Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет
– И это тоже, а еще космолетное за полтора года, отзывы летчиц…
– А они что сказали?
– Что вы умная сука.
Я опять улыбнулась.
– Вы всегда улыбаетесь, когда слышите гадости в свой адрес?
– Нет, что вы. Но блудливая кошка и умная сука – это, скорее, комплименты.
– Хотите знать, кто из ваших мне насвистел?
– Думаете, я не смогу его вычислить?
– Сможете. Только я тоже не люблю, когда меня держат за дурака и кормят дезой.
Я вопросительно подняла брови.
– Морган.
– Морган-Баюл…
– Нет, лорд Морган.
– Даже так. Как интересно.
– Вы чокнутая, нажить себе такого врага. – Я решила пропустить оскорбление мимо ушей, вечно иностранцы забывают, что «дурак» и «чокнутый» для синто – серьезное оскорбление.
– Видите ли, господин Лобо, деньги и у нас играют очень важную роль, но все-таки не настолько, как у вас. На Тропезе в такой ситуации у меня не было бы шансов, но не на Синто.
– А что вы им сделали?
– Раздробила руку Моргану-Баюл. – Настал черед Лобо вопросительно поднимать брови. – Он меня оскорбил и не извинился, увидев мою «душу», и я была в своем праве.
– М-да… А это правда, что леди первого ранга не могут выходить замуж за иностранцев? – сменил он тему. Ой, неспроста Хелен-Инга трусилась при его приближении.
– Да, правда, все аристократы первого ранга могут брать полноправных супругов только из граждан Синто.
– А если любовь и все такое?
– Младшая жена или друг семьи.
– Друг семьи?
– Младший муж, если хотите.
Он усмехнулся.
– Не хочу.
Я улыбнулась в ответ:
– После военных действий я могу помочь вам рекрутировать хороших летчиков, действительно хороших, если вы не поскупитесь на нормальный контракт.
Он улыбнулся:
– Отлично, хоть что-то.
Почувствовалось, что с делами мы покончили.
– Так значит, блудлива как кошка – это комплимент? – спросил он совсем другим голосом. Я моментально включилась в игру, глаза засияли.
– Да… Я блудлива как кошка, но вам вряд ли удастся это проверить, – ответила я чуть хрипловатым голосом, от которого мужчины не улавливают смысла сказанного. Мы и так стояли очень близко, но теперь с каждым словом сближались еще и еще.
– Вот как… – и он потянулся меня поцеловать, я не отстранялась. Еще несколько секунд назад я заметила бесшумно приближающегося Ронана.
Я прикрыла глаза, когда губы Лобо коснулись моих, раздалось:
– Сестра!
Лобо окаменел, в глазах мелькнула ярость, я сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Он понял, что я знала о брате, и взглядом пообещал, что это не конец. Так же молча, я согласилась продолжить игру и подошла к брату.
Не всех мужчин можно так дразнить, но насчет Лобо я была спокойна, такой умный и хладнокровный коммерсант никогда не поставит страсть выше дела.
Остаток вечера мы провели, вяло отбиваясь от расспросов и пикируясь со стервозными дамами, которым захотелось самоутвердиться за наш счет; они, между прочим, об этом сильно пожалели. После очередной словесной дуэли ко мне подвалил какой-то господин неопределенной ориентации и предложил позавтракать вместе, это здесь такой эвфемизм для секса. Я уставилась на него, думая, бить или не бить; в конце концов здравый смысл возобладал, и я спокойно посоветовала ему поискать кого-то другого, что он и сделал. Ронан отказывался от подобных предложений раз восемь, причем один раз предложение исходило от мужчины. Брат медленно зверел, тяжела доля красавца. Еще двое мужчин поглядывали на меня и почти облизывались, было видно, что их привлекает мой уни-сексуальный вид, если можно так сказать. Я ледяным взглядом постаралась дать им понять, чтобы не пытались даже приближаться. Вместо них подошла холеная женщина, чем-то неуловимо напоминавшая леди Шур, все с тем же предложением завтрака. Ей я тоже без лишних раздумий посоветовала поискать кого-то другого, но она к моему удивлению заявила, что никто другой ей не нужен.
– Это ваши проблемы, госпожа, – ответила я опешившей от такого хамства женщине и отправилась на выручку к брату, на которого повесилась какая-то девица с модифицировано большими глазами.
– Надо сваливать, пока нас не начали трахать прямо здесь, – сказал братец.
– Не нас, а тебя. Глянь, к Хелен-Инге никто не подходит.
– Ну конечно, она же болтала с этим Лобо, а он тут вожак стаи, поэтому и не рискуют связываться. Кстати, что ты там с ним делала?
– Беседовала.
