Дрю Карпишин - Восхождение
Их заменяли плоскости узких перегородок, делящих пространство на некое подобие комнат. Каждая комната в лучшем случае имела дюжину футов в ширину. От остального зала комнаты отделяли только три невысокие стальные стены, а с четвертой, обращенной к проходу стороны все они были открыты, хотя многие жильцы и предпочитали отгородиться занавесами из яркой разноцветной ткани. Шум, который люди ожидали услышать на рынке, перекочевал сюда. Отовсюду неслись голоса и какофония звуков.
— На этой палубе я и живу, — с гордостью произнес Сеето, в то время как Айли повела группу по одному из проходов.
Как и в торговом зале, здесь было полно квариан. Но, в отличие от праздно шатавшихся «покупателей», эти двигались с куда большей целеустремленностью, хотя и продолжали удивлять своей предельной вежливостью и вниманием к окружающим.
Проходя мимо комнат, Кали начала задумываться, имеет ли хоть какое-то значение расцветка пестрых занавесов, служащих здесь дверями. Быть может, они означали принадлежность к кланам или семьям? Она пыталась найти повторяющиеся узоры, но если те и существовали, то ускользали от ее внимания.
Зачастую ткань была слегка отдернута в сторону, и доктор не могла ничего поделать со своим желанием глазеть по сторонам и наблюдать за обыденной жизнью простых квариан. Кто-то готовил себе обед на крошечных электроплитках, кто-то делал уборку. Иные играли в карты, болтали или сидели перед видеоэкранами. Порой можно было заметить небольшие группки сидящих на полу друзей или родственников. Некоторые спали. И все без исключения носили гермокостюмы.
— Они не снимают их из-за нас? — спросил Гендель.
— Мы, — покачал головой Сеето, — редко снимаем их. Исключением служат лишь интимные встречи и особо безопасные места.
— Делается все возможное, чтобы поддерживать корабли в порядке, — подхватила Айли. — Но всегда существует риск протечки или нарушения работы двигателей. И как бы ничтожен он ни был, мы должны всегда быть к нему готовы.
Несмотря на то что это объяснение имело смысл, Кали подозревала, что все несколько сложнее. Подобные проблемы должны были являться невероятной редкостью даже на самых старых, обветшавших кораблях. Достаточно было простейших сенсоров качества воздуха и анализаторов присутствия в атмосфере элемента зеро, чтобы обитатели Кочующего Флота успели натянуть свои гермокостюмы задолго до того, как им был бы причинен какой-либо вред.
Скорее всего, постоянное ношение этой одежды стало для квариан глубоко укоренившейся традицией. Обычаем, выросшим из практически полного отсутствия личного пространства на перенаселенных кораблях. Зеркальные шлемы и несколько слоев ткани позволяли хоть в какой-то мере физически и эмоционально отгородиться от окружающих.
— А как вы купаетесь? — к удивлению Кали, спросила Джиллиан.
Доктор ожидала, что девочка уйдет в себя, когда увидит всю эту толпу и непривычную суету.
Возможно, и она чувствовала себя более защищенной благодаря гермокостюму.
— Бани и душевые расположены на нижних палубах, — пояснил Сеето. — Эти помещения герметичны и стерильны. Там мы чувствуем себя достаточно безопасно, чтобы разоблачиться.
— А если вы не на кварианском корабле? — продолжала допытываться Джиллиан.
— Наши гермокостюмы имеют специальное отделение между внутренним и внешним слоями, чтобы хранить отходы жизнедеятельности в течение нескольких дней. Когда приходит время, его можно опустошить в любом подходящем месте — например, в туалете вашей яхты, — не подвергая владельца влиянию внешней среды.
Сеето неожиданно устремился вперед и отдернул занавес одной из комнат.
— Вот тут я и живу, — жизнерадостно произнес он.
Заглянув внутрь, Кали увидела крошечное, но аккуратное жилище. В одном из углов лежал скатанный матрас. Были здесь небольшая плита, телевизор и даже персональный компьютер. Со стен свисали отрезы ярко-оранжевой ткани — такой же, что была использована для изготовления занавеса.
— Ты живешь один? — спросила Кали, и Сеето вновь рассмеялся над глупостью людей.
— Нет, я делю квартиру с матерью и отцом. С нами жила и сестра, пока не отправилась в Паломничество. Теперь она в составе экипажа «Райи».
— А где сейчас твои родители? — опять заговорила Джиллиан, и доктору Сандерс показалось, что в голосе девочки проступила скука.
