Невидимая сторона - Григорий Константинович Шаргородский
— В смысле?
— Первая часть нашего имени означает принадлежность к внутрисемейной группе. Если вы не измените свое решение, то мы с Тик-таком будем, так сказать, родственниками.
— А вы дети одной королевы?
— Нет, но после разрыва материнской связи это уже не имеет никакого значения, — пояснил мышоур.
— Если вы сами не возражаете, становитесь родственниками. Мне же проще. Думаю, моментов, когда вам придется помогать нам с Тик-таком, будет еще целая куча. Даже представить боюсь, насколько веселая нас ожидает жизнь.
— Не переживайте, Назарий. Тик-так научится всему очень быстро. Королевы всегда сдерживают развитие рабочих особей. На свободе мы учимся намного быстрее, особенно если есть у кого. Слуги всегда перенимают черты характера и взгляд на жизнь своих хозяев.
— Да ладно! Глядя на вас, и не скажешь. Извините, — быстро поправился я, чтобы не задеть чувства мышоура, который сам сказал, что Иваныч для него является старшим родственником.
— Ничего страшного, я понял, о чем вы. Хозяин совсем не такой, каким кажется окружающим.
Ну, если Иваныч на самом деле не такая заноза, как мне видится, то гоблин просто гений перевоплощения.
Мы еще немного поболтали о странностях социальной изнанки магического города. Я попытался сунуть мышоуру деньги за вещи и услуги, но он отмахнулся, сказав, что и телефон, и одежда — это его старая собственность. Так что ничего не жалко, тем более для нового родственника. Может, мне показалось, но старый эксперт был дико рад получить в компанию кого-то наподобие малыша Тик-така.
Глава 2
Нужно признаться, что ни в ночь Большой чистки, ни даже на следующий день я так толком и не осознал всю глубину изменений, произошедших в моей жизни. Все это доходило до меня постепенно, иногда шокируя, иногда умиляя, но чаще всего вызывая искреннее недоумение. Поэтому перегруженный событиями и размышлениями мозг засунул информацию о возможном приезде Женьки куда-то на самые дальние задворки памяти.
По большому счету после появления в нашем доме Тик-така жизнь практически не изменилась. Кроме того, что теперь Фа надоедала мне значительно меньше, пропадая где-то в глубинах моей не такой уж маленькой собственности. Похоже, теперь она морочила голову новому жильцу. Но это касалось лишь событийной части нашего бытия. Буквально на следующий же день увеличения нашего состава я заметил, как в доме стало непривычно чисто. Я, конечно, никогда не был неряхой: бытовую дисциплину и чистоплотность нам прививали жестко. Но все равно полностью вычистить такой большой дом не удавалось. Теперь же взгляд не цеплялся за пыль на мебели и подозрительный цвет недостаточно тщательно чищенного ковра. Кстати, как у него получилось почистить его без пылесоса? Но больше меня волновал вопрос с мытьем посуды. Пришлось перемывать все после него, и дело даже не в вылизывании, за которым я пару раз заставал Тик-така, просто сам процесс в исполнении мелкого мышоура вызывал неоднозначные чувства. Правда, уже вылизанную и вымытую посуду домывать было легко и приятно.
Большую часть времени малыш старался не попадаться мне на глаза, но все же были особые моменты, когда Тик-так не прятался где-нибудь по щелям или спал в своем логове, под которое приспособил одну из ниш в основания барной стойки. Если честно, я сам не знал, где его поселить, так что просто махнул рукой: пусть устраивается где хочет. Единственное событие в доме, которое он никогда не пропускал, это моменты, когда я занимался готовкой на кухне. Кажется, для маленького мышоура данное действо имело какую-то особую привлекательность. Сразу вспомнился мультик о крысе-поваре, но к готовке я его точно не подпущу.
На самом деле обжорой он совсем не был, а вот гурманом оказался первостатейным. Так что когда я ел дома, то делал это практически в семейном кругу. Фа получала от меня шарик энергии, а Тик-так свою порцию еды на маленьком блюдечке. Все повторилось и на сегодняшнем завтраке.
Закончив с гигиеническими процедурами, я быстро приготовил любимую фриттату. Выделил мышоуру где-то одну восьмую часть и накормил фуки энергией, чтобы дала мне нормально поесть. Не знаю, делает ли так Тик-тун, но мой подопечный столовыми приборами не пользовался, а ел руками даже жирную и горячую пищу. Супы и любые другие жидкие блюда он не признавал в принципе. Кстати, после еды мышоур всегда мыл лапки с особой тщательностью, да и вообще был заправским чистюлей.
Вот на этом семейном завтраке и прозвучал тот роковой звонок, хотя таковым он мне поначалу не показался. Высветившееся на экране имя однокашника вызвало у меня улыбку.
— Привет, Жека! Как поживаешь, несчастный узник офисных церберов?
— Ни фига ты не угадал! — радостно и даже восторженно ответил мой однокашник. — Я больше не узник. Я свободен и плыву к тебе на всех парах.
— Так, стоп. Что значит плыву? Ты где сейчас?
— Я посреди Женевского озера.
— Это как? — не совсем веря в происходящее, спросил я. — Прикалываешься?
— Нет, все на полном серьезе.
— Жека, ты что, не мог позвонить?
— Ну, думал устроить сюрприз, — немного стушевался мой однокашник. — Я вообще хотел добраться до тебя самостоятельно, позвонить в дверь и сказать: здравствуй, друг!
С трудом поймав за хвост матерные выражения, я пару раз вдохнул, но помогло мало:
— Ты что творишь, лишенец?! Не мог предупредить, чтобы я встретил тебя в Лозанне? Вместе бы и приплыли. Без малейших проблем и неожиданностей.
— Да какие проблемы? Я что, маленький? Сам не справлюсь?
Блин, ну вот как ему объяснить, что Женева — это ни фига не Монако и даже не Рио-де-Жанейро. Впрочем, возможно, я накручиваю. В конце концов, дальше таможенного поста он все равно сам не сунется.
— Так, ладно, когда у тебя по графику прибытие? — решил я отбросить упреки и работать с тем, что есть.
— В билете написано, что в десять утра.
Осталось полтора часа. Это, конечно, не очень хорошо, но и не смертельно. С заказчицей попробую разобраться за час и как раз успею перехватить этого малахольного.
— Ты что, не рад, что я приехал? — напрягся Женька из-за моей паузы да не самых радостных слов перед этим.
— Конечно рад, Жека. Просто дела так не делаются. Это же все-таки Женева.
— Ну и что, что Женева. Волшебный город, — все еще пытался он вытянуть ситуацию на легкомысленно-оптимистический лад.
— Ага, просто сказочный. Когда встретимся, я тебе такое расскажу, что волосы дыбом встанут, во всех местах. И это при том, что рассказать смогу далеко не все.
— Да ладно, — уже не так радостно выдавил из себя мой одноклассник. — Ты серьезно?
— Более чем. Так что, когда прибудешь,
