Виктор Глумов - Легенды Пустоши
— Подъемный кран, — процедил он. — Понятно.
* * *— Это не то! — воскликнул Чак. — Это камнетесы, у них недалеко поселок, они вечно тут шляются…
Бородач с красным лицом медленно вышел вперед, выставив обрез.
— Так вот ты где, карлик! Приготовил нам теплую встречу?
Шифу посмотрел на Чака. Тот отчетливо представил первый надрез узким кинжалом. По спине проскользнула капля омерзительно холодного в этот жаркий вечер пота, прочертив вдоль позвоночника дорожку невольной дрожи.
— Так вот что ты задумал, умник, — сказал лейтенант. — Поднять оружие краном, затем натравить на работяг отряд омеговцев, и когда они друг друга перестреляют, забрать все себе? Поэтому ты послал нас не той дорогой вначале. Но ты просчитался, твои дружки опоздали. — Шифу достал пистолет.
Бородач перехватил обрез одной рукой, другой вытащил из-за спины маузер. Сержант и даже веснушчатый Курт навели на него карабины. Другие омеговцы держали под прицелом остальных камнетесов.
Шифу шагнул вперед, подняв пистолет стволом вверх:
— Карлик вас обманул!
— Чего сказал-то? — Михины пальцы на спусковых крючках напряглись.
— Как и нас, — добавил Шифу. — Он хотел, чтобы мы передрались и все оружие досталось ему.
— Вот гаденыш мелкий! — Миха сплюнул. Взгляд его перебегал с лейтенанта на сержанта и других омеговцев. Он видел торчащие из-за валуна стволы и понимал, что ему с наемниками не справиться. Их вроде и поменьше, но вдруг это не все? Да даже если и все, один омеговец двоих, а то и троих обычных парней стоит. — И чего таперича? Кусок-то жирный.
— Предлагаю договориться, — сказал Шифу. — Оружие делим пополам, карлика в расход.
Миха облизнул полные губы, но сомнения его были недолгими:
— Идет.
5
Инка аж голову подняла и рот разинула, но тотчас вжалась обратно в камень. Она лежала на валуне над договаривающимися сторонами и в своем брезентовом комбинезоне, в запыленной косынке сливалась со скалой. Даже если бы кто-нибудь из камнеломщиков или омеговцев поднял голову, не заметил бы девочку.
Они сговариваются убить малого! И клад себе забрать! Инка завертела головой. Где же Георг? Электронный не позволит большакам обидеть Чака…
Девочка ахнула и тут же зажала себе рот обеими ладонями. Да вон же он, в плену у камнеломщиков, к подъемной махине крановой привязан! Наручниками прикован!
Что делать, что делать?! Мысли заметались, девочка огляделась. Внимание ее привлекла знакомая груда камней внизу. Инка кивнула сама себе, сползла с валуна и стала пробираться туда на пузе, загребая рукавами пыль.
* * *Мутафага им в печень, они собираются расстрелять Чака! Георг напряг мышцы, пытаясь порвать наручники, которые были прицеплены к рукояти.
Миха не потрудился снять рабов с крана и обеспечить им хоть какое-то удобство во время поездки. Трое изможденных людей со скованными ногами и Георг так и остались на платформе. Рабы сидели, киборг стоял, держась одной рукой за деревянную ручку, другой — за обрешетину фермы. Еще нескольких человек кинули в кузов самохода — для земляных работ.
Вооруженные обрезами и самострелами, люди Михи спрыгивали с сендеров и осторожно двигались вперед, чтобы взять на мушку омеговцев. Сидевшая на другой стороне крановой стрелы женщина подползла к ферме, насколько позволяла цепь, и прижалась лицом к перекладинам.
— Послушай… — прошептала она. — Эй…
Киборг оглянулся.
— Смотри сюда, — тихо продолжила женщина. — Возьми, только незаметно. Я два месяца точила… Ты сильный, у тебя получится. Скорей, пока они не смотрят! — Она вытащила из лохмотьев треугольную железку, острый край которой был сточен почти до проволоки, и протянула ее киборгу между перекладинами.
Георг кинул быстрый взгляд через плечо, убеждаясь, что охранникам сейчас не до рабов, ладонью накрыл руку женщины. Железка перекочевала к нему.
За спиной у него начался разговор: лейтенант омеговцев и хозяин камнетесов обсуждали детали. Георг никогда не вскрывал наручники, но знал, как они устроены. Немного повозившись, он нашел загнутым концом проволоки фиксатор и отодвинул его. Наручники открылись. Не поворачиваясь, чтобы не привлечь внимание камнеломщиков, киборг аккуратно убрал наручники в карман куртки.
Женщина и двое других рабов, старик и пацан, жадно следили за каждым его движением.
— Беги! — выдохнула женщина. — Потом вернешься, ночью, поможешь нам.
Георг покачал головой.
— Сейчас мой побег заметят, — шепнул он. — Если бы они передрались, можно было бы, а так…
Женщина прислонилась лбом к стреле крана, плечи ее опустились.