— Отец служит навигатором и трудится на одной из верхних палуб. А мама обычно заседает вместе с гражданским советом, но сегодня она вызвалась поработать на Корабле Жизни. Вернется только через пару дней.
— А что насчет ткани на стенах? — спросила Кали, сворачивая разговор с темы отсутствующих родителей. — Ее цвет что-нибудь значит?
— Только то, что моей маме нравится оранжевый, — расхохотался Сеето, задергивая занавеску.
Вскоре они миновали последние квадратные комнаты и подошли еще к одному лифту.
— Дальше людей я поведу одна, — сказала Айли. — Остальные пусть возвращаются к обычной работе.
— Боюсь, здесь нам придется расстаться, — учтиво поклонился Сеето. — Надеюсь на скорую встречу.
Уго кивнул, но промолчал.
Двери лифта открылись, и трое людей вошли внутрь следом за Айли, чтобы стремительно вознестись к мостику. Выйдя же, Кали вновь была поражена, увидев, что в коридоре отгорожено еще несколько крошечных квартир. По всей видимости, кварианам настолько не хватало свободного места, что они стремились максимально полно использовать каждый квадратный дюйм.
— Это капитанская каюта, — ткнула Айли пальцем в сторону одной из комнатушек, принимая на себя роль гида, которую прежде исполнял Сеето.
Сшитый из синих и зеленых лоскутов занавес был задернут и не позволял заглянуть внутрь. Но, прикинув ширину коридора, Кали поняла, что это помещение ничуть не больше по размерам, чем остальные.
К радости доктора Сандерс, на мостике не было уже казавшейся привычной толчеи. Конечно, здесь все равно было людно — на небольшом пространстве разместились рулевой, два навигатора, связист и многие другие члены экипажа, — но ровно то же самое можно было увидеть и на любом из кораблей Альянса. Капитан восседал в кресле, установленном в центре зала, а Лемм, чья нога по-прежнему была закована в защитный сапог, стоял рядом. Увидев гостей, хозяин корабля поднялся и направился навстречу.
— Капитан Ясин'Мал вас-Иденна, — произнес Лемм, — позвольте представить вам Кали Сандерс и ее спутников, Генделя Митру и Джиллиан Грейсон.
— Рад приветствовать вас на борту «Идейны», — сказал капитан, поочередно протягивая каждому руку.
И вновь Джиллиан даже не поморщилась от чужого прикосновения, хотя в этот раз и не вступила в разговор.
«Да, скорее всего, все дело в гермокостюме», — подумала Кали.
С точки зрения доктора Сандерс, капитан выглядел в точности так же, как и любой другой встреченный ею кварианин. Впрочем, она понимала, что во многом причина такого восприятия кроется в принадлежности к разным биологическим видам. Даже если бы местные обитатели не носили постоянно безликих комбинезонов, они все равно казались бы ей почти одинаковыми. К тому же различия в росте и телосложении у представителей этой расы были куда менее выражены, чем у людей.
Если не считать Лемма, которого легко было опознать по изувеченной ноге, Кали, чтобы различать квариан, приходилось высматривать незначительные приметы, касавшиеся их одежды. Например, у Сеето гермокостюм слегка выцвел на левом плече, словно что-то регулярно натирало этот участок.
Вот Генделя и Грейсона, одень их в скафандры, было бы очень просто узнать и без таких ухищрений. Начальник службы безопасности был на полфута выше ростом и на несколько килограммов тяжелее отца Джиллиан. Но в сообществе квариан таких отличий просто не существовало.
Как, впрочем, и у большинства рас. По какой-то причине людям оказалось свойственно куда большее генетическое разнообразие, чем кому бы то ни было еще в галактике. Прежде Кали особо не обращала на это внимания, но здесь, на мостике «Иденны», это бросилось ей в глаза.
«Когда-нибудь и мы станем такими же», — подумала она, глядя, как Гендель пожимает капитану руку. Подобные великаны, родившиеся от смешения норвежских и индийских кровей, становились нормой для Земли, что неизбежно вело к возникновению более однородной популяции. В двадцать втором веке светлые волосы, такие как у самой Кали, превратились в большую редкость, а природного голубого цвета глаз больше не существовало. Но кого это волнует, если есть контактные линзы и краска для волос?
— Простираю на вас тепло и радушие моего корабля и экипажа, — произнес капитан, возвращая Кали к реальности. — Для меня честь приветствовать вас.
— Это честь и для нас, капитан Мал, — ответила доктор. — Вы приютили нас тогда, когда нам уже некуда было податься.
