КОМ-5 (Казачий Особый Механизированный, часть 5) - Ольга Войлошникова
— Колись, болезный, ты предупредил? — Я толкнул в бок Витгенштейна.
— Естественно. Ты что? Мне бы Соня сразу голову открутила. А она, знаешь, мне дорога, она у меня последняя!
— Целуй! — Сима требовательно протянула мне руку. Я, естественно, приложился. Что я — ненормальный, жену не поцеловать? Тем более такой повод! Муж живой и невредимый домой с дуэли явился!
Пока Сокол представлял всех пришедших, пока рассаживались, подоспели и кофе, и вино, и мясо. Наши противники (да и Дашков, кстати) сначала немного потерялись — не каждый день сидишь за одним столом с великим князем, его супругой и друзьями.
Дамы, конечно, потребовали всяческих подробностев, и конечно, Петя не подвёл. В его изложении это эпических размеров сражение совершенно затмевало и Куликовскую битву, и Ледовое побоище одновременно. А самое смешное, что проигравшие вставляли такие уточнения, что если бы это было правдой, богоспасаемой Российской империи совершенно не понадобилась бы армия. Мы с Михаилом на пару справились бы совершенно спокойно.
Мы самые!
Это, конечно, но не настолько же!
Это да, но жаль, а?
Ага!
— И тут я чувствую, что теряю равновесие, сверху громадный переливающийся синим медведь ревёт. Вот-вот голову открутит! Снизу камень в ноге плавиться начинает…
— Это что? Я как этого мишку увидал, мой зверь, меня сразу с арены унёс! Так вообще ничего и сделать не смог!..
— Ха, господа, а вас никогда заживо не жарили? Абсолютно новые для меня ощущения! А я, слава Богу, третий год в штурмовиках служу и думал, что всякое видел! Но чтоб одновременно — я подчёркиваю, одновременно! — меня льдом запредельной силы и огнём такой же силы… Это, я вам скажу…
Вспомнив просьбу Серго, я взял самый большой шампур с мясом, бокал с вином и подошёл к Накашидзе.
— Господа, позвольте поднять тост за всех здесь присутствующих! И пусть эта глупая дуэль послужит нам началом если не дружбы, то, как минимум, отличных взаимоотношений! В знак этого предлагаю разделить этот шампур на всех. Так сказать, мясо на брудершафт!
За спиной гурийца Багратион показал мне большой палец.
Ну и славно!
20. ПОСЛЕДСТВИЯ
ПОСИДЕЛКИ
Постепенно вечер вползал в свою сытую и ленивую фазу. Расправились с десертом, мы приняли по рюмочке сладенькой наливочки (как выразился Толстой, «на ход ноги») — и трое дуэлянтов-супротивников откланялись.
— Михаил, вы с нами? — спросил Накашидзе, проживавший, оказывается, в соседней с Дашковым комнате.
— Не ждите меня, господа! Я ещё задержусь немного, — отнекался тот. — У меня… некоторым образом, есть ещё дело…
А сам глазами в сторону женского собрания стреляет. Девочки наши сбились в уголок гостиной на двух диванчиках, благосклонно приняв в свой кружок и Есению, и вовсю обсуждали возможные имена для будущих младенцев. Тема была более чем актуальной — прибавление ожидалось и у Багратионов, и у Марты с Хагеном. Да и нам можно бы подумать, хотя я наивно полагал, что думать тут особо нечего — если родится второй малец, назвать в честь второго деда, а если девочка… Впрочем, тут пусть Серафима решает, в прошлый раз я имя давал, теперь её очередь.
Дуэлянты, слегка покачиваясь и поддерживая друг друга, пошли в общежитие, а Миша всё вздыхал. Ну-ну, понятно, что у него за дело. Гляжу, Есению нацелился проводить. А сам нервничает. Вон, сверх принятого ещё рюмку намахнул. Ох, как бы не прописала ему строгая Боброва от ворот поворот. Протрезвинкой, что ли, подпоить его потихонечку? Чтоб не так его качало? У меня в столе на всякий случай завсегда запасец хранится.
И тут, как нарочно, Серго и говорит:
— Господа, пока наши прелестные дамы так мило щебечут, не пройти ли нам в кабинет? Ты, Илья, не против?
— Только за! Мой дом — твой дом! — радушно приобнял его за плечи я. Остальные потянулись следом.
— Слушай, Илюха, — едва слышно шепнул Багратион, — у тебя та книжица лежит ещё?
— Которая? — спросил я и тут же догадался: — Из слона индийского?
— Ага.
— Да лежит.
— Ща Петю разыграем!
Надо сказать, что Витгенштейн наконец-то получил разрешение просить руки у Сонечки Гуриели. Сегодня по секрету радостно с нами поделился. В действительности всё было давно слажено, и само сватовство представляло из себя чистую формальность — но всё-таки! В воскресенье, в торжественной обстановке, при стечении представителей двух родов всё должно было случиться, тогда же объявят и день свадьбы. Петя то сиял как начищенный империал, то вдруг бледнел и начинал паниковать, что всё в последний момент расстроится… Обычный мандраж, одним словом. Отчего бы его и не взбодрить?
Тёплой компанией мы ввалились в кабинет, и предусмотрительный Серго на всякий случай двери на ключик закрыл. Вестимо — от любопытных девчонок. Хаген это увидел (Хаген — он такой, всё замечает), но ничего не сказал, только бровью шевельнул слегка.
— А знаешь ли, Петенька, — преувеличенно бодро и с какой-то нотой драматизма начал Серго, — что женитьба — дело ответственное, и требует особой к тому подготовки?
— Да я насмотрелся, глядя на вас! — воскликнул Петя. — С помолвкой уже сколько хлопот! А свадьба впереди!
— Свадьба — пустяки! — рубанул Серго.
Иван дёрнулся было возразить, но явно заподозрил, что речи эти неспроста, как открыл рот — так и захлопнул.
— А что же не пустяки? — разволновался Петя.
— Не пустяки, мой дорогой — жизнь супружеская! Она, понимаешь ли, особого тщания в подготовке требует. Знакомства с серьёзной литературой.
— Литературой? — брови у Витгенштейна сложились домиком.
— Конечно! Мы вот с Ильёй, знаешь, как готовились? Штудировали учебники.
— Это учебник даже я штудировал, — очень серьёзно сказал Хаген. — Много думал.
Тут уж Иван потребовал:
— А ну колитесь! Что это вы все тут читаете, а я и слыхом не слыхивал?
Я не стал говорить, что зато наши девочки ознакомились с книжкой в полном составе, и достал из верхнего ящика стола томик в узорно-шёлковой обложке.
— Не похоже на учебник, — с подозрением сказал Пётр, но книгу к себе подвинул. Открыл. Дашков с любопытством заглянул ему через левое плечо, а Иван — через правое.
Багратион, изо всех сил старающийся не ржать, сжал губы и опасно покраснел.
Петя
