул свой аппарат возле темной туши припаркованного воздушного гиганта и, схватив карабин, ринулся к гондоле. Самое главное теперь – захватить дирижабль без повреждений…
