Олег Рыбаченко - Удар русский богов
На восходе солнца шесть римских когорты уже принялись, было углублять ров вокруг своего лагеря. Разведчики во главе с Граником увидели это. Часть гладиаторов ушедших в лес за дровами, бросила вязанки с хворостом и отважно ринулись на римлян. Неожиданное их нападение, и крики соратников заставили всех римских солдат входивших в состав легионов, палатки которых были поблизости выбежать за вал и бросится на врагов. Граник ударил двумя заранее построенными легионами, вдохновленные его примером рабы набросились на легионеров, кромсая и убивая их — началась жаркая сеча.
Спартак в эту минуту свертывал папирус с ответным письмом Валерии. Мысли вождя были направлены к своей любимой женщине, он понимал, что возможно уже больше никогда не встретиться с ней. Спартак запечатал свиток и приложил к нему свой медальон, который всегда носил на шее. Потом вспомнил, что у слуги Валерии было два сына-близнеца. Так его угнетали тревожные предчувствия, он решил отправить их с эпистолой и спасти, таким образом, от гибели.
Передав папирус одному рабов, и добавив к близнецам, своего друга и как говорили внебрачного сына, крепкого подростка Эномая, не смотря юные годы уже покрытого шрамами, полученными в сражениях, он взволнованно произнес.
— Я всем вам поручаю, свое сердце, это письмо, написанное к вашей госпоже, вы ее надеюсь, помните. — Спартак обратился к близнецам.
— Да командир. — Смиренно ответили они. — Мы ее любим также как и тебя. — Повстанцы поклонились.
— Благодарю вас, дорогие мои братья, — ответил вождь и продолжил. — Поезжайте уединенными крутыми тропами, соблюдая величайшую осторожность как ночью так и днем и передайте ей это послание. Если с одним из вас случиться какая либо беда, пусть письмо возьмет другой, сделайте все зависящее от вас, чтобы оно непременно попало к ней в руки. Теперь ступайте, и да сопутствуют вам боги.
Гладиаторы угли из палатки Спартака. Проводив их до самого выхода, вождь сказал им на прощание.
— Запомните, что выйти из лагеря, вам надо через дукуманские ворота!
Как раз в этот момент до него донесся лязг оружия, шум завязывающейся схватки, и бегом подбежал к наблюдателю, который с вышки зоркими глазами всматривался вдаль.
— Это наши атакуют кровососов. — Сообщил восставший раб. — Причем кажется побеждают!
Гранику в этот момент удалось перебить и обратить в бегство два ближайших римских легиона, заставив их бросить недостроенный лагерь. Это победа резко подняла настроение гладиаторов.
Красс сидел в своей роскошной палатке и чертил карту, планируя полный стратегический зажим Спартака. Пожалуй, он был слишком самоуверен и считал, что глава бунтарей, уступая ему в силах ограничиться пассивной обороной. Накануне он прилично выпил крепкого вина, и мысли были слегка затуманены. Когда ему донесли что два легиона, разбиты и убито свыше пяти тысяч римлян, он пришел в ярость.
— Этот разбойник вновь пробует Рим на прочность. Повелеваю немедленно вывести армию раздавить мятежника как клопа.
Римляне начали спешно строиться, некоторые новобранцы с непривычки натерли ноги и сильно хромали.
Спартак, обходя по фронту свои легионы, обратился к солдатам со следующими словами.
— Братья! Это сражение решит исход всей войны. В тылу у нас Лукулл со стотысячной армией, он высадился в Брундизии, его закаленные в боях войска через день, максимум два будут здесь. Непобедимый Помпей угрожает нам с правого фланга, он уже обошел горы и прошел Самний. Перед нам стоит Красс — сегодня нужно победить или умереть. Либо мы уничтожим войско Красса и вслед за этим разобьем Помпея, либо над нами одержат верх, и мы все погибнем, как подобает храбрым воинам не раз побеждавшим римлян. Меня не страшит смерть — лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Наше дело святое и правое и оно будет жить вечно, пока бьется сердце последнего раба. Победа будет стоить нам моря крови. Только благодаря самоотверженности и жертвам торжествуют великие идеи. Погибнув, мы оставим потомкам знамя свободы и равенства, обагренное нашей кровью. Мы указали путь в светлое будущее, и если я упаду то придет другой Спартак, а за ним третий и постыдная тирания будет свергнута. Рим исторически обречен, и мы внесли свою лепту в крушение империи — да случиться это сегодня. Братья, ни шагу назад! Победить или умереть!
