Константин Калбазов - Бульдог. Экзамен на зрелость - Константин Калбазов
А и то, что ей там делать, если она как бешеная на всех кидается. Чуть что не так, все, гаси свечи и прячься в самый дальний угол. Ибо в тот момент она уподоблялась разорвавшейся бомбе, выкашивающей всякого оказавшегося в опасной близости.
Это же до чего довела она всех тех, кто в ней души не чаял, если управляющие, чуть не в один голос взмолились, представ перед императором. Пришлось внять их мольбам и оградить от опеки супруги. Она сейчас сама не своя, может даже порушить то, что по ее же указке и делалось.
Блюментрост, все еще будучи лейб-медиком, строго настрого наказал перетерпеть эту напасть. Ни в коем случае не допускать, чтобы будущая мать подвергалась серьезным переживаниям. Сейчас здоровье будущего наследника, в прямой зависимости от состояния матери. Ну, а если совсем уж невтерпеж, то можно спрятаться за государственными делами. Да вот, хотя бы убежать на войну.
Ну, на войну еще успеется. Здесь то же дел хватает. Вот например в Саглино его уж давно зазывают. За одно и на яхте покатаются. Он-то еще и до Царицына на ней дойдет, а вот Анне интересно. Но вот этот гудок. Как бы не испугалась. Очень даже может быть, коли уж он от неожиданности, едва… со стула не упал.
Второй раз гудок раздался когда он уже выбежал на палубу. Первое же, что он там увидел, это улыбающаяся и светящаяся невообразимым счастьем Анна. Судя по ее взгляду, перед появлением мужа, она как раз смотрела на свисток, примостившийся у трубы, из которой валил густой дым.
— Петр, какая прелесть этот пароход! Здесь так замечательно! И такие головокружительные запахи! Век бы жила здесь и каталась, каталась, каталась, — Заметив супруга, тут же подбежала к нему будущая мать.
Петр в растерянности посмотрел на Новикова, который лично сопровождал императорскую чету. Но тот, только растерянно пожал плечами. Ясно. Получается, это Анна попросила подудеть, и ей не смогли отказать.
— Варвара Алексеевна, а что у нас имеется покушать? — Подобно вихрю, обернувшись к Шереметевой, тут же выпалила Анна.
— Вы уверены?
— Еще как.
— А чего бы вам хотелось, Анна Александровна? — Мило улыбнувшись поинтересовалась старшая фрейлина.
Раньше во время путешествий они вполне уютно чувствовали себя и вдвоем, не нуждаясь ни в какой кампании. Но после того, как Анна понесла, Петр предпочел, чтобы рядом с ней было как минимум несколько товарок. И желательно, парочка из таких что уже ходили по той дорожке, на которую ступила Анна.
— Чего бы мне хотелось? Не знаю. Я сейчас наверное съела бы и теленка, — жизнерадостно сообщила Шереметевой, Анна.
— Давайте сделаем так. Раз уж вам так сильно захотелось есть, я сначала узнаю, что имеется из готовых блюд, и что можно приготовить в ближайшее время, и обо всем доложусь.
— Не стоит все так усложнять, — тут же замахала руками непоседа. — Просто несите все что есть, мне сейчас все равно что там будет.
— Вы уверены, ваше величество.
— Ага. Вполне. Господи, и чего сразу сюда не отправились.
Петр наблюдал за переменами происходящими с женой, с нескрываемым удивлением. Впрочем, облегчения в этом взгляде было куда как больше. Просто невероятно, что ей вот так сразу полегчало. Впрочем, в этой бочке меда оказалась эдакая ложка дегтя. Похоже, яхты он лишился. Уж во всяком случае, пока жену не отпустит окончательно это клятое недомогание.
Значит, в поход придется отправляться по старинке, на какой-нибудь расшиве, с парусами и гребцами. Он ведь от практичности своей и скупости, даже о собственном коноводном судне не озаботился. Все должно было приносить прибыль казне и никак иначе. А если траты, то только оправданные. Вот только с этой яхтой и не удержался.
Обед соорудили довольно быстро, накрыв стол прямо на палубе, под растянутым паланкином. Господи, какое же это счастье, наблюдать за тем, как дорогой тебе человек, просто уплетает за обе щеки. Правда, Петра все не отпускало ощущение, что вот сейчас Анне снова станет плохо. Но она словно желая непременно развеять его опасения, продолжала уничтожать все продукты, до каких только могла дотянуться.
После плотного обеда, Анна хотела было завладеть Новиковым. Он непременно должен показать во всей красе то чудо, которое так необыкновенно благоухает, оказывая столь целительное действие. Но тут вмешался Петр, отбив изобретателя от посягательств супруги.
