Сергей Кусков - Игрушки для императоров: лестница в небо
– Пошли. А что «Сержант»?
– Сказал, если не сдам, останусь спортзал драить.
«Гора» рассмеялся.
– И ты все равно решил бежать с оружием?
Я вновь пожал плечами.
– Зря. «Сержант» слово держит.
Да, конечно, в их глазах читалось, что я – выскочка, ради дешевого понта напрашивающийся на большие неприятности. Понимаю. Но мне плевать на их мнение. Мне нужно понять, чего я достиг за эти две недели и могу ли этим гордиться.
Он открыл дверь арсенала, так официально гордо именовалась комнатенка, в которой хранилась никому не нужная рухлядь, лет пятьдесят как списанная из армии. Годна она разве на то, чтобы кидаться ею во врага, когда тот подойдет на неприлично близкое расстояние. Понял я это только после того, как впервые надел настоящий боевой легкий доспех последней модели.
– Держи.
«Гора» протянул мне какую-то штуку, затрудняюсь определить, какую именно, очень уж древнюю. Зато небольшую и легкую, пистолет-пулемет. Решил пожалеть меня и подыграть?
– Мне нужно «Жало», – безапелляционно отрезал я.
– А «Кайман» не нужен?
Я вспомнил массивные «Кайманы», виденные только у охраны при входе. М-да, тяжелая штука, с такой не побегаешь!
– Нет, «Кайман» не надо. Да у вас их нет! А вот «Жало» будет в самый раз.
«Гора» молча подошел к дальней стойке и принес требуемое. Не «Жало», древняя пародия, пардон, прототип его. Очень старое оружие! Хотя, ходят слухи, под сотым метром в хранилищах полно таких на случай войны, несколько десятков миллионов. Королевство наштамповало полвека назад их столько, что хватит не одному поколению. Случись вторжение, скорее всего, именно такими будет воевать ополчение.
Я привычно вздернул затвор, вскрыл коробку рабочей части, проверил батарейку и магазин. Рабочая часть, естественно, залита свинцом, батарейка отсутствовала, как и гранулы для игл в магазине. Вернул все на место, взвесил. Да, тяжеловата. Но с батарейкой и боекомплектом была бы еще тяжелее. Ладно, сойдет, перевес не фатальный, а трасса – не полоса смерти.
– Древняя очень. И тяжелая даже без боевой части, – пожаловался я внимательно наблюдающему за моими манипуляциями тренеру.
Тот выглядел донельзя довольным, скалился не зло, понравилось профессиональное отношение к оружию, пусть и к муляжу.
– Тебе не угодишь!
– О, а вот и Шимановский! А теперь, девочки, смот рим, как проходят полосы препятствий настоящие мужчины!
Голос «Сержанта» так и сочился ехидством. Я бежал последний, передо мной дорожку прошли уже все. Ах, ты ж сволочь, решил шоу устроить, зарвавшегося выскочку на место поставить?
Но в душе я смеялся. Не испытывал по поводу «Сержанта» никаких эмоций. Просто где-то в глубине немного задело, но мне с ним детей не крестить. А время он мне действительно оставил маленькое – две минуты против двух с половиной для остальных. Придется напрячься, выложиться по полной.
…Ради чего, собственно, я все это и затеял.
Впрочем, у меня возникло стойкое чувство, что по-другому я больше и не смогу.
– Готов? Еще не поздно отказаться, – оскалился «Сержант».
Конечно не поздно. Особенно если учесть, что на меня пялятся сразу три группы, включая девчонок, сдающих следом за нами. Пялятся ехидно, ожидая бесплатной развлекаловки.
Я покачал головой и подошел к стартовой линии, опускаясь на колено и вспоминая, как бежали первые три человека, из тех, за кем я следил. Грузно, тяжело, с напрягом. Сеньоры де ла Фуэнте на них нет, та бы быстро бегать научила! Или Нормы с ее сверхэффективными методиками. Но ничего сложного на трассе нет. Вроде бы нет…
– Раз. Два. Пошел! – махнул рукой «Сержант».
И я сорвался.
Ощущение транса накатило привычно и в то же время непривычно. По телу разлилась приятная прохлада, я почувствовал, что сейчас, в данный момент, всемогущ. Голова отключилась, предоставив телу самому решать, как поступать. Главное, я понял, мешков и иных сюрпризов нет, можно выжать из тела все, на что оно способно, даже то, чего никогда не выжимал в корпусе.
Первая преграда. Стена. Буквально перелетел ее, словно не бежал, а парил на крыльях. Лесенка. Барьер. Началось!
Через барьер, не мудрствуя, перепрыгнул, делая сальто, сэкономил целых полсекунды. Вышел из него через кувырок, перекат под другой барьер. Снова прыжок, преграда сверху, и перекат. Прыжок-перекат, прыжок-перекат. И они называют это препятствиями? А вот и яма. Ничего сложного, глубина – метр, ширина – детский сад. Перепрыгнул на одном дыхании. У всех яма вызывала затруднения, кое-кто даже шмякнулся в нее, но я играю по другим правилам. Не расслабляться!