Его речь звучала как тысяча горнов, а глаза пылали огнем. В эту минуту к нему подвели его прекрасного вороного нумидийского коня; шерсть блестела на скакуне, как полированное черное дерево. На этом красавце Спартак проездил пол войны, не раз жеребец выручал его. Дойдя до высшей точки нервного напряжения, вождь повстанцев вынул из ножен меч, и вонзил его в грудь, воскликнув.
— Я пойду в атаку пешком вместе с вами. После победы я выберу любого скакуна среди римских коней. А если мы будем побеждены, то я разделю вашу участь. Убив, его я разбиваю свое сердце, чтобы вылить поток яростной лавы.
Слова и поступок Спартака показали гладиаторам, что этот бой будет последним и решающим. Громкими возгласами приветствовали они своего вождя, прося его подать сигнал к атаке. Гигант-фракиец отбросил щит и поднял вверх два скрещенных меча.
— Пора! Вперед за лучшую жизнь! — Скомандовал он. В унисон затрубили трубы и букцины, началось наступление.
Гладиаторы напоминали, бешеных тигров, буквально клокоча от ярости. Их напор был подобен извержению лавы из тысячи вулканов, когда раскаленный поток опрокидывает и сжигает все. Так гладиаторы с неописуемым исступлением обрушились на римлян, завяз с ними рукопашный бой не на жизнь, а на смерть.
Легионы Красса дрогнули под этим страшным напором, заколебались и вынуждены были отступить под непреодолимым ураганом ударов.
Спартак первым врубился в ряды, два его тяжелых и длинных меча работали как мельница, каждый удар смерть. Он совершал чудеса отваги и мужества. Увидев, что противник пришел в смятение и стал подаваться назад, Спартак приказал фанфарам четвертого легиона, в рядах которого он был, протрубить условный знак Мамилию, обозначающий, что он должен напасть на правый фланг вражеского войска.
Услышав этот сигнал, Мамилий, находившийся в тылу пехоты со своими восемью тысячами конников, пустил их галопом, обогнул левое крыло гладиаторов и, вырвавшись вперед более чем на две стадии, развернул свои части и, повернув их вправо, понесся во весь опор, намериваясь ударить римлянам во фланг.
Красс опоздал с реакцией, и повстанцы врубились в ряды потрепанной пехоты. Давясь куском баранины в вишневом соусе, и пожирая пиров начиненный дроздами, он приказал Квинтию парировать удар вражеских кавалеристов. Римляне прорывались сквозь ряды, топча собственную пехоту. И все-таки их было пятнадцать тысяч, и они смогли остановить Мамилия.
В то же время Муммий подвел свои четыре легиона к правому флангу гладиаторов и начал отчаянную атаку. Граник в ответ на это вывел два последних стоящих в резерве легиона и в свою очередь напал на римлян.
Исход сражения по-прежнему был неясен, на стороне римлян численность, на стороне рабов опыт и мужество. Римские легионы стали было беспорядке отступать под иступленным напором гладиаторов, но тогда Красс ввел в бой несколько последних резервных легионов. Однако паника уже увлекала римлян, их ряды смешались, потери возрастали. Командующий войсками трибун Мамерк был убит Спартаком, после чего легионеры стали разбегаться.
— Победа! Близка победа! — Кричал Спартак и тысячи глоток подхватили возглас.
Рабы еще больше прибодрились, а отступление римлян превратилось в повальное бегство. В этом, когда исход боя был, как казалось, уже решен, появились новые многочисленные отряды.
Позади на коне скакал могучий всадник в сверкающих золотом латах.
— Помпей прибыл как всегда вовремя! — Раздался возглас. И освобождая поле, в атаку пошли стальные легионы. С лихорадочной поспешностью они ринулись на Спартака и его гладиаторов, ряды которых несколько расстроились во время преследования бегущих римлян.
Еще сильнее и ожесточеннее разгорелся бой в центре, а тем временем пятнадцать тысяч кавалеристов Помпея ударили Мамилию в тыл, обойдя его с левого фланга. Как доблестно не сражались гладиаторы, их быстро смяли, вражеская кавалерия насчитывал уже тридцать тысяч мечей. Не смотря на весь опыт и энергию Граника, и невиданное мужество и отвагу его воинов, против рабов было двадцать опытных прошедших войну в Испании легионов Помпея. Римляне, пользуясь численным превосходством, обошли его с флангов.
Восставшие уже больше не питали надежды на спасение, их не воодушевляла больше мечта о победе, им оставалось только одно: дорого продать свою жизнь. Как лев, загнанный стаей волков в ловушку, так и обложенный со всех сторон раб огрызается, погибая и унося врагов в могилу.