В конце концов ей все сможет разъяснить и судовой механик. Кстати, он стоял у самых истоков и только чудом сумел пережить тот жуткий взрыв котла, на первом образце. Анна было надулась, так как за время работы на своей, да и на казенной фабрике, она научилась вполне сносно разбираться в различных механизмах. Но Новиков заверил ее, что механик, ничуть не уступит ему самому, а даже превзойдет. В отличии от Петра Викторовича, он куда больше времени проводит подле машины.
— Господи скажи кому, что ей полегчало, от запаха копоти и перегретого металла, ведь не поверят, — провожая взглядом жену, обряженную в простенький сарафан, произнес Петр.
— Ну, здесь есть и свои плюсы. Она хотя бы не порывалась во что бы то ни стало выпить фотоген. Гхм. Прошу прощения, ваше величество, — едва рассказав это, тут же стушевался Новиков, поймав на себе взгляд императора.
— Нет, нет, Петр Викторович. Ты не правильно понял. Что твоя супруга действительно порывалась выпить фотоген?
— Хм. Можно сказать это была ее навязчивая идея.
— Господи, что же делает с женщинами беременность.
— А что они делают с нами, — под одобрительный смех государя, закатил глаза Новиков.
— Петр Викторович, а я ведь не просто так оставил тебя при себе. У меня знаешь ли появилась одна идея.
— Ваше величество, признаться, я еще не осуществил до конца одну вашу идею, а вы уж вторую подбрасываете.
— Как же не осуществил? А это что?
— Ну-у, машина еще несовершенна. Мне тут как-то по случаю в руки попал татарский лук. Оказывается это весьма сложное в изготовлении оружие. А между тем, наши охотники пользуют слабые однодеревки. И тогда я просто представил себе эволюцию этого оружия. Это же уму непостижимо, тысячи лет оно медленно развивалось, пока не достигло своего пика, и ему на смену пришло огнестрельное оружие. Так что, мне с моим детищем хватит забот до конца дней, и еще потомкам останется.
— Что же. Раз так, то я не буду тебя озадачивать. Доводи до совершенства свою машину. Или, если я правильно понял, только начни этот путь.
— Но с другой стороны, ваше величество. Кто мне мешает оставить потомкам не один ребус, а два. Или даже больше. И потом, быть родоначальником чего-либо это такое волнительное чувство…
— Да с чего ты взял, Петр Викторович, что это что-то новое? — С озорной улыбкой, прервал Новикова Петр.
— А с того, что вы вот так же, тогда говорили и о паровой машине. Итак, я весь внимание.
— Ну, раз уж ты весь внимание, то пошли в каюту. У меня там на столе кое-какие наброски имеются.
Долго изучать чертежи Новикову не пришлось. Нет, не потому что он сразу же все понял. Он конечно же обладал пытливым и светлым умом, но не настолько, чтобы сразу понять, что именно изображено на верхнем листе, а бумаги лежали именно стопой. Едва взглянув на чертеж, он тут же попросил разъяснить, что это изобразил государь и в какую вообще сторону нужно думать.
— Это железная дорога. Вот это, имеющие специальный профиль стальные пруты, рельсы. Они крепятся к поперечным шпалам, стальными же костылями. Все это устанавливается на насыпь, рельсы скрепляются между собой и получается эдакая дорога. Но не простая, а железная дорога. Ровная, без ям, рытвин и иных неровностей.
— Это же сколько стали на эту дорогу должно уйти? — Тут же озадачился Новиков. — Признаться, мне даже страшно представить сколько будет стоить одна верста такой дороги.
— На сегодняшний день, порядка восьми тысяч, — вполне спокойно, ответил Петр.
— Да она прямо-таки золотая получается.
— И тем не менее, польза от нее очевидна. Настолько очевидна, что оба брата Демидовы устроили такие пути на своих заводах, а так же соединили свои плавильные печи с рудниками. Это позволило увеличить добычу вдвое против прежнего, при том же количестве людей и лошадей. Что было просто необходимо, так как введение в производство машин Силина, резко увеличило производительность оборудования.
— А отчего стальные. Почему не попробовать чугунные. Во-первых, они будут отливаться, а не коваться. Во-вторых, чугун сам по себе куда как дешевле.
— Акинфий Никитич пробовал сначала именно с чугуном, благо подобные дороги из дерева ладили уже давно. Но чугун хотя и оказался получше дерева, но все же хрупок. Так что, самое оптимальное это даже не железо, а сталь.
— Понимаю. Процесс производства этих рельсов слишком дорогостоящ и вы хотите, чтобы я подумал над тем, как его можно будет упростить.