Лабиринт. Прыг-скок, прыг-скок, влево-вправо! Здесь главное – не потерять кураж, скорость. Винтовка над головой, балансировка непривычная, но и я не в скафандре без гидравлики.
Затем было что-то еще, не помню, но я так и не напрягся. Винтовка не мешала, перекочевывая то за спину, то на бок, то в руки. Проблемы начались только после того, как тело в кувырке пересекло финишную черту и приняло привычную стойку, встало на колено, винтовка в руке дулом вперед и вверх – положение, из которого удобно быстро начать стрельбу. Целеуказатель!
А нет его!
Мне понадобилось нереально много времени, чтобы прийти в себя, выйти из транса. Я не ожидал такого, слишком легко все прошло, слишком быстро закончилось. Лишь помню, что передо мной в десятке метров маячили женские мордашки, наши девчонки, которые испуганно отпрянули, увидев мои глаза.
Глаза выдают. Закрыть их!
«Все, Шимановский, все! Это не корпус, где все издеваются друг над другом, проверяя на прочность! Это обычная средняя школа! Здесь живут совсем по иным законам! Успокойся! Да, ты теперь наркоман, но здесь держи себя в руках. Вдох-выдох, вдох-выдох!»
Помогло, дыхание выровнялось, мир обрел краски и звуки. Я почувствовал, что рядом кто-то опустился, и открыл глаза. «Сержант».
– Неправильно оружие держишь. – В голосе ни капли насмешки, напротив, сочувствие и уважение. И желание поддержать. – Смотри, надо вот так.
Он сместил мою ладонь чуть в сторону и ниже, отодвигая винтовку вправо и изменяя угол наклона.
– Если начнут стрелять справа, ты не сможешь быстро ответить, надо будет перекатываться. А в бою секунда – слишком много.
Он еще раз показал, теперь уже как падать вправо из моего положения. Действительно, так быстрее.
– Вообще-то этому сразу учат, в первый месяц, – с иронией заметил он.
– Еще не успели, – вздохнул я. – Только начали.
– Значит, все впереди, – утвердил он. – Кто?
На этот вопрос я уже ответить не мог.
А впрочем, почему не мог? Ведь никакими секретными сведениями я не располагаю, компрометирующими материалами не владею, расписок не давал? Нет. Ну, находился на засекреченной от обывателей территории, и что? А не пошли бы они все?
– Дворцовая стража, – изменил я легенду в последний момент, на голой интуиции. – Я ей понравился тогда. Захотела взять в личную охрану. Только никому не говорите.
– Обижаешь! – расплылся тренер в довольной улыбке. Судя по всему, я подтвердил его собственные мысли. – А чего тогда в школу заявился?
– Выходной. Вынужденный… – Я вздохнул и опустил голову.
– Понятно. – По его глазам было видно, что он понимает гораздо больше, чем мне хотелось бы ему сказать. Следующие слова подтвердили это.
– Не дрейфь, Шимановский! Возьмут! – Он совсем панибратски потрепал меня по плечу. – Я б тебя к себе во взвод взял, а там не дураки.
Да, интересные они, эти выходцы из спецподразделений.
– А вы где служили? – Я решил не зацикливаться на этом, спалили – и спалили. А о месте службы наших тренеров в школе ходят легенды.
– Оранжевые береты, – улыбнулся он. – «Черные ягуары», слышал?
Я кивнул. «Рыжие береты» – элита армейского спецназа. Именное подразделение – элита элит, для работы в самых трудных условиях. Неудивительно, что каких-то сто тысяч марсиан не могли взять город, защищаемый несколькими тысячами таких ребят! Эти парни стоят один сотни, а если воюют на своей территории и по своим правилам…
– У тебя минута сорок восемь, – продолжил тренер, обрывая установившуюся паузу. – Как и обещал, зачет тебе автоматом. Вот только зря ты раскрылся, разговоры могут пойти. – Он неоднозначно покачал головой.
Я тяжело вздохнул.
– Теперь поздно переигрывать.
– Это да, – потянул он. – Ладно, сделаю все, что смогу, пошли.
И громко, на весь зал заорал:
– Группы сто один, сто два и сто три, становись! Встали, обезьяны безрогие, быстро, быстро!
Я поднялся, и, привычно прижимая к боку залитую свинцом винтовку, пошел на свое место, согласно алфавитному списку.
Да, гордиться есть чем. Но дальнейший план действий так и остался под вопросом.
– Садись.
Люк двери рядом поднялся неожиданно, в прозвучавшем изнутри машины голосе почувствовалась сталь и привычка повелевать. Я отшатнулся.
У впереди стоящей машины люк также поднялся, и из него вылезли два человека атлетической наружности с затемненными козырьками над левым глазом. Черные дорогие костюмы и галстуки в сочетании с короткими стрижками, мощными шеями, неслабым объемом бицепсов и равнодушными физиономиями вышедших говорили об их славном боевом прошлом и еще более славном настоящем.
