Вадим Панов - Атака по правилам
Москва, улица Петровка,
30 сентября, суббота, 13.54
Корнилов отложил в сторону ненужную ему папку, закурил сигарету и посмотрел на сидящего напротив профессора Серебрянца:
– Дел много, извините.
– Ничего страшного, – вежливо улыбнулся Серебрянц. – Мой адвокат все равно еще не подъехал.
– Я вижу. – Андрей выпустил в направлении лица профессора струю дыма. – Позволите вопрос?
– Не для протокола?
– Ответите, если сочтете нужным.
– Задавайте.
– Когда мы с вами виделись в последний раз, весь ваш костюм стоил примерно столько же, сколько сейчас стоят ваши ботинки. – Корнилов повертел в руках зажигалку. – А виделись мы не так давно.
– Гонорары выросли.
– Ваша востребованность аудиторией странным образом совпала с цепью совершенных в городе преступлений. Вы не находите?
– Рано или поздно это должно было произойти, – пожал плечами Серебрянц. – Я не скрываю, что предвидел эти трагические события.
– Не стоит передергивать, Лев Моисеевич, – мягко улыбнулся Андрей, – не стоит менять местами причину и следствие. И вообще хорошо у вас получается: у теоретиков – чистые руки, у исполнителей – чистая совесть. Все довольны.
– Сколько вам платят нелюди? – с откровенной враждебностью поинтересовался Серебрянц. – Сколько сребреников вам предложили за предательство своей расы?
– Лев Моисеевич, – по-прежнему мягко продолжил майор, – вы же взрослый человек. Откуда в вас эта тяга к революциям? К подавлению всех и вся?
– Человек должен занять подобающее место!
Профессор догадывался, что Корнилов знает о существовании Тайного Города, поэтому Андрей решил не стесняться.
– Но ведь никто не мешает нам жить и развиваться, – удивился он. – Общество уже сложилось. Планета принадлежит нам, и Тайный Город с этим смирился.
– Они выжидают!
– Вполне вероятно, что они ждут наших ошибок, – согласился Корнилов, – но начинать крестовый поход против человечества в Тайном Городе не собираются.
– Поэтому вы не хотите ничего менять?
– Любой нормальный полицейский является консерватором, – объяснил Андрей. – Нам платят за то, что мы поддерживаем существующий порядок. До вашего появления нелюди не доставляли мне особых хлопот.
– А после того как я выполню миссию, – перебил его Серебрянц, – они вообще исчезнут. Вам же лучше.
– Никуда они не исчезнут, – поморщился майор. – Не знаю, понимаете вы это или нет, но полностью истребить Тайный Город вам не удастся.
– Мы сделаем их количество более приемлемым. Безопасным для нас, и тогда…
– А что вам пообещали? – с неожиданным интересом прервал Серебрянца Андрей. – Вы собираетесь стать Геббельсом новой эпохи?
– В таком тоне я вообще не буду разговаривать!
Покрасневший Серебрянц уставился в окно.
– Извините. – Корнилов снова закурил. – Наш разговор действительно зашел слишком далеко. Если вы не против, давайте вернемся к тому, с чего начинали?
– К чему? – профессор недоуменно посмотрел на полицейского.
– К стоимости вашего костюма, – напомнил Андрей.
– Я же сказал – выросли гонорары.
– Ваши идеи пятнадцать лет не были востребованы обществом. Откуда же такой интерес? – удивился Корнилов.
– Все дело в пропаганде, – поучительно ответил Серебрянц. – Замкнутый круг: вы тратите деньги, рассказывая людям о своих идеях, они покупают ваши книги, ходят на ваши семинары и приносят вам деньги, которые вы тратите на то, чтобы рассказать людям о своих идеях.
– Я слышал, ваши семинары бесплатны.
– Пока. В будущем это изменится.
– Нашли спонсора?
– Нашел.
– Поэтому я и спросил, что вам предложили, – вкрадчиво произнес Корнилов. – Вы нашли плохого спонсора, Лев Моисеевич, грязного.
– Позвольте мне самому судить об этом.
– Разумеется. – Андрей демонстративно перевел взгляд на монитор компьютера.
Профессор поерзал:
– Что значит разумеется? Какая разница, кто оплачивает войну с нелюдями? Главное, что нашлись люди, настоящие люди, которым небезразлично будущее цивилизации. Которые в отличие от вас готовы служить человечеству, а не его врагам.
– Может быть, я покажусь вам слишком циничным, но в чем заключается интерес этих людей? Зачем им война?
– Не война, а борьба за чистоту нашего мира! За будущее наших детей!
– Вы действительно думаете, что Нытика интересует будущее моих детей?