Братец скептически хмыкнул.
В конце концов, мы, не прощаясь, покинули тропезцев. Уже сидя в флаере, мы обсуждали их поведение, что, мол, они как с цепи сорвались.
– Вернулась мода на зеленое критское вино, – авторитетно заявил отец. Нам это ни о чем не говорило. – Это афродизиак, и вообще растормаживает…
– Но значит, это наркотик? – спросила Хелен-Инга.
– Вовсе нет, это считается алкоголем, выпивший не больше определенной дозы вполне себя контролирует, – ответил ей отец.
Как я и предполагала, в эту ночь Хелен-Инга не спала с нами в саду. Чтобы Ронан не грустил, а я крепче спала, я пристроила наши спальники в один низкий гамак. Надо не забыть спросить у мамы Яны, почему на меня так успокаивающе действует дыхание кого-то рядом.
Синто. Передышка
На следующий день мы вчетвером вылетели на Синто. Отец и Хелен-Инга не скрывали своих чувств. Хелен изредка бросала на дувшегося Ронана виноватые взгляды, отец себя подобным, естественно, не утруждал. Весь полет сладкая парочка провела, запершись в каюте, а мне пришлось прочистить мозги брату, спасибо он мне не сказал, но дуться перестал. При первой же возможности я пересказала отцу разговор с Лобо, он молча выслушал и, так ничего не сказав, ушел. Ненавижу, когда он прикидывается немым.
На Синто мы должны были отчитаться о проделанной на Тропезе работе и вновь отправиться на Дезерт. При мысли о Дезерте у меня сжималось сердце, я боялась туда возвращаться, боялась, что чудом обретенный душевный покой разлетится в дребезги от одного вида серых стен, Таксона, Илис, мне даже думать о них не хотелось. Наверное, придется поговорить с отцом, попросить отсрочки, а самой попытаться найти кого-то, кто поможет разобраться в себе.
Как ни странно, меня совсем не страшила встреча с лордом Синоби, зато при мысли о лорде Хоресе и леди Китлинг закипала кровь. При малейшей возможности сделаю им пакость, гады, им-то зачем понадобилось мне репутацию портить?
Отец потащил нас с собой в правительственный центр. Там мы сдали запись о том, что он запрещает мне выходить замуж до двадцати семи лет, это была наша общая идея, таким образом, мне не придется отбиваться от незваных женихов. Законом такое позволялось, как, впрочем, позволялось и нарушить родительскую волю без особых последствий. Ронана отец отвел к знакомым дипломатам, подбросил, можно сказать; меня попросту оставил бродить по центру, а сам отправился по своим делам. Правительственный центр очень красив, продуманное сочетание камня и зелени вызвало в памяти что-то забытое из детства, я вспомнила, что именно так представляла себе сказочные города, построенные совместно эльфами и гномами. Серый камень построек абсолютно не давил, наверное, из-за больших стрельчатых окон. Я бродила по выложенным плитами тропинкам среди зеленых газонов и деревьев от одного здания к другому, не заходя в них. Подумалось, что охрана, наверное, уже взяла меня под наблюдение, но визуально этого не было заметно. Мне надоело бесцельное шатание, и я вернулась обратно к главному корпусу и устроилась на лавочке под деревом. Не прошло и десяти минут, как из дверей здания вышел лорд Хорес и направился в мою сторону. Я ругалась про себя, но не прятаться же. Увидев меня, он как, ни в чем не бывало, изобразил радость и подошел.
– Леди некст Викен, какая неожиданная встреча.
– Лорд Хорес, – я слегка склонила голову, не рада я этой встрече и врать не буду.
– Я хотел с вами поговорить, леди некст Викен.
«Да ты что, вот счастье-то», – подумала я.
– Говорите.
– Это не самое лучшее место, – сказал он с очаровательной улыбкой. Красивый он все-таки, точеный нос, чувственный рот, а глаза вообще – черные брильлианты. Девушки, наверное, оборачиваются ему вслед. Вспомнилось лицо Даниэля, такое похожее и такое другое, почти те же черты лица, но если лорд Хорес знает, что он лучше всех, то Даниэль знал, что красота – его проклятье, принесшее ему бездну мучений.
– Другого времени и места может еще долго не представиться, – произнесла я, стараясь, чтобы это не вышло грубо; воспоминание о Даниэле развеяло все чары Хореса.
– Ну что ж, раз так… М-да… Вы знаете, что вашу кандидатуру для той операции выставил лорд Синоби?
Я кивнула.
– А вы задумывались, почему?
Я опять кивнула. Хореса это начало раздражать.
– И к каким выводам вы пришли?
– Неважно, – ответила я. – Что ВЫ мне можете сказать?
