Дмитрий Янковский - Рапсодия гнева
Но и Америка была не так проста, как хотелось бы. Раздувшись от значимости своей «победы» над фашизмом, они внушили сами себе и попытались внушить другим, что Европа без их помощи вообще не обойдется. Внушить это оказалось не так уж и сложно – коммунизм был силен, русские ракеты быстры и точны. Против них нужна была сила не меньшая – в Европе такой не было.
И американцы, вдохновленные одной победой, сказали: «Спокойно, ребята, расслабьтесь! Мы милостиво помогли вам один раз, поможем и еще».
Они привезли в Европу свои ракеты, не многим хуже наших, они сплотили европейские армии под натовским, то есть под своим, командованием. Они стали указывать, как надо вести себя правильно, чтоб злые и коварные коммунисты не поработили Европу.
Но на самом деле она уже была порабощена. Быстро и безболезненно. Никто на капиталистическом Западе после начала пятидесятых годов не мог принимать военных решений без согласования с Америкой. Особенно Англия. А поскольку военные рычаги управления очень глубоко вросли в экономику, то и в экономических вопросах Европа практически начисто лишилась самостоятельности.
Все. Христианская мораль снова обрела значимость, снова стала полезной, а значит, и культивируемой. Распоясавшегося американского солдата нельзя уже было судить по законам Европы, и тут, как нельзя кстати, пришлось оправдание «не противься злому». Принцип «око за око» стал слишком опасным, когда в твоей стране командуют генералы могучей иноземной державы.
Все произошло по сценарию древних и мудрых сказок, когда, раз вызвав на подмогу могучего злого духа, попадаешь в зависимость от него. Почему? Потому что дух силен и существует лишь иллюзия, что его можно хоть в какой-то мере контролировать. На самом же деле контролировать его нельзя в принципе – он слишком силен для этого. В инструкции по технике безопасности обращения с могучими духами должна быть всего одна строчка: «Из бутылки не выпускать!!!»
Но уже все – выпустили. Европа ужаснулась, конечно, но тихонечко так, неприметно. Сами ведь виноваты – пенять не на кого. Теперь бороться бесполезно – даже не пробуют. Гораздо легче культивировать протестантскую мораль, не противиться злому, беречь себя и жить счастьем сытых коров на богатой лужайке. Американцы вообще очень хорошие пастухи. Пастыри.
Но что нас, русских, побуждает исповедовать рабскую мораль иноземной веры? Только европейская мода и заявленные Церковью «древние традиции». Мы далеко не рабы и вообще ничем не зависели бы от Америки, если бы не перепадал случай отхватить у МВФ очередную безвозвратную подачку. Вообще ни от кого не зависели бы.
Фролов не считал себя ни фашистом, ни оголтелым патриотом, у которых на лбу написано «бей жидов». Нет. Его бесил воздвигнутый коммунистами «железный занавес», его вообще раздражала советская ксенофобия. Но и ксенофилией он не страдал.
Международные и межнациональные отношения должны быть. Мало того, они должны быть по возможности теплыми и добрососедскими. Все люди – братья… Пусть так! Но каждый из братьев уже обзавелся семьей, выстроил собственный дом. Так какого рожна соваться в его личные дела со своим свиным рылом? Сами разберутся! Если же не разберутся, так попросят помощи, а тогда уже перед собой и перед другими будут нести ответственность за выпущенного из бутылки духа. Особенно перед другими, потому что с собой-то всегда можно сладить.
Украинский президент не просил помощи у Америки. Он от нее просто не отказался – войти без спросу пока и у юсовцев кишка тонка. Но дух выпущен теперь и на этой территории, вон, взревывает отлаженными дизелями… Значит, если что, придется нести ответственность перед народом за все, что этот дух тут натворит. А наш народ не настолько поражен христианской моралью, чтоб подставлять другую щеку. Или уже настолько?
Ответа на этот вопрос Фролов не знал, зато он знал многих русских и украинцев, кто с радостью повесил бы на собственном балконе американский флаг. Так что теперь никто не смог бы ответить – станет ли Украина одним из задворков Американской империи или останется чем-то особенным, неповторимым…
Его мысли прервал эксперт, торопливо ворвавшийся в комнату для допросов. Он грохнул на стол чемоданчик с необходимыми инструментами и крикнул через дверной проем:
– Мне его руки нужны! Отстегните, а?
– Сейчас, – отозвался дежурный. – Уже бегу.
