Алексей Бессонов - Узел проклятий
И никакая СБ, даже если увеличить колониальные штаты впятеро, с потоком таких искателей приключений не справится. Агентура появляется только в традиционных обществах с устойчивыми, давно сформировавшимися социальными связями, а эта публика на контакт идет только в исключительных случаях, потому что в негласных преференциях, которые может предоставить Контора, не нуждается совершенно.
Понимал это и Фрейр, услышав, что разговор коснулся Тайро, он сокрушенно покачал головой и вздохнул.
– Вы думаете?.. – живо повернулся к нему Харрис.
– Принято считать, что мы тут, на Килборне, живем в условиях жуткой неразберихи и откровенного бардака, – приподнял бровь Корнелиус. – Но я вам скажу, что если у нас – бардак, то на Тайро уже форменный сумасшедший дом. Ко всему прочему, Тайро постепенно захватывается лидданским капиталом, а им наши системы госконтроля очень не нравятся. Особенно в нынешних идиотских условиях. Лидданы считают, что достаточно платить налоги – и все, а всякие лицензии, сертификаты и прочее наши чинуши придумывают специально, чтобы ограбить бедного предпринимателя.
– И совершенно правильно они считают, – подал голос Ломбарди, оторвавшись от куриной ножки, которую обрабатывал. – Фактически мы сами тормозим свое развитие, а потом удивляемся, почему с нами не хотят работать!
– Вы рассуждаете точь-в-точь, как лидданские модернисты, – засмеялся Фрейр. – Правда, они вкладывают в свои рассуждения несколько другой смысл, но…
– Я, с вашего позволения, рассуждаю, как рационалист. – Ломбарди вытер пальцы салфеткой и взялся за бокал с вином. – Тогда как модернисты заняты выворачиванием наизнанку традиционных догм. Смысл, гм!.. Лидданы просто помешаны на смыслах, вот в чем их беда. Ортодоксы настаивают на смыслах внутренних, утверждая, что целью бытия может и должно являться исключительно некое «послезнание», а модернисты, напротив, заявляют: нет, знание и есть реальность. Раз Вселенная расширяется, цель разума – расширение познаний о ней. Но рационализмом, в нашем понимании, здесь и не пахнет, поверьте. Они тысячу лет жрут друг друга, пытаясь найти ответ на один-единственный вопрос: в чем, мать вашу, смысл Идей Творения? Какой тут рационализм? Да нет никакого смысла! Сама эта их Идея выглядит, по большому счету, чистой галлюцинацией…
– Интересные у тебя трактовочки, – зашевелился Харрис, уже успевший осушить три чарки рому. – Сам дошел или подсказал кто?
– Приходилось общаться, – неопределенно повертел ладонью Ломбарди. – Ортодоксы были бы вполне безобидны, не умей они так свирепо накручивать мозги. Логика у них иногда просто убойная, послушаешь и сам задумываешься – а зачем меня, в самом деле, мама родила? И, главное, за каким чертом я учил таблицу умножения, если она не способна объяснить ни один из смыслов, наполняющих меня самого?
– И много в тебе этих, гм, смыслов? Хотя, знаешь, Эд, один мой инженер утверждал, что если сесть и долго смотреть на свой собственный пуп, можно познакомиться с самим Гаутамой. Неизвестно, правда, можно ли с ним после этого выпить, вот в чем вопрос!..
– Я им, шеф, отвечал иначе: смысл бытия определяется моментом и, главное, формой бытия. Если я в данный момент нахожусь в осмысленно-вертикальном положении, то смысл один, а если я имею форму медузы, он вполне может смениться на противоположный…
– Да, – захохотал лорд Корнелиус, – это по-нашему, по-флотски! Давайте-ка мы за это выпьем!
Слуга, стоящий за его спиной, обошел гостей, наливая каждому из большой бутыли темного стекла, лишенной каких-либо этикеток. Йорг уже знал – там был местный самогон, изготовляемый из редких ягод, собираемых в горах тропического пояса планеты. В другие миры этот напиток не поставлялся, его и на самом Килборне можно было найти далеко не всегда, так что попробовать подобную экзотику считалось изрядной удачей.
– Итак, за Флот! – торжественно провозгласил Фрейр.
– Звезда Флота Бессмертна! – рявкнул в ответ Харрис и выпил стоя.
– Итак, ваше решение выдвигаться на Тайро можно считать окончательным? – спросил Корнелиус.
– Думаю, да, милорд, – ответил Детеринг, коротко посмотрев на Тео. – Другого маршрута я пока не вижу.
– Насколько я помню, туда от нас летают не очень часто… Артур сейчас займется этим вопросом, и не позднее утра мы будем иметь какой-нибудь результат. Вам, лорд Йорг, тоже, я думаю, не стоит тормошить людей из Резидентуры в такое время суток?