* * *Шифу и Миха сошлись в центре площадки и вполголоса начали обсуждать подробности. Чак быстро огляделся, прикидывая, нельзя ли куда слинять, пока командиры отвлеклись, а бойцы расслабились. Если рвануть к тому камню слева… Он напружинил ноги.
Тяжелая ладонь легла ему на плечо, ласковый голос сержанта прозвучал над головой:
— Сбежать решил, еретик? Ну-тка, Курт, держи его под прицелом. — Он ткнул локтем стоявшего рядом веснушчатого омеговца. — Ствол сюда переведи, говорю.
Молодой опять приставил карабин к затылку Чака. Карлик закатил глаза.
Наконец командиры обоих отрядов договорились, ударили по рукам.
— Кончаем карлика, — сказал Миха, делая шаг назад, к своим. — Иди к стенке, малый.
Однако лицо у него было кислое — похоже, результат дележа его не очень устраивал. Чак решил сыграть на этом. Шансы мизерные, но не попытаться было бы не в его духе.
Сержант толкнул Чака к скале у края площадки. Оба отряда вскинули оружие и направили на карлика. Шифу поднял руку:
— Подождите! Я претендую на шкуру карлика. Не надо его решетить. Хватит одной аккуратной дырочки. Сам ее сделаю.
Чак понял, что это последняя возможность, и небрежно обратился к Михе:
— Эй, большак, и ты еще надеешься потом с ним справиться?
— Подумал, чего сказал? — нахмурился хозяин каменоломни.
— Я всегда думаю, в отличие от вас, большаков. Мой думатель всегда со мной! — Чак постучал себя по лбу. — А вот ты попробуй пошевелить тем, что у тебя в башке осталось, если там вообще хоть что-нибудь когда-нибудь было, и сообрази, отдаст ли тебе лейтенант твою долю. У него людей почти столько же, и каждый стоит в бою твоих двоих.
— Кончай трепаться! — Шифу достал маузер. — Он просто пытается нас стравить в надежде спастись.
Миха с неприязнью посмотрел на лейтенанта:
— Уж больно спокоен он для смертника.
— Хорошо держится, — согласился Шифу, делая шаг в сторону карлика.
Чак сдвинулся от него к краю площадки. Теперь он стоял почти на том же месте, где и утром, когда разговаривал с находившейся внизу Инкой, — это стало ясно, когда пятка начала соскальзывать в отверстие, больше похожее на нору песчаного суслика.
— Я смерти не боюсь, если вы об этом, — заявил он. — Мне даже приятно будет сдохнуть, зная, что еще больший клад вам не достался.
Миха облизнул губы и бросил быстрый взгляд на омеговца.
— Блефует, — холодно пояснил тот, медленно надвигаясь на Чака.
— Нет, стой! А ежели правду брешет? Стой, говорю! — Миха навел обрез на лейтенанта. — Не трожь малого!
— Да врет он, чтобы шкуру спасти! — заорал, оборачиваясь, Шифу. — Ты хочешь разборки, бандит?! Давай! Посмотрим, чья возьмет!
Сержант неодобрительно покачал головой, но сделал знак бойцам. Омеговцы подняли опущенное было оружие, как и стоявшие напротив камнеломщики. Чак повертел головой, ища щель, в которую можно было бы быстро ввернуться. Он стоял на краю расчищенной им самим площадки, и до ближайших камней было шага четыре — большаковских, не Чаковых. Миха перевел ствол маузера на лейтенанта, но пистолет Шифу по-прежнему смотрел карлику в лоб.
Шифу сплюнул, показывая, как ему надоела эта разборка, и быстро двинулся к Чаку. Миха поднял оба ствола, но не стрелял: с другой стороны площадки в него целился из карабина сержант, ухмыляясь в усы. Понимая, что бежать глупо, Чак все же дернулся в сторону камней, но тут Шифу схватил его за шиворот. Маузер уперся карлику в висок.
— Одна аккуратная дырочка, — издевательски произнес Шифу. — Сделаю из тебя коврик, коротконогий.
Миха выругался. Чак зажмурился.
Что-то ткнулось ему в подошву.
— Отойди, малой! — тихо донеслось снизу.
Карлик посмотрел под ноги и увидел ползущий из норы ствол. Одного взгляда хватило, чтобы опознать его. Чак отпрыгнул, будто на него напала змея, толкнул Шифу. Тот повалился, карлик упал сверху. Железная трубка вылезла на всю длину, опустилась, из нее вырвалась длинная струя пламени.
Одежда на стоящих ближе людях загорелась. У Михи вспыхнула борода. Хозяин каменоломни отшатнулся, споткнулся о камень и упал на спину. В панике заколотил по подбородку ладонями, обжег руки, загреб горсть песка и растер по тлеющим волосам. Лицо, плечи, грудь опалило, кожаная одежда покоробилась. Миха на спине пополз под защиту платформы.