Когда он, позвякивая ключами, вошел в комнату и принялся отстегивать наручники от спинки стула, Саша уже не сомневался, что будут снимать парафиновый тест. Да… Сильно запутался Владислав Петрович в паутине морали. Сильно…
Но зато несколько минут, Фролов знал это точно, руки не будут прикованы к стулу. А это бездна времени – хватит подумать.
Вариация одиннадцатая
15 ИЮНЯ. МАРТА КОРИ
Марта Кори понимала, что ни обстановка, ни время не годятся для флирта, но молодой майор с десантного корабля был настолько обворожителен, что у нее невольно порозовели щеки.
– У меня есть приказ эвакуировать всех американских граждан из этого города, – сказал он с породистым, почти британским акцентом. – И я не думаю, что могу сделать исключение для вас и ваших коллег.
Марта постаралась опустить ресницы как можно более сексуально и, усадив майора в кресло у компьютера, заняла наивыгоднейшую позицию к свету, падавшему от окна.
– Но мы не подчиняемся ни командованию ВМС США, – мягко возразила она, поправляя кремовую сорочку на груди, – ни даже американскому правительству. Мы добровольная религиозная организация…
– Я понимаю, мэм. Но у меня приказ. И я должен его выполнить.
– И я вас понимаю, майор. – Она нарочито выговаривала непроизносимую «г», чтоб не показать ни малейшего превосходства над ним.. Пусть думает, что перед ним эдакая расфуфыренная простушка. – Но у нас тут работа. И мы тоже должны ее выполнять. Должны перед Богом, а не перед начальством, как вы.
Такие простушки представляются доступными. Особенно после нескольких месяцев болтанки в море.
А у доступной женщины всегда больше шансов отстоять мнение в разговоре с мужчиной. Иногда даже с женщиной…
И хотя эти правила навязали нам сами мужчины, мы не можем ими пренебрегать, ведь приходится жить в мире, которым командуют они. Глупо противиться злу, куда проще подстроиться под него, принять его правила, и тогда оно будет проходить сквозь нас, как железо сквозь воду – не причиняя вреда. А честь… Глупое и старомодное слово, о ней не пристало думать практичным американцам.
Главное в жизни – добиваться поставленной цели любым путем. Этому Марта научилась еще девчонкой-старшеклассницей, зарабатывая оценки по трудной математике не очень традиционным способом. Мир мужчин оказался нет так уж плох, если уметь управлять ими.
– Вы не понимаете всей серьезности сложившегося положения… – нахмурился майор.
Марта заметила, что он. старается не смотреть на нее, а пальцы нещадно теребят у колен новенькую парадную фуражку. Да… Зацепило.
– В любой момент в Крыму может начаться серьезный военный конфликт между Россией и Украиной. Наше правительство приняло решение оказать помощь, может даже военную, более лояльной к нам Украине. Понимаете, это война. Не менее серьезная и важная, чем в Югославии.
Он все же взглянул на нее, но тут же опустил взгляд.
– И поскольку население этого города почти на сто процентов состоит из русских, вполне возможны акции протерта против нашего вмешательства. Мы даже готовимся к тому, что народ окажет нам активное сопротивление. Благо, что украинские законы не позволяют гражданам носить оружие, иначе мы бы не стали входить столь открыто, а может, наше правительство и вообще не пошло бы на риск такой операции.
Марта слушала с показным вниманием – она это знала не хуже военных.
– Остается проблема базирования в акватории бухты больших сил российского флота, – чуть нахмурился майор. – И наличие за чертой города подразделений российской морской пехоты. Но этот вопрос наше правительство обещало решить дипломатическими мерами, пообещав России очередной кредит. Это обойдется намного дешевле, чем военная операция.
– Вы слишком много значения придаете силе! – не удержалась Марта. – Есть куда более эффективные способы воздействия на такие отсталые народы, как русский. Ведь сказано Господом…
– Извините… – прервал ее майор. – Я бы не хотел сейчас вступать в теологические дискуссии. Я бы попросил вас и ваших коллег подготовиться к немедленной эвакуации. Внизу нас ждет машина.
– Да как вы не поймете, что именно в сложившейся обстановке наше присутствие тут совершенно необходимо! Именно от нас во многом зависит ваша собственная жизнь и жизни ваших людей.
– Я не понимаю, о чем вы говорите… – Майор вынужден был поднять глаза, и Марта не замедлила стать в профиль, продемонстрировав скрытую тонкой кремовой сорочкой грудь. Очень недурную для ее возраста.