– Я не знаю никакого нытика.
– Странное заявление для человека, который за последний месяц встречался с этим бандитом три раза. Вряд ли вы не знаете, что вашу бурную деятельность финансируют фирмы, которые контролирует клан Чемберлена.
– Вы не имели права следить за мной!
– Я не следил за вами, уважаемый Лев Моисеевич, мои сотрудники проводили оперативные мероприятия в отношении Нытика, которого мы подозреваем в причастности к организованной преступной группировке. Вы попали в наше поле зрения случайно, и в настоящий момент я просто стараюсь вырвать вас из цепких объятий уголовного мира.
– Перестаньте читать мне мораль.
– Рэкет, торговля оружием и наркотиками, проституция – вот источники финансирования вашей борьбы, уважаемый Лев Моисеевич, – Корнилов был мягок, как воск.
– Мне ничего не известно об этом!
– Возможно. Но мне все равно придется открыть расследование в отношении вас, подключить налоговую полицию и очень тщательно изучить ваши финансовые дела. Разумеется, это будет совмещено с временным прекращением вашей деятельности.
– Мои адвокаты камня на камне не оставят от ваших обвинений.
– Вы можете сколько угодно бороться за чистоту нашего мира, но Уголовный кодекс еще никто не отменял, – речь майора журчала плавным ручейком. – В приличном обществе плохо относятся к бандитам. – Андрей помолчал. – По результатам расследования мы сделаем вывод, стоит ли вас привлекать к ответственности за отмывание грязных денег или нет.
– Я больше не скажу ни слова!
– То, что для финансирования вашей деятельности выбраны столь сомнительные фирмы, показывает отношение к вам, Лев Моисеевич. Среди принадлежащих Чемберлену компаний есть и более приличные, но в данном случае ваши «спонсоры» предпочли грязь. А это значит, профессор, что вас используют временно. На грязные деньги вы прикрываете грязные операции. Вы рупор хладнокровных убийц, и в том, что произошло в клубе «Качели», есть ваша косвенная вина.
– Не надо меня пугать!
– Нытик и Чемберлен уже давно находятся у меня на карандаше. Рано или поздно они отправятся осваивать бескрайние сибирские просторы. И я сделаю так, чтобы вместе с ними поехало как можно больше их сподвижников. Но я разумный человек. – Корнилов неожиданно перегнулся через стол, и теперь его глаза находились в считаных дюймах от лица Серебрянца. – Я всегда отделяю закоренелых преступников от людей, случайно попавших в неприятную компанию – по незнанию или вследствие шантажа. В этом тоже заключается моя работа, Лев Моисеевич. Я не отправлю на каторгу честного, но запутавшегося человека.
– Я как раз такой.
– Это нужно доказать, Лев Моисеевич. К сожалению, в вашем положении честность необходимо доказывать.
– Иначе вы измажете меня грязью и отправите вслед за Нытиком, – скривился профессор.
Андрей молча вернулся в кресло и, свободно откинувшись на спинку, прикурил сигарету. Он успел сделать две затяжки, когда Серебрянц тихо подал голос:
– Что вы хотите знать?
Ответа поникшему профессору пришлось ждать еще одну глубокую затяжку.
– Какую роль во всем происходящем играет женщина по имени Кара?
– Кара, – Лев Моисеевич тяжело вздохнул. – Сразу бьете в цель?
Корнилов молчал.
– Кара – мозг операции, Нытик слушается ее беспрекословно. Она приказала ему финансировать мою деятельность.
– Чемберлен?
– Не знаю, с ним я никогда не встречался.
– Верю. – Андрей затушил сигарету. – Поговорим об этой женщине…
* * *Офис компании «JFK»
Москва, Малый Афанасьевский переулок,
30 сентября, суббота, 13.56
– Нытик, – голос Чемберлена был подчеркнуто, чрезмерно подчеркнуто доброжелателен. – Я ощущаю некоторое беспокойство.
– Неоправданное беспокойство, шеф, – сглотнул Нытик.
– Не перебивай меня.
Эта фраза была плохим знаком. Очень плохим. Обычно Чемберлен, прекрасно относящийся к своему субтильному помощнику, позволял тому достаточно вольно вести себя в разговорах с ним. Нытик снова сглотнул, и где-то в глубине его души начал зарождаться противный, холодный, как пиявка, страх.
– Изначально план, который разработали вы с Карой, подразумевал, что нелюди ликвидируют ребят Риони. Будет шумно, даже очень шумно, но в итоге мы избавимся от конкурентов и получим выход на… – Чемберлен пожевал губами, старый уголовник до сих пор не мог привыкнуть к этой терминологии. – И мы получим выход на магию. Я согласился с вашим планом.