– На данный момент спешка окончена, – мрачно дернул щекой Детеринг. – Но вылетать, конечно, следует при первой же возможности. Хоть в грузовом отсеке, будь оно все проклято.
– Мне очень жаль, милорд, что мои возможности столь ограничены – жаль, что вам не удалось прихлопнуть всю банду на горячем. Но кто мог знать?
– Даже если б мы летели по твердо известному адресу, это ничего не решило бы, милорд Корнелиус. Они закончили переподготовку экипажей до первого снега. А вот что было потом – это нам и предстоит выяснить. Меня не покидает ощущение, что вокруг меня – несколько нитей, постепенно завязывающихся в узел. Если узел затянется, дело плохо. Тот, кто повел меня по одной из этих нитей, что-то не рассчитал по времени, и теперь мы должны бежать с языком на плече, а это всегда плохо – не видишь, что у тебя по сторонам…
– Если нитей несколько, то, возможно, кто-то пытается смотать и соседние, Йорг.
– Вы думаете? – удивленно поднял глаза Детеринг.
– По крайней мере, я на это надеюсь. Вы должны добежать до узла, вот и все. А что будет потом – решать уже вовсе не вам.
Йорг запомнил этот разговор надолго.
* * *Как ни странно, места нашлись без особых проблем – следующим вечером с Килборна уходил большой конвой на Аврору с заходом на Кассию и Тайро. Пассажирских кают уже не было, но Корнелиус переговорил с кем-то, и путешественников согласился приютить командир одного из корветов охранения.
Поместье они покинули вскоре после полудня.
Прощаясь с Фрейрами, Йорг вдруг подумал, что ему еще случится увидеть этот лес, совсем даже не страшный в лучах теплого осеннего солнца, серебрящуюся волной реку и величественный дом с каминными трубами над острой, уже поросшей мхом черепичной крышей. Харрис, подтянутый и какой-то непривычно строгий, несмотря на изрядные ночные возлияния, отвесил лорду Корнелиусу поклон, а выпрямившись – коротко отмахнул честь и сразу же, не оглядываясь, шагнул в атмосферный створ катера.
Пилот посадил машину в полусотне метров от семиэтажного серого здания Резидентуры. Строение располагалось в переулке, который удобно заканчивался тупиком большой площадки для коптеров. Майор Угальде уже ждала у входа.
– Как вам понравился Килборн, я спрашивать не буду, – иронично заметила женщина. – Но так как вы, очевидно, решили прошвырнуться по Шерригейту, дам один совет: не ходите по мелким кофейням и тавернам.
– Я уже понял, что гостей тут не любят, – кисло отозвался Харрис.
– Шерригейт в этом отношении совершенно безопасен, – возразила Угальде. – Проблема в другом: после событий в Альтене многие ищут повод устроить разборки с полицией. Атмосфера напряженная, так что обедать лучше в каком-нибудь респектабельном ресторане, хотя там, конечно, с кухней может быть пожиже. В случае любых проблем сразу вызывайте меня. Помните, милорды, – пока вы здесь, я за вас отвечаю головой.
– О, – немного удивился Йорг.
– Все намного хуже, – не дала раскрыть ему рта Угальде, – так что лучше не будем… За час до вылета я свяжусь с вами, майор, и сообщу, где мы встретимся. Вещи можете свалить прямо здесь, в холле, с ними разберутся без вас.
Оставив при себе лишь небольшую кожаную сумку на длинном ремне, Йорг вышел на тротуар и остановился, ожидая остальных. Недавно над столицей прошел дождь. Газон сбоку от входа был завален огненно-рыжей листвой, дул слабый, немного пахнущий дымом ветер, и все вокруг воспринималось как будто сквозь желтый светофильтр. Такой бывала осень в его родных местах на Сент-Илере… Йорг на миг прикрыл глаза, и перед ним сразу же появилась степь, покрытая желтовато-бурым осенним разнотравьем, оранжевые пятна рощиц на горизонте, стремительно несущиеся в поблекшем небе облака. Он вспомнил тот день, когда впервые осознал неизбежность близких снегов: в расстегнутом полушубке, он стоял перед воротами дома и смотрел, как на огромном черном коне уносится прадед, а вслед ему удивленно каркают вороны. Снега уходили и приходили, а однажды вслед за снегами ушел из дома и Йорг, влекомый ощущением необъятности пространств и желанием увидеть их собственными глазами.
– Пойдемте, – услышал он за спиной голос Харриса. – Я думаю, нам лучше держаться вместе. Эта Елена Прекрасная явно на взводе, и очень похоже, что они действительно ждут неприятностей.
